Они пообедали в вагоне-ресторане. Блюм заказала бокал вина, Пайн, как всегда, пиво. Обе женщины легли спать не раздеваясь: Этли — на верхней полке, Кэрол — на нижней. Мерное покачивание поезда помогло Пайн быстро заснуть, и она не просыпалась до шести утра.

Они проехали Питтсбург в полночь, в Чикаго поезд прибыл в девять часов утра. Они вышли из вагона и позавтракали в кафе на вокзале, огромном здании на западном берегу реки Чикаго.

Пайн и Блюм предстояло убить шесть часов до отхода Главного Юго-Западного поезда.

Пока они ели, секретарша смотрела телевизор, висевший на стене.

— О господи, — пробормотала она.

Пайн взглянула на экран и увидела фотографию Оскара Фабриканта. Внизу шла бегущая строка: АМЕРИКАНСКИЙ УЧЕНЫЙ НАЙДЕН МЕРТВЫМ В МОСКВЕ. ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО ЭТО САМОУБИЙСТВО.

Пайн и Блюм переглянулись.

— Он не стал бы кончать с собой, — тихо сказала Пайн.

— Как они его нашли? — спросила Блюм.

— Должно быть, узнали, что он встречался с нами. Может быть, от двух фальшивых полицейских. — Этли ударила ладонью по столу. — Мне не следовало его отпускать. Он уже тогда был мертвецом.

— Вы не могли его остановить, — сказала Блюм.

— Взяли бы с собой.

— Но мы не можем брать с собой всех, с кем сталкиваемся, чтобы защитить их. Все мы в конечном счете погибнем. Но это так ужасно… — Блюм содрогнулась.

Пайн посмотрела на нее.

— Я считаю, что будет лучше, если вы останетесь здесь, Кэрол. Снимите комнату в отеле и поживите тут несколько дней.

— Если я воспользуюсь своей кредитной карточкой, они постучат в мою дверь через час. — Она указала на экран. — И я не хочу, чтобы обо мне написали бегущей строкой, будто я покончила с собой.

— Но вы можете найти место, где берут наличные, — возразила Этли.

Блюм упрямо покачала головой.

— Я не позволю вам сделать это в одиночку, агент Пайн. Вы сами сказали: мы — единое целое, команда. И я считаю, что очень неплохо работаем вместе.

Пайн долго смотрела на нее.

— Вы так не думаете? — спросила Блюм и нахмурилась.

— Я давала клятву, а вы — нет. Давала подписку, понимая, какая опасность мне может грозить. А вы — нет.

Блюм махнула рукой.

— О, вам не следует об этом беспокоиться. Я знаю, что не являюсь специальным агентом, как вы, но я работаю в ФБР и обещала на совесть выполнять свои обязанности. И собираюсь сдержать слово. Кроме того, я вырастила шестерых детей, не потеряв ни одного. Так что можете не сомневаться: я сумею помочь и вам.

Пайн улыбнулась.

— Вы однажды уже спасли мне жизнь. В аэропорту.

Блюм наклонилась над столом и похлопала Этли по руке.

— И если потребуется, сделаю это снова. Мы с вами две крутые женщины в мире мужчин. Вы можете назвать мне более уважительную причину, чтобы держаться вместе?

Улыбка Пайн стала еще шире.

— На самом деле не могу.

Главный Юго-Западный поезд № 3 вышел из Чикаго с двумя локомотивами П43 и девятью пассажирскими вагонами и покатил на Юго-Запад Соединенных Штатов. В нем находилось четырнадцать человек обслуживающего персонала и сто тридцать пассажиров. Максимальная скорость, которую он развивал на длинных участках пути, достигала девяноста миль в час. Однако средняя была немногим больше пятидесяти пяти миль в час, и поезду предстояло преодолеть две тысячи двести миль до Лос-Анджелеса, сделав тридцать одну остановку в восьми штатах.

Пайн и Блюм устроились на своих местах, когда поезд выезжал из центра Чикаго.

— Как вы думаете, грозит ли опасность кому-нибудь еще из «Общества за Бога»? — спросила Блюм.

— Я никого не могу вычеркнуть, — ответила Пайн. — Но, надеюсь, они сообразят, что происходит, и постараются затаиться.

— Может, имеет смысл позвонить кому-то в ФБР? — продолжала секретарша. — Тому, кому можно доверять? Я хочу сказать: если атомная бомба находится в Гранд-Кэньон, они должны об этом узнать.

Пайн не стала отвечать сразу.

— Нет, Кэрол, — наконец заговорила она. — Если Рот, инспектор по ОМП, узнал о ядерной бомбе в каньоне, что он должен был сделать в первую очередь? Или Бен Прист, если уж на то пошло? Я хочу сказать, что не верю в их предательство.

На лице Блюм появилось недоумение.

— Им следовало немедленно обратиться к властям, — сказала она.

— Однако они этого не сделали. Армейский вертолет увез обоих братьев Прист. Парни, как мне показалось, похожие на федералов, собирались забрать Саймона Рассела, чтобы подвергнуть его пыткам. Затем нас едва не убили два фальшивых копа в аэропорту. И мы видели, что люди, выглядевшие как военные, ворвались в дом Курта Ферриса.

— Иными словами, вы считаете, что наши люди оказались плохими парнями, — сказала Блюм.

— Я понятия не имею, известно ли им про атомную бомбу, — быть может, они лишь пытаются предотвратить утечку, чтобы не началась всеобщая паника. Но прямо сейчас наше правительство похищает направо и налево американских граждан и совершает странные и отвратительные поступки. Складывается впечатление, что эти люди забыли о том, что такое закон.

— Господи, с тем же успехом мы могли бы находиться в Северной Корее или Иране, — пробормотала Блюм.

— Или в России, — добавила Пайн. — Потому что они также вовлечены в эту историю. — Она помолчала, на лице у нее появилось недоумение. — Вот уж не думала, что русские и северные корейцы такие хорошие союзники, что работают вместе, чтобы заложить атомную бомбу на территории Америки. Неужели они хотят начать третью мировую войну? Если так, то победы им не видать. Как и любой другой стране, которая захочет выступить против нас.

— Но как могли северные корейцы или русские доставить сюда ядерный заряд так, что никто об этом не узнал? — спросила Блюм. — Серьезно, разве такое возможно?

— Полагаю, они привозили его по частям в течение длительного времени. А потом собрали в пещере, находящейся в стороне от обычных туристических маршрутов, о которой никто не знает. Ведь туристы не проходят через контрольно-пропускной пункт или магнитометр, когда собираются спуститься вниз.

— Так вы считаете, что широта и долгота показывают, где именно расположена пещера? — спросила Блюм.

— Да. — Пайн кивнула.

— А что мы будем делать, когда вернемся в Аризону?

— Я и сама пока не знаю. Но нам предстоит долгая поездка на поезде, чтобы принять решение.

Этли вышла из купе и отправилась в вагон, где продавали закуски и напитки. Она купила пиво и чипсы и села в одиночестве в вагоне с большими окнами, отведенном для туристов.

Потом решила позвонить и взяла телефон.

— Алло?

— Привет, Сэм, это Этли.

— Этли, у тебя новый номер?

— Да, я путешествую. И пользуюсь другим телефоном. Как дела?

— Всё в порядке. Ты скоро вернешься?

— Да, я уже на пути домой. Как прошел концерт?

— Что?

— Карлос Сантана.

— О, хорошо. Просто классно. Чувак еще способен зажигать. Я взял с собой приятеля. Но с тобой было бы гораздо веселее.

— Я рада это слышать. Кстати, Сэм, есть какие-то новости о Ламберте или Райсе?

— Нет; только то, что они перебрались в Юту.

— Их уже кем-то заменили?

— К сожалению, нет. Нам придется работать за них, пока не прибудут новые люди. А как твое расследование?

— Мне удалось продвинуться вперед. Однако выяснилось, что все немного сложнее, чем я думала.

— Ну, надеюсь, ты сумеешь поймать тех, кто убил мула. Я все еще не могу поверить, что кто-то мог поступить так жестоко… Ну что мог несчастный мул кому-то сделать?

— Я с тобой согласна. Ты дежуришь в ближайшие две ночи?

— Да. Но если ты захочешь куда-нибудь сходить, когда вернешься, я попробую поменяться сменами. Впрочем, может быть, ничего не получится — нам не хватает людей.

— Нет, дело не в этом. Я… я подумала, что было бы неплохо побродить по каньону ночью.

— Ладно, только дай мне знать заранее, и я позабочусь, чтобы мы там встретились. — Сэм рассмеялся. — И прихвачу для тебя пиво.