Докурив сигарету, Петтис молча посмотрел на Фрэнка. Следователь собрался закрывать записную книжку.
— Джером, вы хотите говорить в присутствии адвоката?
— А он мне нужен?
— Как мне кажется, нет, но решать вам. Если вас это беспокоит, я не собираюсь зачитывать вам «правило Миранды»[18].
Наконец Петтис перевел взгляд на пол и смял окурок, после чего снова посмотрел на Фрэнка.
— Послушайте, дружище, я уже давно работаю у мистера Паттерсона. Прихожу каждый день на работу, делаю свое дело, получаю зарплату и ухожу домой.
— В таком случае вам не о чем беспокоиться.
— Верно. Послушайте, в прошлом я кое-что натворил. Отсидел срок. Вы это узнаете по компьютеру за пять секунд. Так что я не собираюсь вешать вам лапшу на уши, понятно?
— Понятно.
— У меня четверо детей, а жены нет. Я не врывался в тот дом и ничего не делал с той женщиной.
— Я вам верю, Джером. На самом деле меня гораздо больше интересуют Роджерс и Будизински.
Петтис смерил следователя взглядом.
— Давайте немного прогуляемся.
Они вышли из гаража и направились к древнему «Бьюику» размером с катер, в котором ржавчины было больше, чем железа. Петтис сел в него; Фрэнк последовал его примеру.
— В гараже много ушей, понимаете?
Сет молча кивнул.
— Брайан Роджерс. Мы называли его Шустрым, потому что он был хорошим работником, быстро всему учился.
— Какой он был внешне?
— Белый парень лет пятидесяти, может быть, старше. Не очень высокий, пять и восемь; вес, наверное, полторы сотни[19]. Общительный. Трудолюбивый.
— Ну а Будизински?
— Бадди. У нас здесь у всех есть прозвища. Я — Лет. От скелет, понимаете? — Фрэнк улыбнулся. — Тоже белый тип, чуть покрупнее. Пожалуй, немного постарше Шустрого. Держался замкнуто. Делал то, что ему говорили, и только.
— Кто работал в хозяйской спальне?
— Все трое. Нам пришлось поднимать кровать и бюро. И то и другое весило по паре тонн. До сих пор спина болит. — Джером достал с заднего сиденья термосумку. — Сегодня утром не успел позавтракать, — объяснил он, доставая банан и сэндвич.
Фрэнк неуютно заерзал на промятом сиденье. Ему в спину воткнулся кусок железа. Салон насквозь пропах табачным дымом.
— Кто-нибудь из них оставался один в хозяйской спальне или в доме?
— В доме всегда кто-нибудь есть. У этого типа там работало много человек. Они могли сами подняться наверх. Я за ними не присматривал. Это не моя работа, понимаете?
— Как получилось, что Роджерс и Будизински работали в тот день вместе с вами?
Джером задумался.
— Если честно, не могу сказать. Я знал, что выдвигаться нужно будет рано. Возможно, они просто оказались первыми, кто пришел на работу.
— Значит, если они заранее знали, что выезжать нужно рано, и пришли сюда раньше всех, они могли попасть в бригаду?
— Ну да, пожалуй… Дружище, нам нужны только крепкие руки, понимаете, что я хочу сказать? Для такой дерьмовой работы не нужно быть семи пядей во лбу.
— Когда вы видели их в последний раз?
Наморщив лоб, негр откусил кусок банана.
— Пару месяцев назад, может быть, еще раньше. Первым ушел Бадди, не объяснив, что к чему. Народ постоянно приходит и уходит. Я здесь дольше всех, не считая мистера Паттерсона. Шустрый, кажется, переехал отсюда.
— Не знаете, куда?
— Помню, он что-то говорил про Канзас. Про какую-то стройку. Он когда-то работал плотником. Остался без работы, когда компания подняла лапки кверху. Золотые руки.
Пока Джером расправлялся с завтраком, Фрэнк записал все услышанное. В гараж они вернулись вместе. Сет заглянул в кузов фургона, на шланги, удлинители, бутылки с чистящими средствами и тяжелое оборудование.
— Вы на этом фургоне ездили к Салливану?
— Он у меня уже три года. Лучший на фирме.
— Оборудование в нем не меняется?
— Точно так.
— Тогда вам придется на время взять другой фургон.
— Что? — Джером медленно вылез из кабины.
— Я поговорю с Паттерсоном. Я забираю этот фургон.
— Вы что, издеваетесь надо мной?
— Нет, Джером, боюсь, не издеваюсь.
* * *
— Уолтер, это Джек Грэм. Джек, Уолтер Салливан.
Сэнди Лорд тяжело опустился в кресло. Джек пожал руку Уолтеру Салливану, и они сели за маленький стол в конференц-зале номер пять. Времени было восемь часов утра, и Грэм находился в офисе с шести, после двух вечеров, когда ему приходилось засиживаться на работе допоздна. Он уже выпил три чашки кофе и сейчас налил себе четвертую из серебряного кофейника.
— Уолтер, я рассказал Джеку о сделке с Украиной. Мы прошлись по деталям. Реакция Капитолийского холма вселяет надежду. Ричмонд нажал на все нужные кнопки. Русский медведь мертв. Киев на коне. Ваш мальчик на месте.
— Это один из моих лучших друзей. Я жду полной отдачи от своих друзей. Но я полагал, что этим делом и так уже занимается достаточное количество юристов. Сэнди, ты просто накручиваешь цену?
Встав, Салливан подошел к окну и выглянул на девственно-чистое утреннее небо, предвещавшее погожий осенний день. Джек искоса взглянул на него, делая пометки в записной книжке. У Салливана был такой вид, будто его нисколько не интересовало завершение этого многомиллиардного международного монолита. Джек не знал, что мысли старика застряли в морге в Вирджинии, на том, что он там видел.
У Грэма перехватило дыхание, когда Лорд торжественно объявил ему, что назначает его своим заместителем в работе над самым крупным контрактом, которым сейчас занимается фирма. Таким образом, Джек перепрыгнул через голову нескольких ведущих партнеров и великого множества кандидатов, стоящих в иерархии выше его. Вне всякого сомнения, по устланным ковровыми дорожками коридорам потекут реки зависти. Но Джека это нисколько не волновало. У всех этих людей нет такого клиента, как Рэнсом Болдуин. И неважно, как он этого клиента получил; Болдуин приносит доход, и ощутимый. Грэм устал стесняться своего положения. Это был тест, с помощью которого Лорд решил проверить его способности. Этот человек был верен своему слову. Что ж, если он хочет протащить эту сделку, Джек ему поможет. И здесь не место философской политкорректной болтовне о «башне из слоновой кости»[20]. Нужны только результаты.
— Джек — один из наших лучших юристов. Он также главный юридический орел Болдуина.
— Рэнсома Болдуина? — оглянулся на них Салливан.
— Его самого.
Взглянув на Грэма уже в совершенно другом свете, Салливан снова отвернулся к окну.
— Однако окно наших возможностей сжимается с каждым днем, — продолжал Лорд. — Нам нужно поддержать игроков и проследить за тем, чтобы Киев наконец сделал выбор, черт побери.
— Разве ты сам не можешь с этим разобраться?
Оглянувшись на Джека, Лорд снова повернулся к Салливану.
— Разумеется, могу, Уолтер, но ты не думай, что уже сейчас можешь выйти из игры. Тебе предстоит сыграть важную роль. Именно ты обстряпал эту сделку. Твое дальнейшее участие абсолютно необходимо с точки зрения всех заинтересованных сторон.
Салливан по-прежнему сидел не шелохнувшись.
— Уолтер, это станет венцом твоей карьеры.
— То же самое ты говорил в прошлый раз.
— Ну что я могу поделать, если ты всякий раз превосходишь самого себя? — выпалил в ответ Лорд.
Наконец Салливан едва заметно улыбнулся — впервые с тех пор, как звонок из Штатов разбил вдребезги его жизнь.
Несколько расслабившись, Лорд посмотрел на Джека. Следующий шаг они репетировали несколько раз.
— Я советую тебе слетать туда вместе с Джеком. Пожать руку кому нужно, потрепать кого нужно по плечу — пусть все увидят, что ты по-прежнему держишь этого тигра в своих руках. Украинцам это просто необходимо. Капитализм все еще остается для них диковинкой.
— А роль Джека?
