— А еще что-нибудь ты заметил? Белый микроавтобус, к примеру?
— Нет, и думаю, никто меня не видел. Оба раза. Ведь вокруг всей задней части владения тянется живая изгородь футов десять высотой. Там есть кодовый замок на задней двери, так что мне это было нетрудно.
— Ты уверен, что не заметил ничего такого, что могло бы нам помочь?
Робин заколебался:
— Знаешь, возможно, это пустяки, но около часу ночи мне показалось, что я видел какой-то отблеск в окне дома напротив, через улицу.
— Может, владелец рано поднялся?
— В том-то и дело. У дома такой вид, словно в нем давно никто не живет. Ни машин перед ним, ни мусорных баков. А нынче как раз день вывоза мусора, потому что у всех других домов баки вечером были выставлены на тротуар.
Стоун удивился:
— Как интересно! Может, это отблеск оптического прицела?
— Нет, это было не оружие, мне кажется. Может, бинокль.
— Тогда держи и его под наблюдением. Как насчет звонка в полицию?
— Я им позвонил, из автомата, как ты велел. Но мне ответили, чтобы я перестал звонить в полицию по всяким идиотским поводам.
— О'кей, позвони мне завтра утром. Расскажешь, что было потом.
— Вот здорово! А когда это, интересно, я буду спать? Прямо сейчас мне надо на работу, а я всю ночь провел на ногах.
— Когда ты освободишься?
— В два.
— Вот тогда и поспишь. До десяти вечера тебе у де Хейвна делать нечего.
— Ну спасибо! А могу я по крайней мере попользоваться его запасами?
— Можешь, если только потом все восполнишь.
Робин недовольно засопел:
— Черт возьми, оказывается, жить в роскошном особняке вовсе не так и здорово, как об этом болтают.
— Смотри ничего там не проворонь.
— А пока я там отсиживаю себе задницу, чем, интересно, занимается ваше высочество?
— Наше высочество все еще думает.
— От Сьюзен что-нибудь было?
— Ни слова.
Полчаса спустя, когда Стоун уже работал на кладбище, к воротам подъехало такси и из него вылез Милтон. Стоун выпрямился, отряхнул руки, и они вместе пошли в коттедж. Пока хозяин наливал по стакану лимонада, Милтон раскрыл ноутбук и картонную папку, которую принес с собой.
— Я довольно много накопал по Корнелиусу Бину и Роберту Брэдли, — сообщил он. — Не знаю, правда, насколько это окажется полезным.
Стоун сел за письменный стол и взял папку. Через двадцать минут он поднял глаза.
— Такое впечатление, что Бин и Брэдли вовсе не были друзьями.
— Лучше сказать, они были врагами. Хотя компания Бина выиграла эти два тендера на крупные госзаказы, Брэдли не дал ему заполучить три других, отчасти на основании обвинений, что Бин прокладывает себе дорогу взятками. Эту информацию сообщили двое моих знакомых, которые работают на Холме. Они, конечно, не станут утверждать это публично, но было совершенно ясно, что Брэдли просто лез из кожи, нападая на Бина. И еще понятно, что он считал Бина насквозь коррумпированным типом. Так что, выходит, они не были членами этой шпионской группы.
— Да, видимо, не были; если, конечно, это не прикрытие. Но я готов согласиться с покойным спикером. Я тоже считаю, что Бин погряз в коррупции. Но достаточно ли глубоко, чтобы дойти до убийства? В случае с де Хейвном я бы сказал, что слишком глубоко.
— Значит, вполне возможно, Брэдли убили по приказу Бина. У него был серьезный мотив, если тот действительно мешал его бизнесу.
— Мы установили, — сказал Стоун, — что де Хейвн был убит с помощью CO2 и что баллон с этим газом поступил из одной из компаний Бина. Вчера звонил Калеб. Он был в хранилище, проверил шахту за вентиляционной решеткой и обнаружил небольшое отверстие от винта в стене шахты, которое могло быть использовано для крепления камеры. Еще он сообщил, что шурупы вывинчивались очень легко, словно их недавно уже вынимали. Но этого недостаточно, чтобы утверждать, что там была камера.
— Значит, если Брэдли и Бин не были связаны никаким заговором, Джонатан не мог их видеть в доме Бина. Тогда зачем было его убивать?
Стоун покачал головой:
— Я просто не знаю, Милтон.
После того как Милтон уехал, Стоун вернулся к работе на кладбище. Вытащил из небольшого сарая газонокосилку, запустил и подстриг траву слева от коттеджа. Когда он закончил работу и выключил мотор, то повернулся и обнаружил, что невдалеке стоит Аннабель и наблюдает за ним. На ней была широкополая шляпа, темные очки и коричневое кожаное полупальто, из-под которого виднелась короткая юбка. Позади нее он заметил машину, припаркованную у самых ворот.
Он вытер платком лицо и подтолкнул косилку к дверям коттеджа, где стояла Аннабель. Она сняла очки.
— Как дела, Оливер?
Он некоторое время ничего не отвечал, потом сказал:
— Вы выглядите так, словно куда-то собрались.
— Именно поэтому я и заехала. Чтобы сказать, что у меня изменились планы. Мне нужно срочно уехать. Самолет через два часа. И я не вернусь.
— Вот так?
— Именно так, — подтвердила она.
— Что ж, не могу вас винить: обстановка и впрямь становится несколько опасной.
Она посмотрела ему прямо в глаза:
— Если вы полагаете, что я сматываюсь именно по этой причине, то не так уж умны, как мне казалось.
Он некоторое время смотрел на нее изучающим взглядом.
— Тот, кто за вами охотится, видимо, тоже достаточно опасен.
— Вы тоже производите впечатление человека, у которого хватает врагов.
— Я их не ищу. Они сами меня находят.
— Жаль, что со мной все не так. Я склонна лично наживать себе врагов.
— Остальным сами скажете?
Она покачала головой:
— Полагаю, вы могли бы это сделать за меня.
— Они будут расстроены. Особенно Робин. Да и Милтона я таким счастливым уже много лет не видел. Что до Калеба, то он, конечно, никогда не признается, как ему нравится, когда вы с нами, но он еще долго будет дуться.
— А как насчет вас? — спросила она, опуская глаза.
Он ботинком сбросил остатки травы с колес газонокосилки.
— У вас, несомненно, есть кое-какие выдающиеся способности.
— Кстати, о способностях. Вы прихватили меня, когда я залезла в ваш карман. Такого не случалось с тех пор, как мне исполнилось восемь…
— Уверен, что вы были весьма развитым для своих лет ребенком, — заметил он.
Она усмехнулась:
— Как бы то ни было, а мне с вами было весело. Вы, ребята, уж соблюдайте осторожность. Вы сами говорили, что враг не дремлет.
Она повернулась, чтобы уйти.
— Сьюзен, если мы тут действительно все раскопаем, вы не хотите, чтобы мы связались с вами и сообщили про Джонатана?
Она обернулась:
— Думаю, мне следует забыть о прошлом. Пусть себе остается там, где пребывает. В прошлом.
— А я было подумал, что вы захотите узнать… Когда теряешь мужа таким вот образом, это обычно трудно забыть.
— Вы говорите так, словно у вас тоже было нечто подобное.
— Было. С моей женой, много лет назад.
— Вы были в разводе?
— Нет.
— А у нас с Джонатаном все иначе. Он решил покончить с нашим браком. И я даже не совсем понимаю, зачем теперь сюда приехала.
— Понимаю. Тогда, может, вы мне вернете ту фотографию?
— Что? — спросила она, явно пораженная.
— Фото Джонатана. Я хотел вернуть ее в дом.
— Ох… у меня ее с собой нет.
— Что ж, когда доберетесь туда, куда направляетесь, можете переслать ее сюда.
— Вы слишком доверчивы, Оливер. Что может меня заставить вернуть ее вам?
— Вы правы. Ничто.
Она некоторое время с любопытством его рассматривала.
— Вы один из самых необыкновенных людей, какие мне когда-либо встречались. Должна заметить, это кое-что значит.
— Вам, наверное, пора ехать. Мне бы не хотелось, чтобы вы опоздали на свой рейс.
Она посмотрела на ближайшие надгробия.
— Вас тут одна смерть окружает. Такое должно подавляюще действовать на человека. Вам, наверное, не мешало бы подумать о другом месте работы.
