— Я начинаю испытывать удовлетворение от того, что осталась одна.

— Как и я, — согласилась Пайн.

Еще одно вскрытие в очередном морге.

Пайн их ненавидела, но они являлись неотъемлемыми инструментами в работе. Однако ее стало тревожить, что она утратила чувствительность и теперь равнодушно наблюдала, как режут на куски человеческое тело, не испытывая никаких чувств, кроме профессионального любопытства.

Нельзя, чтобы это стало личным — ведь в таком случае я не смогу делать свою работу. Но как сохранить при этом человеческую сущность?

Наступил следующий день, тело молодой женщины лежало в морге на металлическом смотровом столе. Судмедэкспертом оказалась женщина лет пятидесяти с рассудительным взглядом. Она была ширококостной и широкоплечей, с рассчитанными и точными движениями. Последние два часа она провела, разрезая жертву, а Пайн и Уоллис наблюдали за ее работой.

С потолка лился свет, яркий и всепроникающий, а также свисал микрофон на проводе, чтобы судмедэксперт могла описывать свои наблюдения во время проведения вскрытия. Пайн внимательно слушала каждое ее слово.

Судмедэксперт вынимала внутренние органы, рассматривала их, взвешивала и измеряла, затем аккуратно возвращала на место. Затем она сняла скальп и разрезала череп; достала мозг, тщательно его взвесила, измерила и изучила. В самом конце она наложила швы на хорошо Пайн знакомый Y-образный разрез, и жертва стала похожа на персонаж из фильма ужасов. Вообще, происходящее было наполнено ужасом, ведь у этой женщины насильственным образом отняли жизнь.

Пайн стояла рядом с Уоллисом, который надел другой костюм, такой же мешковатый, как вчерашний. Но рубашка была свежей и отглаженной, а галстук завязан более аккуратно.

— Не удалось установить ничего нового? — спросил он.

— Очевидная смерть от удушения, — сказала судмедэксперт.

— Есть раны, полученные при обороне, следы под ногтями? — спросила Пайн. — Я провела поверхностный осмотр на месте преступления, но ничего не обнаружила.

Судмедэксперт покачала головой.

— Я все тщательно проверила. — Она посмотрела на тело. — Но я обнаружила кое-что, представляющее интерес.

— Что именно? — поинтересовался Уоллис.

— Мне удалось установить, что у нее есть, по меньшей мере, один ребенок. — Она указала на лицо женщины. — И с ней поработал пластический хирург. Слегка приподняты щеки, сужен нос, изменена линия челюсти. Кроме того, имеются вагинальные разрывы.

— Ее изнасиловали? — спросил Уоллис.

— Нет, они давние. Сейчас нет следов сексуального насилия. — Она указала на большую грудь женщины. — И еще грудные имплантаты. Помогите мне ее перевернуть.

Они вместе перевернули жертву, и судмедэксперт указала на ягодицы.

— Здесь также имплантаты. И я обнаружила анальные разрывы, зажившие относительно давно, — продолжала судмедэксперт.

— Вывод? — спросил Уоллис.

— Скорее всего, проститутка, — ответила Пайн.

— Бинго, — согласилась судмедэксперт.

— К сожалению, они часто становятся жертвами, — заметила Пайн. — Это очень опасная профессия.

Пайн указала на странные отметки на подколенных сухожилиях и ягодицах.

— Следы чего-то круглого, — сказала она.

— Возможно, от поверхности, на которой она лежала, — предположил Уоллис.

Пайн кивнула.

— Может быть, что-то в багажнике автомобиля? — предположила она. — Когда тело перевозили.

— Может быть, — согласился Уоллис.

— Трупные пятна уже появились, поэтому отметки не исчезнут, — объяснила судмедэксперт.

— Нам нужно их сфотографировать, — сказала Пайн.

— Я уже это сделала, — ответила судмедэксперт.

Они снова перевернули тело на спину.

Судмедэксперт указала на следы на руках женщины.

— Она регулярно принимала наркотики, — продолжала эксперт. — Я сделала такой вывод по разным признакам, но эти самые точные. Я практически уверена: анализ крови покажет, что именно она употребляла.

Пайн посмотрела на зубы женщины.

— Они в пятнах. Кокаин, мет, героин — от них остаются подобные следы, — сказала она.

— И у нее сточены зубы, — заметил Уоллис. — Так бывает у наркоманов, они скрипят зубами. Кроме того, наркотики уменьшают количество слюны.

Судмедэксперт кивнула.

— И обратите внимание на носовую перегородку, — сказала она. — Она практически растворилась.

— Леди нюхала кокаин, — подвела итог Пайн.

Судмедэксперт накрыла мертвое тело простыней.

— Итак, кто-то задушил проститутку и наркоманку, а потом положил ее в определенную позу и надел свадебную фату.

— Времен сороковых годов двадцатого века, — добавила судмедэксперт. — Я проверила в интернете.

— Ваша помощница сразу это заметила, — сказал Уоллис Пайн. — Кстати, а где миз[315] Блюм?

— Изучает другой аспект дела, — ответила Пайн.

— Я думал, она плохо переносит такие вещи, как вскрытие, — сказал Уоллис.

— Она очень сильная женщина. А что вы скажете относительно кольца на помолвку? — спросила Пайн.

— Оно выглядит дорогим, — ответил Уоллис. — Однако это не так. Фианит[316].

— Значит, велика вероятность, что убийца надел ей его на палец вместе с обручальным кольцом, — сделала вывод Пайн.

— Вы так считаете? — спросил Уоллис.

— Ну, конечно, бывают исключения, но я не думаю, что существует много женщин, которые стали бы носить подаренное на помолвку кольцо с фальшивым камнем.

Судмедэксперт одобрительно улыбнулась.

— Вам удалось ее опознать? — спросила Пайн.

— Мы пробиваем ДНК и отпечатки по обычным базам. Пока совпадений нет.

— Она может оказаться среди пропавших, — предположила Пайн.

— Может быть, — согласился Уоллис.

— В последнее время не пропадали проститутки, бордели не обращались в полицию?

— В штате Джорджия проституция запрещена.

— Проституция запрещена во многих штатах, однако она существует.

— Я проверю.

Пайн более внимательно посмотрела на лицо мертвой женщины.

— Я знаю, что она перенесла несколько пластических операций, но мне кажется, в ее чертах есть нечто восточно-европейское.

— Мы покажем фотографию в новостях, возможно, кто-то ее узнает, — пообещал Уоллис.

Они с Пайн вместе вышли из морга и зашагали по коридору.

— Если женщина была проституткой, ее могли похитить у туалета, убить, а потом отвезти тело туда, где ее нашли, — предположил Уоллис. — Такое случается.

— Она могла быть без сознания, возможно, из-за передозировки наркотиков, когда ее задушили, — сказала Пайн. — Это объясняет отсутствие оборонительных ран на руках и следов крови под ногтями.

— Прежде всего нам необходимо установить ее имя, а потом выяснить, как она провела последние часы жизни.

— А мы можем получить запись передвижения всех транспортных средств Андерсонвилля?

Уоллис удивленно на нее посмотрел.

— Зачем? У нас нет свидетелей.

— Вчера вечером Кэрол обедала в «Темнице», вероятно, незадолго до того, как убийца привез тело туда, где его обнаружили. Она сказала, что в ресторане почти не было свободных мест. Если она сможет опознать посетителей по фотографиям владельцев автомобилей, мы сможем отбросить значительное число подозреваемых.

— Вы серьезно полагаете, что она способна запомнить такое количество лиц?

— Если бы речь шла о любом другом человеке, я бы даже не стала беспокоиться. Но, как Блюм говорила, она держит глаза открытыми. И, если у вас нет других идей, я бы попыталась использовать мою.

— Нет, других идей у меня нет. Значит, вы считаете, что убийца кто-то из местных?

— Я не знаю. Но если это так, то можно не сомневаться, что немалое число жителей города находилось в ресторане во время совершения преступления.

— Ладно, я подготовлю фотографии, чтобы ваша помощница на них взглянула, — пообещал Уоллис, вытащил из пачки сигарету и засунул ее в рот, но не стал прикуривать. Перехватив ее взгляд, он сказал: — Делаю первые шаги.