Погасив свет, Богарт кивнул Тодду; тот нажал несколько клавиш, и на противоположной стене ожил экран.

— «Гарри Поттер и узник Азкабана», — сказал Росс. — Мы обнаружили в книге кое-что такое, о чем вряд ли подозревает Дж. К. Роулинг. Все сели?.. Тодд, прокрути.

Миллиган снова нажал клавиши, и на экране появилась страница книги.

— Я ничего не вижу, — сказала Джеймисон.

— Подожди минутку.

Миллиган нажал клавишу, и вдруг некоторые буквы текста начали светиться.

— Они обработаны флуоресцентной краской! — воскликнула Алекс.

— Точно. Мы перепробовали различное освещение и в конечном счете нашли то, что нужно.

— Но они разного цвета, — продолжала Джеймисон. — Буквы разного цвета.

— Мы считаем, что разобрались, в чем дело. Если этой книгой пользовались продолжительное время, с ее помощью передавалось множество сообщений. И благодаря разным краскам получатель определял, что именно ему нужно. Синий цвет — одно сообщение, красный — другое. Мы еще не определили, какие сообщения более старые, а какие новые, но, на наш взгляд, именно так все работало.

— Но о чем тут говорится? — спросил Декер.

— Все не так просто. Буквы не складываются в осмысленный текст. Сейчас над этим работают наши криптографы, и мы обратились за помощью в АНБ и РУМО. Возможно, на это потребуется какое-то время, но по крайней мере мы знаем, что именно так передавались зашифрованные сообщения.

— Между Беркшир и Дженкинсом, — добавил Декер.

— Точно. Беркшир добывала секреты, шифровала их и записывала в книгу, после чего Дженкинс с помощью специального освещения восстанавливал текст, переписывал его и расшифровывал. А затем переправлял дальше тому, на кого работал.

— Хитрый шаг — использовать для этого хоспис, — заметил Декер.

— Ты хотел сказать — жестокий, — добавила Джеймисон.

— Таким образом, Беркшир и Дженкинсу даже не нужно было встречаться, — сказал Богарт. — Они просто пользовались книгой.

— Ты полагаешь, они воспользовались этим способом, чтобы передать секреты, похищенные Дабни? — спросила Джеймисон.

— Полной уверенности у меня нет, но можно предположить, что так все и было.

— И тем не менее Дабни убил Беркшир. Почему?

— Мы постоянно возвращаемся к этому, — согласился Богарт. — Раскаяние в содеянном?

— Но мы даже не смогли установить, что Дабни и Беркшир встречались друг с другом, — заметил Амос.

— Ну, они могли встретиться на конспиративной квартире. Быть может, в том домике в лесу…

— Итак, Дабни продает Беркшир секреты, — сказал Декер. — Он полагает, что речь идет о десяти миллионах, но на самом деле сумма значительно меньше. Дабни даже не видит перевод денег. Он только знает, что деньги пришли по адресу, потому что его дочь и ее семья живы и здоровы. Затем его охватывает раскаяние, как ты и сказал, он убивает Беркшир, а потом и себя. Но почему в таком людном месте? И почему Беркшир согласилась встретиться с ним перед зданием имени Гувера? Наверное, это самое последнее место на земле, куда ей захотелось бы пойти. Я хочу сказать, разве она не учуяла бы западню?

— Может быть, и нет, — возразил Богарт. — Я хочу сказать, Дабни только что совершил с ней сделку. Она могла подумать, что он хочет совершить новую сделку.

— Шпионка, использующая такое тонкое прикрытие, как книга в хосписе, чтобы не встречаться с другим шпионом, с кем работает уже длительное время, решает встретиться лицом к лицу с типом, с которым, возможно, совершила всего одну сделку, прямо на пороге американского правительственного ведомства, чьей задачей является охота на шпионов? — Декер посмотрел на Богарта. — Честное слово, много ли здесь смысла?

— Немного, — согласился Росс. — Но это произошло.

— Нет, возможно, этого не было, — ответил Амос.

— Сисси умерла?

Декер посмотрел на сидящую напротив Натали.

Женщине официально предъявили обвинение, она встретилась со своим адвокатом, и ее задержали, опасаясь, что она сможет скрыться. Вследствие деликатного характера дела слушания проходили за закрытыми дверями.

Казалось, с тех пор как Натали не дали вылететь из аэропорта имени Даллеса, она постарела на десять лет.

Декер кивнул. Он попросил, чтобы ему дали возможность встретиться с Натали наедине. Остальные ждали в соседнем помещении.

— На самом деле ее убили.

— Зачем это кому-то понадобилось? Она была у нас домработницей.

— Давно?

— Да. Сколько я себя помню, Сисси работала у моих родителей.

— Ну, кто-то ее убил.

— Но почему вы решили, что это как-то связано с нашей семьей?

— Полной уверенности у меня нет. Но я должен проверить такую возможность. Вы сами должны понимать, что для случайного совпадения это уже слишком.

Натали кивнула.

— Пожалуй, вы правы. Мама и сестры знают?

— Да. Это явилось для них ударом.

— Нас воспитывала мама, но Сисси всегда была рядом. И мама ее любила. Папы часто не было дома, и вряд ли мама справилась бы без Сисси.

— Не сомневаюсь в этом. Вам повезло, что она у вас была.

— Так зачем вы хотели встретиться со мной?

— Вы уже заключили соглашение о содействии следствию?

— Кажется, над этим еще работают. — У нее задрожали губы. — Мой адвокат считает, что мне придется отправиться за решетку. — Она подняла взгляд на Декера. — Когда я буду сидеть в тюрьме, я не смогу видеться со своей дочерью, да?

— Вы уже говорили с мужем?

Снова кивнув, Натали достала платок и высморкалась.

— Корбетт сказал, что вылетает в Штаты вместе с Ташей. — Она потерла глаза. — Все, что я говорила о нем, это полная чушь. На самом деле Корбетт — отличный парень. Все то дерьмо, в котором я оказалась, — исключительно моя вина. Я пристрастилась к азартным играм и не могла остановиться. Корбетт пытался мне помочь, но, наверное, я просто больная.

— Признаться в своей болезни — это первый большой шаг к выздоровлению.

— Да, — подавленно произнесла Натали. — Я так понимаю, моя семья уже знает про меня?

— Мы кое-что сообщили. Родные очень переживают.

— Я смогу с ними увидеться?

— Не вижу причин, почему бы и нет.

— Я ведь сломала свою жизнь, да?

— Вы не первая и не последняя. — Амос подался вперед. — Но вы можете помочь себе, помогая нам.

Натали удивленно посмотрела на него.

— Но ведь я рассказала все, что знала.

— На самом деле вам, возможно, известно то, о чем вы даже не догадываетесь.

— Не понимаю. Что, например?

— Когда были переведены деньги, чтобы расплатиться с вашими настоящими игорными долгами, вы позвонили отцу, чтобы сообщить ему об этом?

— Разумеется, позвонила.

— Однако он полагал, что речь идет о десяти миллионах, правильно?

Натали кивнула.

— Я так сказала отцу, потому что мне приказали.

— А сделано это было, потому что для вашего отца единственным способом достать такую крупную сумму было продать секретную информацию. Только так он за столь короткий срок мог достать такие большие деньги.

— Агент Декер, а что, если б отец просто отказался мне помочь? Что тогда произошло бы?

— Возможно, у этих людей имелся запасный план.

— Ну, а игорные долги?

— Вам пришлось бы не сладко. Но, судя по всему, эти люди правильно просчитали вашего отца. Они не сомневались в том, что он вам не откажет.

— От этого у меня на душе совсем мерзко. Я убила своего отца. А он делал для меня буквально все…

Положив голову на стол, женщина принялась тихо всхлипывать.

— Натали, когда вы позвонили отцу и сказали, что деньги переведены и вы в безопасности, что он ответил?

Она медленно подняла голову.

— Отец сказал, что у него камень с души упал, но он хочет мне помочь. Он сказал, что, если дело дойдет до этого, он слетает за мной и привезет меня домой, чтобы мне была оказана помощь.

— Но он ни словом не упомянул про то, где достал деньги?