— Ты можешь сказать ей, — разрешил Оскар.

— Его зовут Сон Нам Чон.

— И кто он такой? — спросила Пайн.

— Ваш самый худший кошмар, — ответил Филипп.

— Даже если он и вправду очень опасен, ему никогда не быть моим самым худшим кошмаром, — резко сказала Этли.

— Он китаец? — спросила Блюм.

Филипп посмотрел на нее.

— Нет.

— А кто тогда? — спросила Пайн.

— Кореец.

— Кореец? Южный или северный? — уточнила Этли.

— Насколько мне известно, он родился на юге. В детстве оказался в Северной Корее, там его задержали и отправили в лагерь. Он сумел выжить и теперь работает на тех, кто хорошо платит. Весьма квалифицированный оперативник. И чрезвычайно опасен, если возникает такая необходимость.

— Значит, Сон — его фамилия? — спросила Пайн.

Филипп покачал головой:

— Нет, Чон. Он уже довольно давно живет в нашей стране и изменил имя на западный манер. Чрезвычайно осторожен, у властей ничего на него нет.

— Но как такой человек вообще мог попасть в Соединенные Штаты? — спросила Блюм.

— Если вы располагаете достаточными ресурсами, возможности есть всегда, — ответил Филипп.

Пайн посмотрела на Фабриканта.

— Мирные переговоры с Северной Кореей только что закончились неудачей, — сказала она. — И этот тип появляется на американской земле. Как вы думаете, тут есть какая-то связь?

— Я не могу утверждать, что связи нет. — Оскар повернулся к Филиппу. — Благодарю, ты можешь идти.

— У Приста здесь есть кабинет? — спросила Этли, когда Филип вышел.

— Да.

— Мы можем на него взглянуть?

Фабрикант долго смотрел на нее.

— Я буду вам весьма признательна, — сказала Пайн.

— Я попробую это устроить, — ответил он. — Идемте со мной.

В маленьком кабинете Приста совершенно не чувствовался аромат табачного дыма, но он был так же точно завален разными предметами, как и кабинет Фабриканта. Очевидно, представители тесного круга элиты, благосклонных гениев, не отличались аккуратностью. Кроме того, Пайн отметила, что здесь нет никаких личных вещей, фотографий, сувениров из путешествий или репортажей с семейных праздников. Складывалось впечатление, что у Приста просто не было жизни помимо работы.

Книги стояли на полках и были сложены на полу. Папки с документами лежали на столах и тоже на полу. На письменном столе высились горы каких-то бумаг, книг и папок.

Почетное место на письменном столе занимал компьютер фирмы «Эппл».

Фабрикант наблюдал за Пайн, пока она вместе с Блюм осматривала кабинет.

— Прист — человек Возрождения, и у него множество интересов.

— У меня складывается впечатление, что вы здесь все такие, — заметила Блюм.

— Да, на самом деле так и есть. Однако некоторые из нас специализируются на каких-то отдельных вещах.

Пайн села за письменный стол и посмотрела на компьютер.

— Мне необходимо войти в него.

— Я не уверен, что могу разрешить вам это; к тому же не сомневаюсь, что нужно знать пароль.

— Прист оставил флешку, которая, как мне кажется, содержит нечто важное. К сожалению, данные там также защищены паролем.

— В таком случае вам не будет никакой пользы от компьютера Бена.

— Нет, тут вы ошибаетесь, — возразила Пайн.

— В каком смысле?

— Я покажу вам.

Ее пальцы застыли над клавишами, но она продолжала разглядывать вещи на письменном столе Приста.

— Что вы делаете? — спросил Фабрикант.

— Профилирую, за неимением лучшего термина.

Ее взгляд продолжал блуждать по различным предметам, пока не остановился на кофейной чашке, в которой стояли ручки. На боку у чашки была реклама фильма.

Она напечатала Кайзер Созе.

Ничего не произошло. Тогда она добавила еще одно слово. А потом еще и поменяла их порядок.

Компьютер ожил.

— Как вы это сделали? — спросил Фабрикант.

— Пароли очень трудно держать в памяти. Некоторые люди используют наборы для различных приложений, что позволяет им помнить только пароль от набора. Но большинство старается совместить их с вещами, находящимися рядом. Это помогает не забывать их. — Она оглядела кабинет. — Тут нет фотографий, произведений искусства или сувениров. Никакого отображения личности человека, который здесь работает. За исключением… — Она указала на кружку. — «Обычные подозреваемые». Кевин Спейси играл персонажа с кличкой Болтун[298]. Я попробовала очевидные комбинации вроде «Болтун это Кайзер Созе». Но я встречалась с Пристом и пришла к выводу, что он совсем непрост. Он идет собственным путем. И я попробовала изменить порядок слов, «Созе Кайзер Болтун», и — бинго.

Фабрикант беззвучно похлопал в ладоши.

— Впечатляет. Мне нравится, как работает ваша голова.

Пайн вставила флешку и подождала, когда появится иконка для пароля.

— Вы думаете, пароль будет тем же? — спросила Блюм.

— Сомнительно, но я попытаюсь. Быть может, нам повезет.

Она напечатала «Созе Кайзер Болтун», но ничего не произошло.

— Что же, не получилось.

— А вы уверены, что данные на флешке имеют отношение к вашему расследованию? — спросил Фабрикант.

— Прист потратил немало усилий, чтобы спрятать ее, так что, при прочих равных, я практически уверена.

Она снова стала нажимать на клавиши, и на экране компьютера появился список файлов Приста.

— Вы не против, если я распечатаю список его файлов? Тогда я смогу более внимательно изучить их позднее.

— Конечно. Но только список файлов, а не их содержимое. Я не могу позволить вам забрать работу Бена без его разрешения.

— Ну, я надеюсь, что однажды он вернется и сам все мне даст, — сказала Пайн.

— Все действительно настолько серьезно?

— А как вы сами считаете, если в деле замешан Сон Нам Чон?

Пайн распечатала список файлов и выключила компьютер.

Фабрикант проводил их до выхода из здания и, прежде чем закрыть дверь, протянул ей свою визитку:

— Здесь все мои контактные номера. Если что-то произойдет и вам понадобится моя помощь, обращайтесь без колебаний.

— Благодарю, — сказала Этли, забирая визитку.

— Почему вы снова не попытались начать анализировать Приста? — спросила Блюм, когда они шли по улице к подземной парковке. — Ведь это могло помочь подобрать пароль.

— Я могу попытаться, — сказала Пайн. — Но если пароль у него в голове, мы его не отыщем.

— Стакан наполовину полон.

— Верно.

— Что вы думаете о людях из «Общества»? — спросила Блюм.

— Они либо те, за кого себя выдают, либо лишь витрина для какого-то жуткого дерьма.

— Они не стали бы нам помогать, если б были плохими, — сказала Блюм.

— Тут все зависит от того, как определять понятия помощь и плохие.

— Это правда.

Они подошли к «Киа» и сели в машину. Пайн выехала на улицу, свернула налево и сразу бросила взгляд в зеркало заднего вида.

— Ну вот, — сказала она.

— Что такое?

— За нами следят.

— Интересно, кто это может быть?

— Бросьте, Кэрол. Здесь не требуется трех попыток. «Общество за Бога» село нам на хвост. Господи, я никак не думала, что они будут делать это вот так, не скрываясь.

— И как вы намерены поступить? Постараетесь оторваться? — спросила Блюм.

— Не совсем.

— Почему нет?

— Я хотела бы получить кое-какие ответы.

Блюм откинулась на спинку сиденья.

— Ну, вы всегда знаете, как правильно задать вопрос.

Мужчина, следовавший за Пайн и Блюм, свернул вслед за ними, продолжая держаться на небольшом расстоянии.

«Киа» еще раз повернула налево, потом направо, и мужчина едва успел проскочить светофор, чтобы не отстать от них.

Вскоре он на некоторое время выпустил их из вида, но почти сразу увидел опять.