Отъезжая, Риггс оглянулся на массивный особняк. Окон было слишком много, и он не увидел то, в котором стояла Лу-Энн Тайлер, скрестив руки на груди, глядя ему вслед с написанным на лице смешанным чувством беспокойства и вины.

Замедлившись, «Хонда» свернула на проселочную дорогу, по шаткому деревянному мосту переправилась через небольшую речушку и скрылась в лесной чаще. Антенна задела за низко нависающие ветви, отчего на ветровое стекло пролились дождем капельки росы. Впереди показался маленький убогий домик, спрятавшийся под сенью дубов. «Хонда» въехала во двор и нырнула в сарай, стоящий за домом. Мужчина закрыл ворота сарая и направился в дом.

Донован потер поясницу, затем размял шею, стараясь избавиться от последствий утреннего приключения. Его по-прежнему заметно трясло. Войдя в дом, журналист скинул куртку и отправился на маленькую кухню готовить кофе. Нервно куря в ожидании, пока напиток отфильтруется, он с некоторой тревогой смотрел в окно, хотя и был уверен, что никто не следил за ним. Вытер лоб. Домик стоял в уединении в полной глуши, и владелец не знал настоящего имени человека, решившего на время поселиться здесь, и причин, по которым он это сделал.

Этот тип в пикапе — черт возьми, кто это был? Друг той женщины или просто случайный человек? Поскольку Донован не сомневался в том, что его увидели, ему необходимо сбрить бороду и сделать что-нибудь с волосами. Также надо будет взять напрокат другую машину. «Хонда» здорово помята, к тому же тип в пикапе мог запомнить ее номер. Но «Хонда» была взята напрокат, и в агентстве Донован также не назвал своего настоящего имени. Он был уверен в том, что женщина не предпримет никаких шагов, однако этот тип мог расстроить его планы. Журналист не собирался рисковать и возвращаться в город за новой машиной на «Хонде». Он не хотел, чтобы его видели в этой машине, и не хотел покамест объяснять, почему у нее помят бампер. Вечером он пройдет до шоссе пешком и там сядет на автобус до города, где возьмет напрокат другую машину.

Налив кофе, Донован прошел в гостиную, в которой устроил свой кабинет. На столе разместились компьютерный монитор, принтер, факс и телефон. В углу аккуратно стояли папки. На двух стенах висели большие стенды с газетными вырезками.

«Гонки на машинах были большой глупостью», — пробормотал себе под нос Донован. Просто чудо, что они с женщиной сейчас не валяются бездыханными в каком-нибудь кювете. Реакция Тайлер поразила Донована. Хотя, если хорошенько задуматься, в ней не было ничего странного. Женщина перепугалась, и у нее были на то все основания. Следующая проблема, стоящая перед Донованом, была очевидна. Что, если она снова исчезнет? То, что он разыскал ее сейчас, объяснялось отчасти напряженным трудом, отчасти везением. Нет никаких гарантий того, что ему повезет и в следующий раз. Он может только ждать и наблюдать.

Донован договорился с одним человеком в местном аэропорту, который должен был предупредить его, если женщина, похожая по описанию на Лу-Энн Тайлер, или же путешествующая под именем Кэтрин Сэведж, решит покинуть эти места на самолете. Если только у нее нет под рукой готовых документов на другое имя, в ближайшее время Тайлер сможет отправиться куда бы то ни было только под именем Кэтрин Сэведж — и в этом случае за ней легко можно будет проследить. Если же она соберется покинуть свой дом каким-либо другим образом — что ж, можно наблюдать за особняком, но только он не сможет заниматься этим двадцать четыре часа в сутки. У Донована мелькнула было мысль запросить подкрепления в редакции, однако слишком много факторов было против такого решения. Вот уже почти тридцать лет он работал в одиночку, и сейчас ему совсем не хотелось привлекать напарника, даже если в редакции на это согласятся. Нет, он сделает все возможное, чтобы следить за всеми передвижениями Лу-Энн Тайлер, и очень постарается устроить новую личную встречу. Журналист был убежден в том, что в конечном счете она поверит ему, будет работать вместе с ним. Он не верил в то, что она кого-либо убивала. Но в то же время он не сомневался, что Тайлер — а может быть, и другие победители — скрывают что-то о лотерее. Он хотел во что бы то ни стало выяснить это.

В камине просторной библиотеки ярко горел огонь. Вдоль трех стен тянулись высоченные книжные шкафы из кленового дерева, удобная мягкая мебель располагала к приятным беседам. Лу-Энн сидела на кожаном диване, подобрав под себя босые ноги, накинув на плечи вышитый хлопчатобумажный платок. На столике перед ней стояло блюдо с чашкой чая и нетронутым завтраком. Салли Бичем, в сером форменном платье и накрахмаленном белом фартуке, только что ушла, укатив сервировочный столик. Закрыв за ней двустворчатые арочные двери, Чарли подсел к Лу-Энн.

— Послушай, ты расскажешь мне, что произошло на самом деле, или нет? — Убедившись в том, что она не собирается отвечать, Чарли схватил ее за руку. — У тебя руки ледяные! Выпей горячего чая. — Встав, он пошевелил дрова в камине, и разгоревшееся пламя озарило красными отблесками его лицо. Мужчина выжидающе посмотрел на Лу-Энн. — Я не смогу тебе помочь, если ты не скажешь, в чем дело.

За прошедшие десять лет между ними сложились прочные узы, которые помогли им преодолеть множество кризисов, больших и маленьких, с которыми они сталкивались в своих бесконечных переездах. С того самого момента, как Чарли тронул Лу-Энн за плечо на борту набирающего высоту «Боинга-747», и до возвращения в Америку они ни разу не разлучались. Даже несмотря на то, что его настоящее имя было Роберт, он принял имя «Чарли» — что, впрочем, было не так уж далеко от правды, поскольку вторым его именем было Чарльз. В любом случае, что такое имя? Однако он называл ее Лу-Энн, только когда они оставались наедине, как сейчас. Он был поверенным всех ее тайн, самым близким ее другом — на самом деле единственным, поскольку некоторые вещи она не могла открыть даже своей дочери.

Садясь на место, Чарли поморщился от боли. Он остро сознавал, что начинает сдавать, — процесс старения усугублялся тем, что ему довелось вынести в молодости. Теперь, когда природа брала свое, разница в возрасте между ним и Лу-Энн была как никогда заметна. И все же, несмотря ни на что, Чарли был готов ради нее на всё: встретить лицом к лицу любую опасность, сразиться с любым врагом, вложив до последней капли свою силу и мужество.

Прочитав в глазах Чарли все это, Лу-Энн наконец заговорила:

— Я только выехала из дома. Посреди дороги стоял мужчина и ждал, когда я остановлюсь.

— И ты остановилась? — изумленно спросил Чарли.

— Из машины я не выходила. Не могла же я просто проехать по нему. Если б он сделал угрожающее движение, выхватил бы оружие, — можешь не сомневаться, я поступила бы именно так.

Чарли закинул ногу на ногу, и это простое движение снова заставило его поморщиться от боли.

— Продолжай. Но вместе с этим ешь и пей чай! У тебя лицо бледное как полотно.

Лу-Энн послушно заставила себя проглотить кусок яйца всмятку с тостом и отпить несколько глотков горячего чая. Поставив чашку на стол, она вытерла губы салфеткой.

— Мужчина показал зна́ком, чтобы я опустила стекло. Я опустила его на самую малость и спросила, что ему нужно.

— Подожди минутку, как он выглядел?

— Среднего роста, бородка с проседью. Очки в стальной оправе. Оливковая кожа, вес около ста шестидесяти фунтов. Возраст около пятидесяти или пятидесяти с небольшим.

За последние годы умение запоминать в мельчайших подробностях внешность других людей стала для Лу-Энн второй натурой.

Чарли мысленно отложил в памяти это описание.

— Продолжай.

— Он сказал, что ищет поместье Бриллстейн. — Остановившись, Лу-Энн отпила еще один глоток чая. — Я ответила, что это не то место.

— Что он сказал после этого? — Чарли внезапно подался вперед.

— Он сказал, что ищет одного человека. — Теперь Лу-Энн уже заметно дрожала.

— Кого именно? — Она опустила взгляд, и Чарли повторил настойчивым тоном: — Кого?