— Боюсь, что так. — Алекс чуть скривился: ну и рукопожатие у этого Хемингуэя!

— Выходит, вы знакомы? — вскинул брови Грей.

— Через Кейт Адамс, сэр, — юриста из Министерства юстиции, с которой мы работаем над совместным проектом.

— Я Джеки Симпсон, секретная служба, — выступила вперед партнерша Алекса.

— Том Хемингуэй.

— Рада познакомиться, Том. — Джеки явно любовалась мускулистым красавцем.

И продолжала это делать, пока не поймала на себе насмешливый взгляд Алекса.

— Я как раз показывал им кабинет Патрика Джонсона и объяснял, чем он у нас занимался, — сказал Грей. — Они по поручению своего начальства ведут расследование причин его смерти.

— Если не возражаете, сэр, то я мог бы продолжить экскурсию. Мне известно, что у вас намечено совещание.

— Том знает о компьютерах гораздо больше, чем я, — улыбнулся Грей.

Это было не совсем так, однако Грей никогда не хвастал своими сильными сторонами: чрезмерное бахвальство легко могло превратить их в слабости.

— Не забудь передать папе мои слова, Джеки, — напомнил Грей, перед тем как выйти из кабинета.

— Итак, что же вас интересует? — спросил Хемингуэй.

— В основном нам хочется понять, чем занимался Джонсон, — ответил Алекс. — Секретарь Грей сказал, что Джонсон контролировал обработку баз данных на лиц, подозреваемых в терроризме.

— Верно. Впрочем, он занимался и еще кое-чем. Если попытаться кратко обрисовать характер его работы, то Джонсон и другие контролеры очень похожи на главных авиадиспетчеров, обеспечивающих бесперебойную и четкую деятельность рядовых подчиненных. Базы данных постоянно пополняются новыми сведениями. И мы направляем всю эту информацию по нужным руслам. ФБР, Федеральное агентство по контролю за оборотом наркотиков, Министерство внутренней безопасности, Бюро по контролю соблюдения законов об алкоголе, табаке и огнестрельном оружии, ЦРУ, Разведывательное управление Министерства обороны и ряд других контор располагают собственными базами данных. Происходит неоправданное дублирование, есть случаи искажения информации, и все названные мною ведомства не имеют доступа к файлам других агентств. Это одна из проблем, которые привели к событиям одиннадцатого сентября. Теперь вся информация стекается в одно место — то есть к нам, и все ведомства имеют к ней доступ двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю.

— Но помещать все яйца в одну корзину представляется мне делом весьма рискованным, — заметил Алекс.

— У нас, естественно, имеется дублирующий центр.

— И где же он? — спросил Алекс.

— Боюсь, что это секрет.

«Я так и знал!»

— При этом, заметьте, наша база данных не подменяет знаменитую службу ФБР, — сказал Том, имея в виду систему дактилоскопической идентификации Федерального бюро расследований. — Объект нашей охоты — террористы, а не педофилы или грабители банков. Кроме того, мы опираемся на помощь некоторых частных компаний, специализирующихся на получении разведывательных данных или проведении сложных технических экспертиз.

— НРЦ прибегает к услугам частных фирм?! — изумился Алекс.

— Да, — кивнул Хемингуэй. — Правительство не должно изобретать велосипед, давно изобретенный в частном секторе. Наши программы перерабатывают триллионы битов информации из множества баз данных, чтобы выявить типичную манеру действий подозреваемых, проверить сомнительные подписи или создать поведенческие модели, которые могли бы помочь в расследовании. Наши агенты имеют карманные компьютеры, открывающие им мгновенный доступ к этим базам данных. Одним запросом они могут получить исчерпывающую информацию об интересующем их субъекте. То есть мы располагаем, без преувеличения, фантастической информационной системой!

— Но как вы можете достаточно эффективно контролировать эту лавину информации? — не удержался Алекс.

— Когда другие ведомства вывалили на нас все свои данные, создались определенные завалы. Не скрою, возникали и более серьезные проблемы. Пару раз система вообще рушилась. Но сейчас она работает без сбоев. Джонсон, как и ряд других сотрудников, должен был следить за точностью поступающих извне данных. Работа очень трудоемкая.

— Но отнюдь не ускоряющая общий процесс, — заметил Алекс.

— Скорость не только бесполезна, но и вредна, если исходная информация оказывается ложной, — возразил Хемингуэй. — Хотя мы и пытаемся по возможности обновлять и проверять сведения, полного совершенства, как вы понимаете, достигнуть невозможно.

— Не могли бы вы показать нам образцы некоторых файлов? — подала голос Симпсон.

— Конечно! — Хемингуэй, усевшись за стол, положил ладонь на считчик биометрических данных. Затем он постучал по клавиатуре, и на экране появилось лицо человека, снимок отпечатков его пальцев и биографические данные.

Алекс с изумлением смотрел на собственное изображение и перечень всех своих деяний, совершенных, видимо, с момента появления на свет из материнской утробы.

— «Подвергался обвинению в употреблении алкоголя до достижения совершеннолетия», — прочитала Симпсон с экрана.

— Но это должны были вычеркнуть из всех моих файлов! — возмутился Алекс.

— Не сомневаюсь, что во всех официальных файлах этих сведений нет, — сказал Хемингуэй. — Да, кстати, как ваша шея? Ведь вам, кажется, пришлось перенести очень серьезную травму.

— У вас имеются мои медицинские данные?! Что, черт побери, случилось с правом на конфиденциальность?

— Вы, похоже, поленились прочитать то, что напечатано в «Законе о патриотизме» мелким шрифтом, — сказал Хемингуэй, делая очередной запрос. И, получив ответ, продолжил: — Вы частенько посещаете бар «LEAP», о чем свидетельствует список оплат, произведенных вами по кредитной карте. Причина столь частых визитов, как я полагаю, — Кейт Адамс.

— Выходит, когда я расплачиваюсь по кредитке, это вам становится известно?

— Именно поэтому я всегда плачу наличными, — улыбнулся Хемингуэй.

Он постучал по кнопкам клавиатуры, и на экране появилась фотография Джеки Симпсон, ее отпечатки пальцев и основные сведения о ней.

— Здесь ошибка! — Она ткнула пальцем в одну из строк. — Я родилась не в Атланте, а в Бирмингеме.

— Вот видите, даже НРЦ небезгрешен. Я позабочусь, чтобы ошибка была исправлена.

— А у вас есть в запасе «плохие парни»? — спросил Алекс. — Или вы шпионите только за копами?

Хемингуэй постучал по клавишам, и на экране появилось новое лицо.

— Пожалуйста. Его звали Аднан аль-Рими. Он был убит в Виргинии другим террористом. Смерть получила официальное подтверждение. Об этом свидетельствуют маленький череп и две скрещенные кости в правом верхнем углу экрана. Символ, конечно, устаревший, и мне неизвестно, кто предложил его использовать. Но как бы то ни было, он точно отражает текущее состояние объекта. — Хемингуэй открыл еще одно окно и, показывая на рисунок папиллярных линий, сказал: — Отпечатки пальцев — еще одно подтверждение того, что убит был аль-Рими.

— Располагал ли Джонсон информацией, которая могла интересовать других?

— Если говорить в широком смысле, агент Форд, то все сотрудники НРЦ располагают сведениями, которые могут оказаться полезными для врагов нашей страны. Именно поэтому мы тщательно проверяем прошлое наших работников. Можно сказать, что мы постоянно просвечиваем их насквозь.

— Видимо, ничего другого вам не остается, — заметила Симпсон.

— Но почему в таком случае неожиданно свалившееся на Патрика Джонсона богатство ни у кого не вызвало подозрений? — спросил Алекс.

— Должно было вызвать, — согласился Хемингуэй, — и я не сомневаюсь, что вскоре здесь полетят чьи-то головы.

— Надеюсь, не ваша? — улыбнулся Алекс.

— Нет. Контроль персонала не входит в сферу моей ответственности.

— Вам, выходит, повезло. Итак, вы считаете, что он не мог торговать секретами, если допустить, что источником богатства Джонсона все же были не наркотики?

— Маловероятно, хотя и не невозможно. Но наркотики были найдены в его доме.