Доказательств у него по-прежнему нет.

Но то, что случилось с Джанет Ди Карло, заставило его осознать: что-то не так. Он коснулся белой розы. Влажная. Вероятно, положена сюда недавно.

И развернулся настолько стремительно, что услышал, как женщина ахнула, изумившись скорости его рефлексов.

Его ствол целил ей прямо в голову, палец уже миновал спусковую скобу, застыв над самым спусковым крючком. Легкое движение пальца, и она будет покойницей с третьим глазом во лбу.

Но это была не Джессика Рил.

На него смотрела Гвен из-за стойки «В яблочко».

— Что вы тут делаете? — решительно спросил Роби, не опуская пистолет. Хоть она и стара, все равно может представлять угрозу.

— Могу задать вам тот же вопрос, молодой человек, — спокойно отозвалась она. — Это не номер четырнадцать. Это номер семнадцать. Я же вам сказала, его уже сняли.

— Что-то не вижу здесь никого. Похоже, никто здесь и не жил. Только фото и белая роза на столе.

Поглядев мимо него на фотографии и цветок, Гвен снова обратила взор к Роби.

— Не играет роли. Они уплатили и могут творить что заблагорассудится.

— Кто именно «они»?

— Я уже говорила, это конфиденциальные сведения.

— По-моему, конфиденциальность осталась далеко в прошлом, Гвен. Думаю, вы должны сказать мне все сейчас же.

— Она не скажет, но я скажу.

Роби развернул пистолет, взяв на прицел новоприбывшую.

Перед ним стояла Джессика Рил.

Но что его удивило, она пришла без оружия. Руки опущены по бокам. Роби быстро обежал ее взглядом.

— Оружия нет, Уилл, — сообщила Рил. — Никаких метательных ножей. Никаких уловок.

Роби не обронил ни звука, когда она неспешно сделала еще один осторожный шаг в комнату. Он продолжал переводить взгляд с одной женщины на другую.

Рил сказала, что безоружна, чему он не поверил. Зато не сказала, что старушка не упакована. А с такого близкого расстояния даже восьмидесятилетняя бабка прикончит его с одного выстрела.

— Вы знакомы? — спросил он наконец.

— Можно сказать и так, — ответила Рил. — Она была моей подушкой безопасности.

Роби вопросительно приподнял брови.

— Думала, если она будет здесь, ты не всадишь пулю мне в голову.

— Я не сделал этого в Арканзасе.

— Ты даже не представляешь, насколько я благодарна. Но обстоятельства меняются.

— Да, меняются. Но с чего ты взяла, что ее присутствие помешает мне убить тебя сейчас?

— Потому что если ты убьешь меня, тебе придется убить и ее. А ты не убиваешь невинных. Не так устроен.

— Откуда мне знать, что она невинна? — Роби тряхнул головой. — Похоже, все это ничуть ее не удивляет.

— Как раз удивляет, — вставила Гвен. — Вот уж не думала, что вы можете двигаться настолько быстро. Прямо напугали.

— Он всегда движется быстро, — заметила Рил. — Но ни одного лишнего движения. Все с расчетом на максимальную эффективность. Я видела это в Арканзасе очень наглядно. Универсальный солдат.

— И к чему же мы пришли?

— К твоему пистолету, нацеленному на меня. Как там, в Арканзасе.

— Вообще-то это не ответ на вопрос.

— А какой тебе нужен ответ?

— Ты хладнокровно убила двух сотрудников агентства. При нормальных обстоятельствах мне было бы этого достаточно. Так я сказал тебе в Арканзасе, так говорю и теперь. Там я просил объяснения. Прошу снова.

Она сделала еще шаг вперед.

— При нормальных обстоятельствах?

Роби ощутил, как палец под спусковой скобой почти касается спускового крючка. Заметив это, Рил застыла. Оба поняли, что он близок к точке невозврата.

Напряженная Гвен маячила на заднем плане, не сводя пристального взгляда с Рил.

— Ди Карло, — произнес Роби. — Она дала мне понять, что ситуация далека от нормальной. «Белая Роза», — он указал подбородком через плечо на столик. — Группа сопротивления во время Второй мировой войны. Сражалась против нацистов, которых считала изменниками.

— Я боялась, что они подчистят розы, которые я оставила.

— Они и подчистили, да только прозевали пару лепестков. Наверное, только потому и оставили книгу в твоем шкафчике, чтобы я посмотрел. Не думали, что мне известно о том, что цветы были.

— Рада знать, что они совершают ошибки.

— Однако моя проблема в том, что это может объясняться тем, что изменница ты, а все это — дымовая завеса.

— Может, и так.

— Джесс! — вскинулась Гвен. — Ты же знаешь, что это неправда!

Уилл окинул старуху взглядом. Он уже отметил про себя, что она полностью одета, несмотря на весьма поздний час.

«Все спланировано».

— Кто вы такая? — спросил Роби у Гвен.

Та поглядела на Рил, но промолчала. Джессика медленно повернулась, чтобы поглядеть на нее. Роби показалось, что она улыбнулась, хотя в таком сумраке судить было трудновато.

— Моя старая подруга, — сказала Рил. — Очень старая. Вообще-то родня.

— Вот уж не думал, что она у тебя есть. Твоя мать мертва. Твой старик в тюрьме пожизненно.

— Гвен — единственный приличный приемный родитель из всех, какие у меня были.

— Когда тебя забрали… — начала было Гвен, но голос ей изменил.

— Если вы были хорошей приемной родительницей, почему же ее забрали?

— В государственном попечении нет логики, — ответила за нее Рил. — Просто происходит то, что происходит.

— Ладно, но это не объясняет, почему она здесь.

— Я купила это заведение четыре года назад, — объяснила Рил. — Само собой, под вымышленным именем. И привлекла Гвен управлять им.

— Мотель принадлежит тебе? — удивился Роби.

— Надо же было вложить деньги. И хотя извлечение прибыли меня не так уж и волновало, требовалось место, где я могу скрыться.

— Скрыться в буквальном смысле? — уточнил Роби.

— Про них ты меня спрашивать не собираешься? — Рил посмотрела мимо него на фотографии на столе.

— Мне казалось, я уже. Вот только не помню, чтобы слышал какой-то ответ, кроме того, что они были изменниками, но доказательств у тебя нет.

— Я пришла сюда без оружия. О чем это тебе говорит?

— Что ты хочешь поговорить. Так что говори. Особенно мне хочется услышать об апокалипсисе.

— Рассказ очень долгий.

— До конца года у меня никаких дел.

— Ты можешь опустить оружие?

— Не думаю.

Она протянула обе руки перед собой.

— Можешь надеть на меня наручники, если тебе станет легче.

— Скажи мне, что считаешь нужным. Объясни, почему выпустила пулю в Дага Джейкобса, когда должна была всадить ее между глаз человека, поклявшегося погубить нашу страну. Скажи мне, почему должен был умереть Джим Гелдер. И поведай, почему ты убила аналитика, подавшегося в отмороженные ополченцы. Я действительно жду ответов с нетерпением. Это может спасти тебе жизнь. Может, — добавил он.

— Я же сказала, что Роя Уэста не убивала. Он пытался убить меня, и я оборонялась. Он погиб от осколочных ранений, когда его дом взлетел на воздух.

— А зачем ты вообще туда подалась?

— У него было то, что мне требовалось.

— Ага, ты уже говорила это в Арканзасе. Но что? Ты сказала мне, что уже прочла написанный им доклад.

— Подтверждение.

— Чего?

— Какие люди видели тот доклад. — Рил выжидающе посмотрела на Роби. — Это ты и сам уже понял. По лицу вижу.

— Ты убила этих людей из-за бредятины мозгового треста?

— Мозговой трест тут ни при чем. И это не бредятина. Во всяком случае, для некоторых. Доклад не получил широкого распространения. Но несколько ключевых людей его прочли. Людей, в силу положения способных претворить в жизнь план, содержавшийся в докладе. И если это стрясется, Роби… — Голос ее пресекся.

Уилл уже собирался спросить, что именно говорится в докладе, когда оба услышали посторонний звук.

Приближаются люди.

Не олени. Не белки. Не медведи.

Люди. Потому что только люди могут пробираться украдкой. И Рил, и Роби узнали характер движений.

Рил резко повернула голову к Роби с нескрываемо обвиняющим выражением лица.