— Налетела на дверь, — ответила Этли.

— Да, вы на что-то налетели… Может быть, на кулак.

— Издержки профессии.

— Могу я спросить, как вы оказались вовлечены в это дело? — осведомился Рассел.

— Это моя работа.

Рассел откашлялся.

— Вы работаете в Отделе национальной безопасности Бюро? Или в разведке? — Он немного помолчал. — Но, если мне будет позволено делать выводы, скажу, что вы не похожи на сотрудника Национальной безопасности или разведки.

— Значит, вы с ними знакомы. И вам известно о существовании таких отделов в Бюро. Из чего следует, что какой-то информацией вы обменивались. — Увидев, что он не намерен отвечать, Пайн добавила: — И к какой категории, по-вашему, я отношусь?

— К тем, кто не поддается контролю, — сразу ответил Рассел.

Этли показала на полки:

— У вас тут книги на русском, китайском, корейском и арабском языках. Вы говорите на всех?

— Как и многие другие в этом городе.

— Я пришла к вам, решив, что это будет кратчайший путь к решению моей задачи; я всегда стараюсь так поступать — конечно, если есть возможность.

— Сожалею, что разочаровал вас, — сказал Рассел.

— Значит, вы просто отдельно взятые игроки одной баскетбольной команды?

Рассел сделал большой глоток, прежде чем ответить на ее вопрос.

— Он хороший легкий нападающий. — Вытер рот тыльной стороной ладони. — Может сделать отличный пас после прохода и создать себе возможность для броска. Его бросок в прыжке со средней дистанции работает как часы. Тут ему следует отдать должное. Ну а я с моим ростом живу в трехсекундной зоне. Броски в прыжке с разворотом, крюки, броски от щита, борьба за подборы. Раньше я мог забивать сверху. Теперь мои колени отказываются делать такую работу.

Пайн поставила свой стакан и встала.

— Ну, спасибо за тоник.

Рассел посмотрел на нее.

— Вы действительно работаете на ФБР? — спросил он.

Она вырвала листок из блокнота и что-то написала на нем.

— Таким образом вы сможете связаться со мной, если ваше отношение к происходящему изменится.

Рассел, не глядя, взял листок и положил на стол, стоявший рядом с диваном.

— Вы заставили меня о многом задуматься, — сказал он, позвякивая льдом в своем стакане, и огонь из камина осветил его лицо, на котором появилось облегчение.

— Как жаль, что я не могу сказать вам того же… Можете меня не провожать.

Пайн не стала возвращаться к своей машине, понимая, что Рассел будет наблюдать за ней в окно. Вместо этого она свернула налево, быстро прошла по улице, на следующем углу повернула направо и заняла позицию у дерева, откуда могла наблюдать за его входной дверью.

Она ничего не получила от Рассела, если не считать очень странных флюидов.

Двадцать минут спустя появились шансы, что все может измениться.

Из дома вышел мужчина и зашагал в противоположном направлении.

Пайн быстро подошла к «Мустангу» и медленно поехала за ним.

Решение следовать за Расселом на машине оказалось правильным — он прошел всего два квартала, когда рядом с ним у тротуара остановился черный внедорожник, и через мгновение Рассел уже сидел внутри. Машина быстро покинула территорию вокруг Капитолийского холма и покатила по улицам города на север.

Пайн хорошо знала округ Колумбия, поскольку раньше работала здесь. Внедорожник повернул на запад, проехал через деловой район и снова направился на север, в самую богатую часть города.

Когда они въехали в Кливленд-парк, находившийся в северо-западной части Вашингтона, внедорожник сбросил скорость. Этли последовала его примеру. Даже в такой поздний час движение было напряженным, и это не могло не радовать, потому что позволяло ей слиться с потоком машин. Однако она знала законы слежки за подозреваемым и не сомневалась, что никто во внедорожнике не подозревал о наблюдении.

Когда машина с Расселом свернула к Международному центру, Пайн напряглась.

Она решила, что знает, куда они направляются.

Когда внедорожник притормозил, а потом остановился возле контрольно-пропускного пункта, ее подозрения подтвердились.

Хотя знаменитый архитектор Бэй Юймин и консультировал создателей этого сооружения, Пайн всегда считала, что больше всего оно похоже на крепость.

Но, с другой стороны, чего еще ждать от посольства Китайской Народной Республики?

Внедорожник въехал на территорию и скрылся из вида.

Пайн не могла последовать за ним, поэтому поехала дальше по улице, нашла место, где можно было развернуться, припарковалась, выключила габаритные огни и стала ждать.

Китайцы… Мог ли парень, который ее избил, быть китайцем?

И какое отношение Саймон Рассел и предположительно Бен Прист имеют к китайцам?

Этли не имела права входить на территорию посольства, даже если б действовала как агент ФБР. С тем же успехом здание могло находиться в Пекине. Оно стояло на китайской земле — во всяком случае, так утверждали международные протоколы.

А если в дело вовлечены китайцы, то как они связаны с двумя русскими, которых она вырубила в доме Приста?

Несмотря на поздний час, Пайн набрала номер Блюм и рассказала ей, что произошло.

— Как вы думаете, почему Рассел поехал в посольство?

— Это не может быть простым совпадением — ведь он отправился туда сразу после разговора со мной. Из чего следует, что Бен Прист хотя бы частично связан с китайцами.

— Что вы собираетесь делать дальше?

— Подожду, когда Рассел вернется, и прослежу за ним.

Этли дала отбой и пригнулась, когда фары проезжавшей мимо машины скользнули по «Мустангу».

Стрелки часов показывали два часа ночи, когда черный внедорожник выехал из посольства.

По номерам Пайн определила, что это тот же автомобиль, но, к сожалению, не видела, находится ли внутри Рассел.

Однако у нее не оставалось выбора, и она поехала за внедорожником.

Машин на улицах почти не было, и Этли решила рискнуть — обогнала черный автомобиль и заглянула внутрь. Однако тонированные стекла помешали ей понять, кто сидит внутри.

Она проехала мимо дома Рассела, припарковалась и стала ждать.

Через несколько минут хозяин уже подходил к своему дому — очевидно, внедорожник остановился в паре кварталов и остаток пути Рассел прошел пешком.

Пайн раздумывала, стоит ли ей снова подойти к нему, когда Рассела окружили четверо мужчин, как только он открыл замок. Они втолкнули его внутрь и захлопнули дверь.

На мгновение Пайн застыла. Затем начала действовать.

Она резко свернула направо, потом еще раз направо и въехала в переулок, где уже успела побывать. Остановившись рядом с задним двором Рассела, перелезла через стену и мягко приземлилась в траву с другой стороны. Пригнувшись к земле, пробежала к дому и заглянула в окно. Ничего не увидела, но услышала шум. Она понятия не имела, кто такие эти люди и чего они хотели от Рассела. Однако не сомневалась, что это не полицейские. Те, показав значки, арестовали бы его на крыльце дома. Они не стали бы заталкивать Рассела внутрь.

При обычных обстоятельствах она сразу позвонила бы в 911. Но только не сейчас.

Этли проверила замок на окне, вытащила нож и сдвинула в сторону задвижку. Окно бесшумно открылось, она влезла внутрь, сразу присела и обнаружила, что находится на кухне. Достала пистолет и вышла в коридор, воспользовавшись тем, что уже побывала в доме и знала расположение комнат.

Услышав голоса, замерла.

— Я не понимаю, чего вы от меня хотите.

Голос Рассела.

Этли достала одноразовый телефон, позвонила по 911, сообщила адрес и рассказала, что происходит в доме.

— Поспешите, — сказала она, заканчивая разговор и убирая телефон.

Потом вытащила «Беретту» из кобуры на щиколотке и двинулась по коридору с пистолетом в каждой руке. Что бы ни произошло дальше, она чувствовала, что едва ли все закончится хорошо для кого-то из участников происходящего.

Однако Пайн не умела отступать.