— Предмет уничтожен?

— Нет, Глория, он лежит у меня в столе. Не желаешь на него взглянуть? Быть может, тебе снова захочется сбежать с ним…

В его голосе прозвучало такое презрительное снисхождение, что Рассел захотелось срочно завершить встречу. Она встала.

— Это всё?

Покачав головой, президент отвернулся к окну. Глория только успела положить руку на ручку, как та повернулась, и дверь открылась.

— У нас проблема. — Билл Бёртон обвел взглядом присутствующих.

— Так что ему нужно? — Президент посмотрел на фотографию, которую ему вручил Бёртон.

— В записке это не сказано, — тотчас же ответил тот. — Могу только предположить, что, поскольку у этого парня на хвосте сидит полиция, ему срочно нужны деньги.

Президент выразительно посмотрел на Рассел.

— Меня очень интересует, откуда Джек Грэм узнал, куда посылать фотографию.

Услышав тон президента, Бёртон насторожился. Хотя меньше всего на свете ему хотелось выгораживать Рассел, сейчас не было времени для разборок.

— Возможно, ему сообщил Уитни, — предположил он.

— Если это так, Грэм слишком долго ждал, чтобы потанцевать с нами, — выпалил в ответ президент.

— Возможно, Уитни ничего не сказал ему прямо. Грэм мог сам догадаться. Сопоставив одно с другим.

Президент швырнул фотографию на стол. Рассел поспешно отвела глаза. Один только вид ножа для конвертов парализовал ее.

— И каким образом это может нам навредить? — Президент пристально посмотрел на агента Секретной службы, словно стараясь заглянуть в самые потаенные глубины его сознания.

Сев, Билл потер подбородок ладонью.

— Я думал над этим. Вполне возможно, Грэм просто хватается за соломинку. Он сам попал в переплет. А его подружка в настоящий момент прохлаждается на нарах. Я бы списал все на отчаяние. Его внезапно осеняет догадка, он складывает два плюс два и решает рискнуть. Посылает нам эту фотку в надежде на то, что она имеет для нас какую-то ценность и мы хоть сколько-нибудь за нее заплатим.

Встав, президент взял чашку кофе.

— Мы можем найти Грэма? Быстро?

— Мы его обязательно найдем. Вопрос в том, насколько быстро.

— А если мы просто оставим его послание без внимания?

— Скорее всего, он ничего не предпримет, просто поспешит смыться куда подальше.

— Но опять же, остается вероятность того, что полиция его схватит…

— И он все выболтает, — закончил за него Бёртон. — Да, такое возможно. Вполне возможно.

Ричмонд взял фотографию.

— Если в подкрепление своих слов он сможет предъявить только это… — В его голосе прозвучало сомнение. — По-моему, нам не о чем беспокоиться.

— Меня тревожит не столько обличительная ценность этой фотографии.

— Ты боишься, что обвинения Грэма вкупе с теми мыслями, которые породит у полиции эта фотография, могут обернуться весьма неприятными вопросами?

— Что-то в таком духе. Помните, вас могут уничтожить даже голословные обвинения. Вам предстоят перевыборы. Вероятно, Грэм видит в этом своего козырного туза. В настоящий момент плохое освещение в прессе может стать для вас смертельным.

Президент задумался. Ничто, никто не должен помешать его переизбранию на второй срок.

— Откупаться от Грэма бессмысленно, Бёртон. Ты это прекрасно понимаешь. До тех пор, пока он жив, он будет представлять опасность.

Ричмонд посмотрел на Рассел. Та все это время сидела молча, сложив руки на коленях и уставившись в пол. Взгляд президента впился в главу его администрации. Какая же она слабая!

Сев за стол, президент принялся перебирать бумаги.

— Разберись с этим, Бёртон, — небрежно бросил он. — И как можно быстрее.

Взглянув на часы на стене, Фрэнк закрыл дверь своего кабинета и снял трубку. Голова у него по-прежнему болела, но врачи предсказывали полное выздоровление.

— Гостиница «Экзекьютив», — послышалось в трубке.

— Номер двести тридцать три, пожалуйста.

— Минуточку.

Секунды тянулись невыносимо медленно, и Фрэнк начал беспокоиться. Джек должен был находиться у себя в номере.

— Алло!

— Это я.

— Как жизнь?

— Готов поспорить, лучше, чем у тебя.

— Как Кейт?

— Ее выпустили под залог. Я добился того, чтобы ее дело передали мне.

— Не сомневаюсь, она просто в восторге.

— Мне в голову пришло другое слово… Послушай, на мой взгляд, тут запахло жареным. Послушайся моего совета и уноси отсюда ноги ко всем чертям. Ты сейчас напрасно теряешь время.

— Но Кейт…

— Слушай, Джек, против нее есть показания только одного типа, который пытался вытянуть из нее эксклюзивное интервью. Его слово против ее слова. Больше тебя никто не видел. Кейт без труда отмахнется от обвинений. Это будет проще простого. Я уже переговорил с заместителем генерального прокурора. Он серьезно настроен на то, чтобы закрыть дело.

— Даже не знаю…

— Черт возьми, Джек, у нее все просто замечательно, чего не скажешь о тебе, если ты не начнешь думать о своем будущем. Тебе нужно убраться отсюда. И это говорю не только я. Но и Кейт тоже.

— Кейт?

— Я виделся с ней сегодня. У нас с ней мало точек соприкосновения, но в этом мы сходимся.

Расслабившись, Грэм тяжело вздохнул.

— Ладно, и куда мне отправляться и как туда попасть?

— Мое дежурство заканчивается в девять вечера. В десять я буду у тебя в номере. Собери свои вещи. Об остальном я позабочусь. А пока что никуда не выходи.

Положив трубку, Фрэнк шумно вздохнул. Он очень рисковал. Лучше не думать об этом.

Взглянув на часы, Джек посмотрел на одинокий чемодан на кровати. Пожитков у него немного. Он оглянулся на телевизор в углу. Вряд ли по нему показывают что-нибудь такое, что его заинтересует. Внезапно почувствовав жажду, Грэм достал из кармана мелочь, открыл дверь и выглянул из номера. Автомат стоял в конце коридора. Нахлобучив на голову бейсболку, Джек надел очки с толстенными стеклами и выскользнул из номера. Он не услышал, как в противоположном конце коридора открылась дверь, ведущая на лестницу. Также он забыл запереть свой номер.

Вернувшись к себе, Джек удивился, что свет не горит. Он точно оставлял его зажженным. Как только его рука ткнула в выключатель, дверь у него за спиной захлопнулась, и его швырнули на кровать. Грэм быстро перевернулся на спину. Когда его глаза привыкли к свету, он разглядел двух мужчин. На этот раз они были без масок, что само по себе говорило о многом.

Джек попытался было наброситься на них, но на полпути его встретили дула двух пистолетов. Он сел на кровать, пытливо всматриваясь в лица.

— Какое совпадение — я уже встречался с обоими, но по отдельности. — Джек кивнул на Коллина. — Ты пытался вышибить мне мозги. — Он повернулся к Бёртону. — А ты втирал мне очки. И успешно. Бёртон, правильно? Билл Бёртон. У меня хорошая память на имена. — Джек посмотрел на Коллина. — А вот твою фамилию я не расслышал.

Оглянувшись на своего напарника, Коллин повернулся к Джеку.

— Агент Секретной службы Тим Коллин. А ты мне тогда здорово врезал, Джек. Наверное, в школе играл в футбол…

— Да, мое плечо еще помнит тебя.

Бёртон сел на кровать рядом с Джеком. Тот посмотрел на него.

— Мне казалось, я хорошо замел за собой следы. Удивлен, что вы меня вычислили.

— Нам рассказала маленькая птичка, Джек, — глядя в потолок, усмехнулся Билл.

Грэм посмотрел на Коллина, затем снова на Бёртона.

— Послушайте, я как раз собирался уехать отсюда и больше не возвращаться. Не думаю, ребята, что вам нужно добавлять мой труп к общему списку.

Бросив взгляд на лежащий на кровати чемодан, Бёртон встал и убрал пистолет в кобуру. После чего схватил Джека за плечи и швырнул его в стену. К тому времени как опытный ветеран закончил, в номере не осталось ничего непроверенного. В течение десяти минут Бёртон искал микрофоны и другие интересные штучки, а в заключение обыскал чемодан Джека. Достав фотографии, он изучил их. Удовлетворившись увиденным, убрал фотографии во внутренний карман пиджака и улыбнулся.