— Я хочу всего лишь поговорить с детективом!

— Мне вызвать охрану или как?

Фиске с грохотом опустил ладонь на стол.

— Мой брат мертв! И я буду чрезвычайно признателен вам, если вы уберете с лица дурацкое выражение и продемонстрируете хотя бы немного сочувствия. А если вы не можете сделать это искренне, леди, хотя бы притворитесь…

— Я Бьюфорд Чандлер.

Фиске и Бакстер повернулись на голос. Чандлер оказался черным, лет пятидесяти, с вьющимися волосами и такими же усами, высоким, слегка располневшим, но сохранившим спортивную форму со времен молодости. Джон заметил пустую кобуру и пятно масла на рубашке, где ее касалась рукоять. Чандлер окинул Фиске взглядом с головы до ног глазами, прятавшимися за трифокальными очками.

— Я Джон Фиске.

— Я слышал. На самом деле я некоторое время стоял и слушал ваш разговор.

— В таком случае вы знаете, что он мне говорил, детектив Чандлер? — заявила Бакстер.

— Каждое слово.

— И вам нечего на это сказать?

— По правде, очень даже есть.

Бакстер посмотрела на Фиске, и он увидел в ее взгляде удовлетворение.

— И?..

— Я думаю, молодой человек дал вам очень хороший совет. — Чандлер наставил на Фиске палец. — Давайте поговорим.

Чандлер и Фиске прошли по коридорам, в которых кипела жизнь, в маленький тесный кабинет.

— Присаживайтесь, пожалуйста. — Детектив показал на единственный стул в комнате, кроме того, что стоял возле стола. На стуле высилась гора папок. — Просто положите их на пол. — Чандлер поднял вверх палец. — И постарайтесь не испортить улики. В наши дни, если я рыгну, глядя на образцы тканей, я тут же услышу: «Недопустимо! Немедленно освободите моего клиента, который убил кучу людей».

Фиске очень осторожно переложил папки, пока Чандлер устраивался за столом.

— Итак, я не хочу, чтобы вы жалели о том, что сказали Джулии Бакстер.

— А я и не собирался.

Чандлер с трудом прогнал улыбку.

— Хорошо, начнем с главного. Мне очень жаль, что ваш брат погиб.

— Спасибо, — тихо ответил Джон.

— Возможно, вы услышали эти слова в первый раз с тех пор, как вошли сюда?

— На самом деле да.

— Значит, вы работали в полиции, — как бы между делом заметил Чандлер. — Обычный человек не знает про Y‑образный разрез и пилу для черепа. По тому, как вы разговаривали с мисс Бакстер, как вели себя и судя по вашему телосложению, я бы сказал, что вы были патрульным.

— Был?

— В противном случае наши коллеги из Ричмонда сообщили бы мне об этом, когда мы с ними связались. Кроме того, я знаю всего нескольких офицеров полиции, которые носят костюмы, когда они не на службе.

— Правильно по всем пунктам. Я рад, что вас назначили вести это дело, детектив Чандлер.

— Ваше и еще сорок два нераскрытых. — Фиске покачал головой, а Чандлер продолжал: — Грабежи, ножевые ранения и все прочее. И у меня даже нет напарника.

— Иными словами, вы хотите сказать, что я не должен рассчитывать на чудо?

— Я сделаю все, что смогу, чтобы поймать того, кто убил вашего брата, но не буду ничего обещать.

— В таком случае как насчет небольшой и совершенно неофициальной помощи?

— Это в каком смысле?

— В Ричмонде я часто занимался убийствами вместе с детективами, многому научился и многое помню. Не хотите, чтобы я стал вашим новым напарником?

— Официально это абсолютно невозможно.

— Официально я абсолютно вас понимаю.

— Чем вы сейчас занимаетесь?

— Я адвокат по уголовным делам, — ответил Джон, и Чандлер закатил глаза. — И горжусь своей работой, детектив Чандлер.

Полицейский кивком показал Джону на дверь.

— Закройте.

Он молчал, пока Фиске не закрыл дверь и не вернулся на свое место.

— Итак, вопреки здравому смыслу, я принимаю ваше предложение помощи под моим присмотром.

Джон покачал головой.

— Я уже здесь. Учитывая, что через сорок восемь часов вероятность раскрытия убийства несется на всех парах в Китай, мы не можем терять время.

Фиске подумал, что Чандлер разозлится, но тот сохранял полное спокойствие.

— У вас есть визитка с телефоном, по которому я могу с вами связаться? — спросил он.

Джон написал на визитке номер своего домашнего телефона и передал ее Чандлеру.

В ответ тот протянул ему карточку с несколькими телефонными номерами.

— Офис, дом, бипер, факс, мобильный телефон — когда я не забываю взять его с собой, что происходит практически всегда.

Чандлер открыл папку, лежавшую на столе, и принялся ее изучать. Джон прочитал вверх ногами написанное на обложке имя брата.

— Мне сказали, что его убили во время ограбления.

— По крайней мере, по предварительным данным.

Джон уловил странную интонацию в голосе детектива.

— Но мнение изменилось?

— Ну, это же всего лишь предварительное заключение. — Чандлер закрыл папку и посмотрел на Фиске. — Факты по данному делу — во всяком случае, то, что нам известно, — достаточно просты. Вашего брата обнаружили на переднем сиденье его собственной машины в переулке неподалеку от реки Анакостия с огнестрельной контактной раной в правом виске и выходным отверстием в левом. По виду крупный калибр. Мы не нашли пулю, но поиски продолжаются. Убийца мог забрать ее с собой, чтобы мы не могли провести баллистическую экспертизу — если нам, конечно, удастся обнаружить пистолет, из которого сделан выстрел.

— Нужно определенное хладнокровие, чтобы ползать по переулку в поисках пули, когда в нескольких футах находится мертвое тело.

— Согласен. Но, повторю, мы еще можем найти пулю.

— Насколько я понял, пропал бумажник.

— Давайте скажем иначе. Мы не нашли на теле бумажника. Бывало ли такое, чтобы ваш брат не брал его с собой?

Фиске на мгновение отвернулся.

— Мы не слишком часто виделись в последние несколько лет, но, полагаю, мы можем принять за данность, что бумажник у него был. Вы ведь не нашли его в квартире брата?

— Дайте мне немного вздохнуть, Джон. Тело вашего брата обнаружили только вчера. — Чандлер открыл блокнот и взял ручку. — Переулок, где его нашли, находится в районе, который славится высоким уровнем преступлений, связанных с наркотиками, среди прочего. Вы не знаете, ваш брат употреблял наркотики? Иногда или регулярно?

— Нет, никогда.

— Но вы не можете быть уверены на все сто, верно? Вы сами сказали, что не слишком часто виделись с ним в последнее время.

— Мой брат ставил перед собой чрезвычайно высокие цели во всем, чем занимался, а потом шел дальше. Наркотики в эту схему не вписываются.

— Вы не знаете, что он мог делать в том районе?

— Нет, но его могли схватить в каком-нибудь другом месте, а потом отвезти туда.

— Вы не знаете, кто мог желать ему смерти?

— Мне никто не приходит на ум.

— У него были враги? Ревнивые бойфренды? Проблемы с деньгами?

— Нет. Но опять же, возможно, я не самый лучший источник ответов на такие вопросы. У вас есть предварительное заключение о времени смерти?

— Очень примерно. Я жду официального отчета. А что?

— Я приехал сюда из морга. Там я потрогал руку брата; она была мягкой и податливой. Мышечная ригидность давно прошла. В каком состоянии находилось тело, когда его обнаружили вчера вечером?

— Скажем так, оно там пробыло некоторое время.

— Это странно. Судя по вашим словам, тот район нельзя назвать пустынным.

— Точно, но в тех местах мертвые тела в переулках не то чтобы редкость. Однако примерно девяносто девять процентов жертв — черные, потому что белые туда просто не суются.

— Значит, вы хотите сказать, что мой брат выделялся бы там, как бельмо на глазу. Кто-нибудь снимал деньги по его карточке в банкомате? Какие-то покупки по кредитной карте?

— Мы проверяем. Когда вы в последний раз разговаривали с братом?

— Он звонил мне больше недели назад.

— И что сказал?

— Меня не было дома. Он оставил сообщение. Сказал, что ему нужен мой совет по какому-то делу.