— На каком основании?

Лесситер заморгала:

— Но это же очевидно!

Амос бросил взгляд на Грина:

— Очевидных вещей при расследовании убийства не слишком-то много. Предположения, сделанные на основании короткой беседы, к ним явно не относятся.

Он обратил внимание, что Лесситер покраснела и скривилась, но продолжал гнуть свое:

— Хорошо, Дэн Бонд и Элис Мартин уже опрошены. А как же Фред Росс — почему и с ним до сих пор не побеседовали?

— Его на тот момент не было дома, — объяснил Грин. — Но мы его обязательно навестим.

— Есть мысли, как к тому парню могла попасть полицейская форма? — продолжал Декер.

— Пока что нет. Ни у кого из патрульных форма не пропадала, насколько нам известно.

— Может, на складе? — предположила Джеймисон.

— Проверяем, — буркнула Лесситер, которая, судя по виду, едва не лопалась от злости. — Мы тут тоже не вчера с дерева слезли, к вашему сведению.

Декер не обратил на это внимания и уже указывал на плечо мертвеца, найденного в подвале:

— А это что такое?

Медэксперт присмотрелся:

— Я уже отметил в отчете. Что-то тут было прилеплено, а потом снято.

— И что же это могло быть?

— Да что угодно. Болеутоляющий пластырь. Никотиновый пластырь. И так далее.

— Он курил? — спросила Джеймисон.

— Да, в легких есть изменения, характерные для курильщика. Думаю, что, если б ему было до сорока и он бросил бы курить, легкие вполне могли бы восстановиться.

— Пожалуй, теперь это уже не имеет значения, — заметил Грин.

Медэксперт продолжал:

— В случае с медицинским пластырем токсикология покажет, что это было. То есть если активные вещества по-прежнему в теле. Если его сняли очень давно, то вряд ли — лекарства достаточно быстро выводятся из организма.

Декер еще раз оглядел труп:

— А теперь главный вопрос. Вы уже определили время наступления смерти?

Медэксперт сразу пустился в объяснения:

— Когда я туда приехал, подвижность конечностей была ограниченна — типичное трупное окоченение. Я бы сказал, что к тому моменту смерть наступила порядка двадцати часов назад — может, даже больше, поскольку окоченение уже начало проходить. Позже скажу точнее.

— Внутриполостную температуру измеряли?

Тут эксперт впервые проявил признаки раздражения:

— Похоже, что у меня накрылась аппаратура. Дурацкие какие-то цифры получились.

— В смысле слишком низкие значения?

Врач был явно удивлен:

— Да, а откуда вам известно?

— Так что, даже без учета внутриполостной температуры ваш окончательный вердикт — двадцать часов или даже больше? Вы в этом уверены?

Поскольку Декер, похоже, пытался оспорить его заключение, медэксперт явно возмутился. Сухо ответил:

— Да, уверен. Оба были мертвы как минимум двадцать часов. А что?

— И вы уверены, что после смерти оба тела никак не перемещали?

Медэксперт бросил взгляд на оба трупа, потом на Декера:

— Ну да, вполне уверен. Да к чему это вы?

— По-моему, вам нужно либо срочно пройти упомянутые курсы повышения квалификации, либо выбрать направление работы, не связанное с судебной медициной.

Врач откровенно взорвался:

— Как прикажете все это понимать?

— По-моему, я достаточно ясно выразился. — Амос повернулся к Грину: — Ну так что, допускаете нас к расследованию? Работаем вместе?

Детектив с любопытством изучал его несколько секунд, после чего сказал:

— Будете держать нас в курсе абсолютно всего. Без всяких исключений.

— Заметано, — быстро ответил Декер.

— Как предлагаете все это организовать с практической точки зрения? — спросил Грин.

— Зона охвата довольно серьезная, так что лучше работать двумя парами. Доступ к месту преступления — у обоих.

Вмешалась Лесситер:

— Отлично, тогда я с вами, а ваша напарница работает с Марти.

Джеймисон это предложение явно удивило:

— Зачем? У вас своя команда, у нас — своя.

— Потому что так гораздо проще сводить информацию по обоим направлениям расследования, все будут одинаково в курсе, — объяснила Лесситер. — Никаких тебе длинных взаимных отчетов, ничего не придется по двадцать раз объяснять. Сэкономим и время, и нервы.

— Да, вроде разумно, — несколько растерянно проговорил Декер, за что Алекс наградила его довольно сердитым взглядом.

Как только они вышли из морга, Джеймисон сразу отвела Лесситер в сторонку.

— Просто для вашего сведения: работать с моим напарником — далеко не сахар.

— Поверьте, я уже и сама это заметила, — заверила детектив.

— Да нет, не думаю, что вы получили полную картину.

— Вообще-то Марти тоже отнюдь не ангел с крылышками. Но мы ведь из тех девочек, которые давно уже работают на территории мальчиков, так ведь? Вроде бы знаем уже, как тут управляться.

Это неожиданное замечание вызвало у Джеймисон невольную улыбку:

— По-моему, это первое ваше заявление, с которым я готова полностью согласиться.

— Будем надеяться, что потом у нас найдутся и другие точки соприкосновения.

Место преступления номер два.

По крайней мере, именно такую метку Декер сразу сделал у себя в голове.

Авторемонтная мастерская. Довольно неожиданное место для убийства. Впрочем, когда имеешь дело с убийством, то будь готов к любым неожиданностям.

Они с Лесситер вылезли из машины, светло-голубого четырехдверного «Приуса» — с пространством для ног напряженка, по крайней мере для такого долговязого верзилы, как Декер. Лесситер ездила на личном автомобиле и за собственные деньги — бюджет полицейского департамента средств на автомобили для детективов не предусматривал, как она успела сообщить ему по дороге.

Декер заметил:

— Просто к вашему сведению: пока мы сюда ехали, я заметил как минимум шесть случаев продажи наркотиков прямо на улице.

— Семь, — поправила его Лесситер. — Вы, должно быть, пропустили ту мамашу с малолетней девчонкой на заднем сиденье. Она как раз получала дозу от парня на последнем светофоре перед детским садиком.

— И вы просто проехали мимо? — изумился Декер.

— Если я буду тормозить возле каждого дилера, у меня не останется времени, чтобы поесть, поспать или сходить в туалет. Я случайно знаю эту тетку. Она сразу не употребляет. Ширнется потом, дома, когда муженек будет рядом. Он и за ней проследит, и за девчонкой.

— А что тут вообще за наркота в ходу?

— Обычно оксиконтин, фентанил[460]. А теперь еще и обычный героин, хотя фентанил гораздо сильнее.

— Наверное, здорово портит вам статистику.

— Ну да. Что только народ не делает, чтобы денег добыть на дозу… Лезет в дома к соседям — берут то, что можно быстро вдуть за наличные. Или сын тырит у матери деньги с карточки. Или бабуля ломает внучкину копилку. Как с ума посходили, каждый день что-нибудь в этом духе.

— А героин, наверное, так популярен, потому что идет где-то по полсотни «баков» за грамм, а действует дольше фентанила или оксиконтина. Сколько там сейчас просят за таблетку на улице, восемьдесят?

— Черт, да теперь эти «колеса» и не надо покупать на улице! Доставят на дом, как пиццу. Добыть хоть в обычной аптеке можно, хоть у бойскаутского вожатого. Каналов хватает, все-таки формально лекарство. Толкут их и нюхают или колются. Фентаниловые пластыри даже просто жуют — вместо того чтоб на себя лепить.

— Может, та отметина у парня как раз от такого пластыря…

Она кивнула:

— Не исключено. Статистика по передозам жуткая, на семьдесят процентов больше, чем в прошлом году. Последние десять случаев, которые мы расследовали, — все с людьми старше шестидесяти пяти. Кое-кто называет это «пенсия ржавого пояса»[461].

— Я-то ушел из полиции в Огайо еще до того, как началась вся эта опиоидная свистопляска, но мы уже тогда называли это «зомби-апокалипсис».