— Привет, Капитан.

Здоровенный мужик поднял взгляд.

— Привет, Рой. Я вляпался.

— Может, поговорим об этом?

— Ладно, я никуда не собираюсь.

Рой посмотрел на охранника, стоящего рядом.

— Мне нужно поговорить с моим клиентом. Наедине, если вы не возражаете.

Дверь за спиной Кингмана лязгнула: полицейский вышел.

Рой сел рядом с Капитаном, открыл портфель и достал линованный блокнот и ручку.

— Давай поговорим о том, что случилось.

— Я же сказал, я вляпался. Взял немного еды. Я люблю «Твинки». И пару инструментов. Продал их. Тупо, угу, но у них там много инструментов. Думал, они не заметят.

Рой беспомощно посмотрел на него.

— Ты знаешь, за что тебя арестовали?

Сейчас Капитан уставился куда-то вдаль.

— По ночам еще холодно. А в том доме тепло. Наверное, не надо было мне есть «Твинки». Они разозлились, да? И еще инструменты… Но я просто взял пару ключей. Получил за них три бакса.

Рой откинулся на спинку стула.

— Они что-нибудь у тебя брали?

— Кто?

— Полиция?

— Типа чего?

— Отпечатки пальцев, слюну или что-то такое?

— Они сняли отпечатки.

Капитан хмыкнул.

— Им пришлось отмывать мне пальцы, а потом снова красить черным. Еще они дали мне кофе, а потом пришли и забрали, а я не допил. Я аж взбесился.

— Дешевый трюк, чтобы получить твою ДНК.

— Что?

— Но ты сказал им, что хочешь адвоката, верно?

— Верно. Я ж не дурак. Дерьмо с «Твинки». Нужен адвокат.

— Ладно, возможно, нам будет с чем работать, если придет плохой ответ по ДНК. Но тогда они смогут получить либо ордер, либо повестку в Большое жюри.

— Угу, — сказал Капитан, явно не понимая ни слова.

— Я проверил в полиции; официально тебя не обвинили в проникновении или чем-то таком. Но ты находился в том здании незаконно.

— Я голоден. У тебя есть еда?

— Я попрошу охранника что-нибудь принести.

— Тут хорошо и тепло.

— Сколько времени ты провел в моем здании?

— У меня с датами хреново, Рой. — Капитан рассмеялся. — И календаря мероприятий у меня нет.

— Хорошо, но как ты попал в здание? Ты же не вошел в переднюю дверь?

— Гаражный лифт. Прокрался через вестибюль. Выбрал удачное время. Разведка. Я был разведчиком в Наме. Чертовски хорошим разведчиком.

— А охранник?

— Он плохой охранник. Толстый, почти как я.

— Угу, я знаю. А потом ты поднялся по пожарной лестнице и зашел на четвертый этаж?

— Там тепло. И еда. Даже холодильник есть. И туалет. Давно не пользовался туалетом, почти забыл, как… Я только взял «Твинки», Рой, и инструменты. Богом клянусь.

— А откуда ты узнал, что там ведутся строительные работы?

— Слышал, как парни трепались насчет этого в обед.

— А инструменты?

— Только три бакса за них получил. Какой-то араб на улице. Спорю, этот сукин сын меня надул. Я могу дать им три бакса и сказать, что мы в расчете, — с надеждой добавил он.

— Вряд ли они согласятся.

— Это все из-за чертовых «Твинки», верно?

— Капитан, расскажи мне, что случилось в понедельник, около шести утра.

— Понедельник?.. — Капитан покачал головой. — Понедельник? — повторил он с отсутствующим взглядом, нахмурив лоб.

— В день перед тем, как я дал тебе кроссовки и купил еды.

— Ага, да.

— Ты был в здании?

— Ага, всегда в нем.

— Когда ты ушел?

— Я достал себе часы. — Он поднял руку и, оттянув рукав, показал их.

— Охранник приходит в шесть.

— Он плохой охранник. Ничего не слышит. Не потянул бы в Наме, — сказал Капитан и добавил весомо: — Его б убили.

— В вестибюле есть камера видеонаблюдения.

Бродяга тупо смотрел на него.

— Ты о ней не знал?

Капитан покачал головой.

— Она меня видела?

— Видимо, нет. Но вернемся к понедельнику. Ты видел в тот день кого-нибудь в здании?

Капитан снова покачал головой.

— Когда ты ушел?

— Рано.

— Покажи мне на своих часах.

Капитан замешкался, потом указал на шесть.

— О'кей, шесть часов. Кто-нибудь может за это поручиться? — продолжил Рой.

Его собеседник явно растерялся.

— Ты видел кого-нибудь, кто может подтвердить, что ты ушел в шесть? Может, ты говорил с кем-то сразу после выхода из здания?

— Нет, сэр, ничего такого, — беззаботным тоном произнес Капитан.

— Куда ты пошел?

— К реке. Сел на стенку и смотрел, как встает солнце. Люблю смотреть, как солнце встает. Не так холодно.

Рой достал из кармана фотографию Дианы Толливер и показал ее Капитану.

— Ты когда-нибудь видел эту женщину?

— Красивая женщина.

— Ты ее знаешь?

Капитан покачал головой.

— Ты видел ее в понедельник?

— Неа, но я пару раз видел, как она заходит в здание.

— Но не в тот понедельник?

— Нет, сэр.

— Ты слышал шум лифта? К тому времени ты как раз должен был собираться уходить.

— Я ничего не слышал. — Капитан вытер рукой нос. — Ты не знаешь, у них есть здесь какая-нибудь еда? Я здорово проголодался.

— Ладно, я выясню. Так ты уверен, что никого не видел, когда уходил?

— Вышел из гаража.

— И никакие машины не въезжали и не выезжали?

— Нет, сэр.

Рой глубоко вздохнул и чуть не поперхнулся. В замкнутом помещении «аромат» Капитана был невыносимым.

— Я просто драпанул оттуда. Я хорошо умею драпать.

Рой забрал блокнот и ручку и встал.

— Не сомневаюсь. Я схожу узнаю насчет еды для тебя.

— «Твинки», если у них есть. И кофе.

Договорившись о еде, Рой вышел из здания и позвонил Мейс.

— Как прошло? — спросила та.

— Пока самый привлекательный вариант защиты — на основании невменяемости, — ответил Рой и продолжил более резким тоном: — Ладно, я хочу знать насчет Уоткинса. Ты просто швырнула бомбу и…

— Рой, не по телефону. Давай встретимся попозже.

— А где ты?

— Еду начинать свою новую работу.

— Спасибо, что смогли так быстро со мной встретиться, — сказала Бет.

Она села напротив двоих мужчин в небольшом конференц-зале. Сэм Доннелли, директор Национальной разведки, был одет элегантно, как всегда. Джарвис Бёрнс, его правая рука, выглядел полной противоположностью Доннелли; его костюм, казалось, вытащили с самого низа чемодана после месячного путешествия. Дирекция Национальной разведки располагала офисами в самых разных местах. Сегодня Бет приехала в центр Вашингтона, неподалеку от штаб-квартиры Управления полиции, в непримечательное, даже заурядное здание. В этом и был смысл.

На входе ей выдали радиочастотный значок. Он был закодирован в соответствии с уровнем допуска Бет, очень высоким. Здесь, однако, недостаточно высоким. В каждой комнате, через которую она проходила, начинали пищать сигналы тревоги, загорались красные лампочки на потолке, а экраны компьютеров автоматически темнели, скрывая данные от посетителя.

— Всегда рад, Бет.

Доннелли крутил кольцо на пальце, а Бёрнс тер ногу.

— Становится хуже, Джарв? — спросила Перри, глядя на него.

— Никому не посоветую получить сначала пулю, а потом — удар штыком от слишком ловкого и равно безумного вьетконговского пехотинца. Мне хватило удачи убить его, а не наоборот. По крайней мере, ему не пришлось тридцать лет мучиться от жуткой боли.

— Врачи ничего не могут сделать?

— Мою судьбу определило то, что было сделано на поле боя. Они залепили всё повязками, и из-за повреждений нервов и костей кровеносные сосуды пробили себе новый, плохой путь… — Он шлепнул по бедру. — Что есть, то есть, и вы приехали сюда не слушать мои жалобы. Чем мы можем вам помочь?

— В округе Колумбия был найден мертвым прокурор. Его звали Джейми Мелдон.

Доннелли кивнул.

— Настоящая трагедия. Нам сообщили об этом.

— Кто? — быстро спросила Бет.

Доннелли покачал головой.

— Извините, я не могу сказать точнее. Но сведения о подобных преступных актах поступают в Национальную разведку по многим каналам.