— Никаких. Вообще была в хорошей форме. Как говорится, жить да жить.

— А время смерти? — спросил Декер.

— Да уже давненько, Амос.

— Я уже задавал этот вопрос. Могла ли она быть мертвой на тот момент, когда якобы покинула свой дом?

— Я бы сказал, вероятное время смерти совпадает с твоей версией, — подумав, ответил он. — Ты считаешь, ее могли убить в собственном доме?

— Вроде того.

Медэксперт покачал головой:

— Вот это да. Ход дела усложняется с каждой минутой. Хорошо, что не моя задача его распутывать.

После того как он ушел, Ланкастер сказала:

— Значит, если ты прав, то кто-то убил ее, вынес тело в чемодане и скинул его. Получается, что человек, уход которого видела Агата Бэйтс, был не Сьюзан Ричардс.

— Высокий, худощавый, со светлыми волосами, — заученно произнес Декер.

— Митци Гардинер или Рэйчел Кац, как ты уже говорил. Но я проверила алиби Митци на то время, когда предположительно была похищена Сьюзан. В ресторане подтвердили, что она находилась там безотлучно весь вечер, еще долго после исчезновения Ричардс.

— Тогда что… Рэйчел Кац?

— Кстати, насчет нее от твоего приятеля никаких новостей не поступало?

— Скинул мне имейл. Они закончили обедать. По его словам, Кац повела себя странно. Хочет сегодня с ним ужинать у нее дома. Есть предположение, что собирается ему открыться. Он также сказал, что упомянул ей об убийстве Карла Стивенса и она сильно всполошилась, хотя пыталась это скрыть. — Декер помолчал и добавил: — В том же ресторане оказался Дункан Маркс. Мелвин с ним перемолвился. А Кац сказала, что он участвовал в некоторых ее проектах.

— Правда? Я этого не знала. Но уж Маркса ты, конечно, помнишь.

— Еще бы. Он меня раз нанимал, когда его дочь Дженни связалась с мошенником. Маркс приехал в Берлингтон еще давней порой и начал кое-что приобретать. В кризис его малость потрепало, но потом он отыгрался и давай скупать по дешевке недвижимость. Поднялся неимоверно. Еще когда я здесь жил, у него был самый большой домина в округе.

— Он у него и сейчас, — сказала Ланкастер. — На том холме за городом. Как будто парняга смотрит на всех нас, мурашей, сверху вниз.

— Чем-то мне напоминает другого парня, тоже с доходом и большим домом на холме, но в Пенсильвании. Тот, правда, оказался на мели и ни на кого свысока уже не смотрел.

— Маркс-то не на мели. У него деньги сочатся из каждой поры. Я слышала, он еще до Берлингтона сделал уйму денег. Какие-то там инвестиции и иже с ними. Первичное размещение акций и прочее дерьмо, в котором я ни уха ни рыла и ни единого цента не заработаю.

— А почему он выбрал Берлингтон? Никогда не мог взять в толк.

— Я слышала, его отец был родом отсюда. Кажется, работал на старой обувной фабрике, а потом уехал. Маркс ее купил и превратил в роскошные кондоминиумы.

— Там же сейчас живет и Рэйчел Кац.

Ланкастер щелкнула пальцами:

— Слушай, а ведь точно!

— Стало быть, по словам Мелвина, весть об убийстве Стивенса ее сильно потрясла. Теперь она, вероятно, захочет с ним поговорить. И пригласила его вечером к себе на ужин.

— Хокинс вот тоже хотел с тобой поговорить, да теперь мертв. И кто знает, может, то же самое проделано и со Сьюзан Ричардс.

Они понятливо переглянулись.

— Нам, наверное, следовало бы за твоим приятелем сегодня приглядеть.

— Я как раз подумал об этом.

Рэйчел Кац открыла дверь, и Марс заполонил собой дверной проем ее квартиры.

Поверх белой рубашки с открытым воротом на нем был темно-синий пиджак, а из-под светло-серых брюк выглядывали мокасины. В одной руке он держал бутылку красного, а в другой — букет цветов.

Кац стояла босиком, в неформальных джинсах и свободной рубашке.

— Что-то я расфуфырился как ряженый, — улыбнулся Марс на входе в комнату ее лофта. — А ты смотришься великолепно. Вот так и надо: ночь в джинсах и без обуви.

Рэйчел поцеловала его в щеку, поблагодарила за цветы и вино.

— Да зачем это, — сказала она смущенно, доставая, однако, вазу и наполняя водой. Цветы она поставила в нее, предварительно обрезав кончики стеблей.

— Меня мама учила: «Всегда что-нибудь с собой приноси, из вежливости и почтения».

— Мама учила тебя правильно. Вы часто с ней видитесь?

— Нет, она и отец оба умерли.

— Как жаль, извини.

— Так уж бывает, — пожал он плечами. — Вино открыть?

— Да, пожалуйста. Мой «дьюарс» уже давно выветрился. Штопор в ящике.

Он налил два бокала, один подал ей, а сам принюхался.

— Ух ты, вкуснятиной пахнет. Что на ужин?

— Для начала капрезе[522], цыпленок пармезан под моим фирменным соусом как основное блюдо и канноли[523] на десерт. Все это можно назвать моей итальянской феерией.

— И это после целого дня работы?!

— Я люблю готовить. Но канноли, признаюсь, купила в магазине.

— Вот это да. Впечатляет чертовски. Может, требуется какая-то помощь?

— Ты свою лепту уже внес: открыл вино и принес цветы.

— Мужикам, как всегда, по рукам.

— Ты мудрец, мистер Марс: пришел к готовому.

После неспешной получасовой трапезы Марс настоял, что убирать посуду и наводить порядок будет именно он.

— Ты готовила, а теперь моя очередь.

Наблюдая за его стараниями, Рэйчел поглаживала ножку своего бокала. В какой-то момент она сказала:

— Надеюсь, женщина, с которой ты встречаешься, ценит то, что у нее есть.

— Полагаю, что да. Но в отношениях этот процесс должен быть взаимным.

— Дэвид рассуждал так же.

Марс сполоснул тарелки, стаканы, приборы и поставил их в посудомоечную машину.

— Похоже, у вас были прекрасные отношения.

— Да. Только они оказались до срока прерваны.

Марс закончил приборку и подсел к ней в гостиной на диван. Рэйчел подтянула под себя ноги, протянув ему бокал для добавки.

— Это больше, чем трагедия.

— Я хотя бы думала, что этим все кончено. А теперь Декер снова открывает все это дело, поскольку убежден в непричастности Мерила Хокинса. Но если не он, то кто же тогда?

— А у твоего мужа были враги?

— Нет, даже близко. Декеру я сказала то же самое.

— Возможно, враги были у Дона Ричардса. Или твоему мужу не посчастливилось оказаться не в том месте и не в то время.

— Я так и считала, но при этом думала, что убийства совершил Хокинс. И это было ограбление или кража со взломом. Ведь вещи же пропали.

— Это могло быть просто прикрытием.

Она медленно кивнула, но без уверенности.

— Рэйчел. Когда мы договаривались об этой встрече, мне показалось, что у тебя на уме что-то невысказанное. Ты сказала, что хотела поговорить.

Она поставила свой бокал и пристально посмотрела на него.

— Мне страшно, Мелвин. Я боюсь.

— Чего, Рэйчел?

— Как ты сказал за обедом, вокруг гибнут люди. Хокинс. Сьюзан Ричардс. Та женщина из полицейского управления.

— Я знаю, Рэйчел. Это действительно страшно.

— А кто-то убил моего мужа. И… ощущение такое, что прошлое вдруг снова возвращается. Будто меня преследуют призраки, которых я считала давно оставившими меня в покое.

Она поднесла ладонь к лицу и отерла внезапно навернувшиеся слезы.

Марс приобнял ее за плечи.

— Позволь мне кое-что сказать. Не так давно у меня были большие неприятности. То есть плохие, реально скверные вещи. А потом появился Декер. И он добрался до истины, изменив мою жизнь. После двадцати лет, когда все считали, что ложь — это правда, а правда — ложь. Все, но не он. Не Декер. Он просто продолжает копать. И никогда не останавливается. Такой вот парень.

Кац зябко повела плечами.

— Похоже, он человек, с которым следует считаться.

— Да, он такой. Кому-то это не нравится. Но он продолжает идти напролом, и все тут.