— Прости. Я был очень занят, — коротко бросил он.

Она посмотрела на гитару и перевела взгляд на забинтованную руку.

— Как ты можешь играть раненой рукой? — спросила Кейт.

— Перевязь не нужна, если имеются неограниченные запасы виски! В моем случае это «Джек Дэниелс».

— Я могу войти?

Алекс пожал плечами, отступил в сторону и, пропустив Кейт, запер дверь.

— Странно, что твой дом не окружен машинами прессы, — сказала Кейт.

— Начальство не сообщило моего имени. Я безымянный агент секретной службы, который облажался и допустил похищение президента.

Алекс провел ее в небольшую гостиную. В комнате было очень мало мебели, и она подумала, что помещение бывает таким пустым, когда кто-то в него или въезжает, или уже оставляет.

Ее внимание привлекли сотни стоящих на одной из полок лафитников.

Проследив за ее взглядом, Алекс сказал:

— Я прихватывал на память стаканчик во всех тех местах, где мне приходилось охранять президента. Это все, что я накопил за годы службы. Больше мне нечем похвастаться.

В комнате повисло неловкое молчание.

— Может, что-нибудь выпьешь? — первым нарушил его Алекс.

— Ничего крепкого, — ответила Кейт.

Алекс молча поднялся и через минуту вернулся со стаканом кока-колы со льдом.

— Может быть, не надо больше «Джека»? — осторожно спросила она.

— Не надо. По правде говоря, я только что оклемался. Это, конечно, смешно, но вчера я усидел целую бутылку.

— Итак, каковы наши дальнейшие планы? Остаться здесь и упиться до смерти под баллады Джонни Кэша в твоем исполнении?

— Что ж, это выход, — вяло произнес он.

— Правда, не очень хороший.

— А у тебя есть другие идеи?

— Ты обещал, что встретишься с Оливером и остальными.

— Ах да. Вербный клуб.

— Верблюжий.

— Какая разница. — Он взял аккорд.

Кейт оглядела комнату. Ее внимание привлекла одна из фотографий, и она взяла снимок в руки. На нем был изображен очень высокий худой человек с обветренным лицом и черными блестящими волосами, уложенными в стиле Помпадур. С губы мужчины свисала сигарета, в руках он держал гитару.

Кейт посмотрела на внимательно наблюдающего за ней Алекса и спросила:

— Твой отец?

— Единственный и неповторимый Фредди Форд по прозвищу Раскаленное Железо, — ответил Алекс.

— Но он вовсе не похож на Джонни Кэша.

— Знаю. Внешне он скорее напоминает Хэнка Уильямса-старшего.

Кейт вернула фото на место и осмотрелась по сторонам.

— Довольно убогая жизнь, не так ли? — сказал он.

Кейт обернулась и увидела, что Алекс внимательно за ней следит.

— Работа секретного агента не сильно способствует поддержанию домашнего уюта, — сказал он.

— Не волнуйся, я вовсе не охочусь за твоим домом или за твоими деньгами.

— Вот и хорошо.

Кейт уселась, отпила кока-колы и сказала:

— Тебе необходимо встретиться с Оливером, Алекс. Припомни, была похищена женщина.

— В таком случае пусть обращаются в ФБР, хотя те сейчас по уши заняты другим похищением.

— Они хотят тебя.

— Взгляни на меня, Кейт. — Он ткнул пальцем себя в грудь. — Если бы твою сестру вдруг похитили, ты доверила бы мне ее поиски?

— Конечно.

— Вздор!

— Прошу, Алекс, поговори с ними.

— Нет! Не буду!

— Почему?!

— Я никому ничего не обязан объяснять!

Кейт поставила стакан на столик и поднялась.

— Очень жаль, — бросила она и направилась к выходу.

Но Алекс не позволил ей уйти. Положив руку на ее плечо, он сказал:

— Я провалил дело, Кейт. Не сделал того, что должен был сделать.

— Это не твоя вина. Тебя самого едва не убили.

— Нет, они облапошили меня, как последнего вонючего новичка. Разве этот охранник восточного вида вышел из больницы случайно? Случайно решил рискнуть жизнью ради того, чтобы мне помочь? Я, лично я, позволил этому сукину сыну умыкнуть президента Соединенных Штатов!

— Ты ничего никому не позволил. Ты обо всем догадался.

— Да. Но на шестьдесят секунд позже, чем следовало, а это при моей работе непозволительно. — Алекс прислонился спиной к стене и спросил: — Ты помнишь, что сказал мне Клинт Хилл — парень, который охранял президента Кеннеди?

— Что тебе не следует быть таким, как он. Поскольку он потерял своего президента.

— Точно, — ответил Алекс. — Только теперь я окончательно понял, что имел в виду Клинт.

С момента похищения президента Картер Грей практически не смыкал глаз, но все усилия шефа Национального разведывательного центра не привели к сколь-нибудь заметным результатам. Через тридцать шесть часов после похищения президента он восседал за столом в конференц-зале вверенного ему учреждения. Напротив него сидел прикованный к стулу человек, за спиной которого маячили два здоровенных охранника. Человек отзывался на имя Фарид Шах, что полностью соответствовало имеющимся у него официальным документам. Грей знал, что все документы поддельные, а получить пленного из рук ФБР ему удалось только потому, что он располагал серьезным компроматом на директора бюро.

— Фарид Шах из Индии, — сказал Грей. — Но вы не индус.

— Мой отец был индусом, а мать происходит из Саудовской Аравии. Я пошел в нее, — спокойно ответил пленник.

Его раненая рука была закреплена на теле клейкой лентой. Носить перевязь ему не позволили, поскольку та могла послужить орудием самоубийства.

— Индус сочетался браком с мусульманкой?

— Вы будете потрясены, узнав, насколько часто это случается.

— Каким образом вы попали из Индии в Америку?

— Америка — страна великих возможностей, — туманно ответил пленник.

— Неужели мусульмане начали вербовать индуистов в качестве террористов? — спросил Грей.

— Я правоверный мусульманин. Надеюсь, вы заметили, как я совершал в камере намаз?

— Ваше лицо, мистер Шах, как это ни странно, кажется мне знакомым.

— Нам тоже большинство американцев представляются на одно лицо.

— Я не большинство американцев. Скажите, каким образом вы получили место охранника в больнице?

Фарид Шах в ответ лишь посмотрел вниз, на свои руки.

— Кто эти люди? — спросил Грей, веером рассыпая по столу фотографии. — Ваша семья?

Но и на этот вопрос ответа тоже не последовало.

— Снимки обнаружены в вашем жилье, из чего можно заключить, что вам известно, кто на них изображен. Весьма любопытно. На обратной стороне каждого фото стоят даты, написанные по-арабски. Судя по всему, там записаны даты рождения и смерти и приводится еще кое-какая информация. — Грей поднял снимок мальчика-подростка. — Как видно из надписи, он умер в возрасте шестнадцати лет и убит во время ирако-иранской войны. Это ваш брат? На чьей стороне он воевал? На чьей стороне воевали вы?

Грей не стал ждать ответа, поскольку был уверен, что такового не последует. Он выбрал еще один снимок — на сей раз с изображением женщины.

— Здесь сказано, что ее убили во время первого американского вторжения в Ирак. Я полагаю, что вы имеете в виду войну в Заливе, когда Ирак вторгся в Кувейт, а Соединенные Штаты пришли на помощь этой стране. Это ваша жена? Вы сражались за Саддама Хусейна?

Пленник молчал.

Грей поднял со стола очередную фотографию. Это был снимок молодой девушки — почти девочки. Он повернул его тыльной стороной к себе и прочитал:

— «Убита во время второго американского вторжения в Ирак». Это ваша дочь? — Шах продолжал изучать свои руки. — Вы потеряли в войне и мятежах всех этих людей. Потеряли семью и друзей. Это случилось во время междоусобных войн между мусульманами и в ходе борьбы с Америкой. И ради чего потребовались эти жертвы? — Грей склонился к пленнику. — Ради мести? — Шеф разведки неторопливо поднялся из-за стола, кивнул охранникам и сказал, обращаясь к Шаху: — Я скоро вернусь, и тогда вы все мне расскажете.

На следующее утро, когда стали распространяться какие-то странные слухи, нации было объявлено, что во время похищения президента Бреннана террористы употребляли не пули, а дротики с транквилизатором. Поэтому среди американцев убитых не было, хотя множество людей пострадало во время разразившейся паники. Сообщение о том, что в ходе операции был убит двадцать один араб, заставило весь мир сокрушаться. «Нью-Йорк таймс» откликнулась на это вынесенным на первую полосу заголовком: «Террористы-убийцы убили лишь себя». А «Вашингтон пост» в своих комментариях высказала предположение, что транквилизатор использовался потому, что настоящие боеприпасы нельзя было пронести через металлоискатели. Однако никто не мог объяснить, почему засевшие рядом с больницей снайперы тоже не пустили в дело боевые патроны.