Этот фокус не входил в курс подготовки агентов ФБР, но Этли улучшала свои навыки постоянным самообразованием. Секрет ей раскрыл владелец компании, которая занималась установкой систем безопасности в частных домах. Люди и организации с глубокими карманами могли защитить себя от того, что делала Пайн, заказав более мощную трубу для проводов и усложнив систему. Однако большинство владельцев домов, даже такие, как Бен Прист, не могли себе этого позволить — или делали это недостаточно эффективно.
Этли встала, развернулась на триста шестьдесят градусов, чтобы проверить, все ли спокойно, и быстро направилась к задней двери. Она старалась держаться в тени, поскольку знала, что Мелани Ренфро страдает от бессонницы, а одно из ее окон выходит на задний двор дома Приста.
Вставила ключ, который дала ей Блюм, в замок, повернула его и уже через несколько секунд вошла в дом и закрыла за собой двери — как раз в тот момент, когда на кирпичные ступеньки крыльца упали первые капли дождя.
Пайн прислушалась и убедилась, что нет никаких новых звуков, — она отлично справилась с охранной системой. Затем достала фонарик и посветила им вокруг себя, одновременно отметив, что в воздухе пахнет затхлостью. Но это ее не удивило — в старых домах, как бы тщательно за ними ни ухаживали, такое бывает.
Задняя дверь выходила в прихожую с встроенными полками, в углу стояли резиновые сапоги. Этли сразу направилась в соседнее помещение — кухню. Та оказалась маленькой и не слишком хорошо оборудованной. Рассмотрев ее в свете фонарика, Пайн увидела, что техника давно устарела, мебель куплена несколько десятилетий назад, на полу линолеум. Она открыла холодильник и увидела, что тот совершенно пустой и не слишком чистый.
Этли проверила все ящики и шкафы. По большей части они также были пустыми. Всего несколько тарелок и кухонных принадлежностей, причем у нее появилось ощущение, что они здесь для вида или принадлежали прежним владельцам.
Дождь заметно усилился, и Пайн слышала, как он стучит по крыше и барабанит в окна. Потом вспышка молнии озарила внутреннюю часть дома, и почти сразу последовал оглушительный удар грома.
Она перешла из кухни в маленькую столовую; впрочем, мебели здесь не было никакой, и эта комната только называлась столовой. Вдоль стен шла изящная рейка для защиты от спинок стульев, покрытая толстым слоем пыли; ее давно следовало покрасить. С потолка свисала старомодная люстра в форме ананаса.
Пайн рассчитывала, что у Приста есть кабинет в доме, и поняла, что не ошиблась, когда распахнула дверь напротив столовой, по другую сторону коридора. Она направила внутрь луч фонарика — и увидела большой прямоугольный стол для двоих, кожаное кресло и стенной стеллаж, заполненный книгами, а также настольный компьютер и маленький деревянный картотечный шкаф. Этли сразу поняла, что этой комнатой совершенно определенно никто не пользовался.
Она все тщательно проверила. Картотечный шкаф оказался пустым.
Ящики письменного стола — тоже.
Пайн открыла и потрясла каждую книгу, но наружу ничего не выпало.
Ничего.
Она села за компьютер, не сомневаясь, что тот защищен паролем. Но ей его даже не предложили ввести. Все было стерто. Жесткий диск либо изъяли, либо уничтожили.
Оставался один вопрос: это сделал Бен Прист или кто-то другой?
Пайн вышла из кабинета и по узкой лестнице поднялась на второй этаж.
Там обнаружились три спальни и смежные с ними ванные комнаты.
Этли проверила каждую, закончив обыск в спальне Приста. Она не сомневалась, что не ошиблась, поскольку лишь эта комната была обставлена. Судя по всему, Прист, как и Маргарет Митчелл, не любил принимать гостей. Переднюю спинку кровати украшала изящная резьба, в старом шкафу она нашла немного одежды, и больше ничего.
Бен очевидным образом являлся сторонником минимализма. Ванная комната была маленькой, а аптечка — пустой, как холодильник на первом этаже.
У Пайн появились сомнения в том, что Прист здесь жил.
Или забрал все свои вещи перед отъездом на Запад.
Возможно, это сделал кто-то другой.
Мелани Ренфро не говорила про фургоны; мебель осталась в доме, хотя ее было совсем немного.
Этли посмотрела на кровать, а потом поступила самым естественным образом — заглянула под нее.
Луч фонарика на что-то натолкнулся. Под довольно высокой кроватью было достаточно свободного места. Пайн протянула длинную руку и вытащила наружу старую картонную коробку.
Она сидела на корточках и изучала ее содержимое.
Старая баскетбольная фуфайка и древний кубок. Этли проверила дату. С тех пор прошло более двадцати лет. Она прочитала надпись: «Самому ценному игроку — футбол, Бен Прист».
Бен получил кубок в школе.
Там же лежали носки с синими полосками и без пятки.
И старый, сдувшийся баскетбольный мяч.
Зачем он сохранил эти вещи? Или просто забыл про них?
Она села на кровать и снова принялась изучать свои находки.
Фуфайка, носки, кубок, баскетбольный мяч.
Баскетбольный мяч?
Что сказал Эд Прист?
Мой брат не любил баскетбол, но знал, что он хороший игрок.
Тогда зачем он сохранил баскетбольный мяч? К тому же старый и сдувшийся?
Пайн тщательно, дюйм за дюймом, осмотрела мяч в луче фонарика.
А потом принялась ощупывать его пальцами.
Из-за роста ее пригласили играть в баскетбольную команду в старших классах, и она участвовала в соревнованиях Любительского спортивного союза. Ей довелось держать в руках тысячи баскетбольных мячей. Пальцы на уровне инстинкта знали, какой должна быть поверхность, хотя каждый был немного другим.
И Этли нашла.
Она нащупала на поверхности крошечный шов. Направила на него луч фонарика, который высветил его, идущий вдоль черной полоски всего на два дюйма. Она его не заметила бы, если бы прежде не нащупала. Пайн провела вдоль него пальцами и обнаружила выступ. Застывший клей. Этого не мог сделать производитель; кто-то что-то спрятал внутри.
Пайн достала швейцарский армейский нож, который всегда носила с собой, и разрезала шов. Кожа легко разошлась под лезвием, из образовавшегося отверстия вышел воздух, и она разрезала мяч на две половинки.
Внутри не оказалось резиновой камеры, лишь черная подкладка под внешней кожаной оболочкой.
Этли принялась внимательно ее разглядывать и увидела флешку, приклеенную к внутренней поверхности. Именно приклеенную, а не просто засунутую через дырку. В противном случае она стучала бы, выдавая свою тайну, если б кто-то взял мяч в руки.
Пайн аккуратно отрезала флешку от подкладки, положила ее в карман, вернула мяч обратно в коробку и убрала ее под кровать.
Поднявшись на ноги, она услышала, как открылась дверь внизу.
Глава 30
Этли вытащила пистолет.
Она знала: стоит ей сдвинуться с места, и старая половица заскрипит, оповестив того, кто появился, о ее присутствии.
Посмотрела на окно, которое находилось в футе от нее. Сможет ли она до него добраться, не наступая на скрипучие половицы?
Пайн сомневалась, что у нее получится, а потому осталась стоять на месте.
Однако она понимала, что очень скоро такая стратегия станет неприемлемой.
При обычных обстоятельствах Этли заявила бы о своем присутствии и предложила «гостям» представиться. Однако она забралась в чужой дом как частное лицо и в данный момент не исполняла обязанности федерального агента. И если здесь появится полиция, у нее будут серьезные неприятности.
Но даже если это не полиция, у нее по-прежнему серьезные неприятности.
Поэтому Пайн застыла на месте и продолжала ждать.
Если это копы, они предложат тем, кто находится в доме, сообщить о своем присутствии.
Она повернула голову и посмотрела на улицу. За окном царила ночь; значит, там не было полицейской машины с зажженными сигнальными огнями.
