— Я хочу знать… — шептала Мелони, в очередной раз подглядывая за Клифом и Ритой.

— Оу, как неприлично, — рассмеялся демон.

Мелони резко согнулась, прислонившись лбом к осточертевшей скатерти. Ей было плохо, обидно. Все, что говорил и показывал Корнар, было правдой и неправдой одновременно, каждое его слово лилось как яд на неокрепшее сердце.

— П-прекрати это…

— А что насчет Мур? М-м-м? — «Очередной» бокал наполнился красной жидкостью. — Кто-то заигрался в дочки-матери, да?

— Я… — Мелони зажмурилась и решила сразу сказать как есть. — Да, я люблю её, люблю всем сердцем и мечтаю, чтобы у меня была… была дочка, такая же, как она.

— Ох, вот мы и подошли к самому интересному. Ха-ха-ха! В мире, где ведьмы одни из самых могущественных существ, у тебя слишком простая… мечта.

— Кто ты такой… чтобы судить об этом? — Слезы снова потекли по щекам, а голова стала тяжелой, как будто кто-то снова и снова вонзал прямо в мозг иголки.

— Тогда давай посмотрим вместе? — Ради забавы демон щелкнул пальцами.

Время снова поменяло ход, а Мелони широко раскрыла глаза.

Мелони потеряла счет времени. Казалось, с начала разговора прошла всего пара минут… Или часов? Или дней? Корнар уносил её из одного видения в другое, и каждый раз это было что-то плохое и грязное, очерняющее окружающих или её. Старые детские воспоминания, где она издевалась над мальчиком, которого считала глупее себя, ранение Мур, всплеск магии, из-за которого её маму и папу убили. И, конечно, недавнее происшествие…

Ведьмочка перед воротами Пограничья, вокруг обгорелые тела, и девочка поняла, что произошло…. Нет, не так… Она и не забывала, все это время она помнила, что натворила, и решила подыграть остальным, чтобы похоронить это, как и другие неприятные воспоминания. Словно ничего и не было, и все, что происходит сейчас, — не результат её ошибок и несдержанности.

Но сейчас она стояла посреди мертвецов… От этого было не убежать, не спрятаться. Запах резал нос, заряженный воздух покалывал кожу. Мелони сделала несколько шагов вперед, и обгорелая детская ручка хрустнула под каблуком, а широко раскрытые глаза смотрели на небо. Затем жуткое мертвое тельце начало двигаться, и с хрустом потрескивающей кожи повернуло голову на Мелони.

— Ты убила нас, Ме-ло-ни. — Голос был сухим и безжизненным. — Ты лгунья и убийца.

— Я не хотела этого. — Ведьмочка ответила вяло, усталость читалась на ее лице.

— Все, кто тебя окружает, или страдают, или умирают… из-за тебя. — Мертвые обгорелые тела одновременно открыли глаза и посмотрели на свою убийцу.

— За что, Мелони?

— Почему мы должны умирать из-за тебя?

— Мы были ни при чем!

— Прошу вас, прекратите… — Мелони зажала руками уши. — Пожалуйста.

«Убийца!», «Малолетняя шлюха!», «Трусиха!»

Обгорелые руки начали хватать Мел за платье и тянуть вниз, погружая под землю все больше и больше, глубже и глубже. Все остановилось, когда среди мертвецов ведьма увидела своих обугленных сестер, которые так же хватали её за одежду.

— Мы тоже умрем из-за тебя? — Рифа, схватив за воротник, смотрела своим пустым белком вместо глаз.

— Нет, я…

— Мы думали, ты нам сестра. — Айвори больно дернула за волосы.

— Прошу…

— Любишь подглядывать, да? — Аннет со своими черными волосами как будто срослась с землей.

— Прекратите!

Поток оскорблений и обидных фраз слился в какофонию неразборчивых слов, и девочка все больше вязла, погружаясь глубже и глубже. Мелони успела поднять руку, прежде чем полностью скрыться в холодной земле.

Слегка вздохнув, ведьмочка в очередной раз пробудилась, поняв, что сидит на стуле за обеденным столом.

— Бокал вина? — улыбнулся Корнар, и единственное, что изменилось, — это его тарелка, которая окончательно опустела.

Мелони смотрела прямо на него. Её глаза были красными и опухшими, но по щекам больше не текли слёзы. Сейчас девочка пребывала в состоянии полного опустошения и даже если бы захотела, то просто физически не смогла бы больше плакать.

— Нет… Спасибо. — Ведьма не знала, что говорить, и просто ждала. Наслаждаясь временной тишиной.

— Хм-м, ты совсем не притронулась к мясу, — расстроился демон. — А я так старался. — Затем он хлопнул в ладоши. — О! Зато у меня есть хороший десерт. Чай к нему предложить не могу, у меня такого в замке не водится, но, надеюсь, мягкие пирожные заставят тебя хотя бы попробовать благородный напиток. — Как заботливый хозяин, мужчина быстро встал из-за стола и суетливо скрылся из поля зрения.

Граница в этом месте стиралась все более отчетливо, одновременно путая и сводя с ума. И краешком пошатнувшегося разума Мелони постепенно начинала соглашаться с Корнаром, со всем, что он ей говорил. Она понимала, что пришла сюда… потому что надеялась прогнать чувство бесполезности, но в итоге… Ради чего все это? Ради них? Или себя?

От бесконтрольных чувств девочку отвлек радостный смех, он звучал очень далеко и приглушенно, словно за стеной. Оглядевшуюся по сторонам Мелони уже не смущало, что на месте темного угла в зале появился проход, а зеленая трава, прорастающая прямо сквозь половицы, колыхалась под порывами теплого ветерка. Как мотылек, летящий на свет, ведьмочка зашагала к проходу, и через пару секунд темноты, что длилась, как целая жизнь…

…яркий свет заполнил округу.

Вдох, выдох. Вокруг было лето, жизнь пестрила повсюду самыми яркими цветами. Пролетающие мимо бабочки, вкусно пахнущие растения, огромное дерево, в кроне которого можно было спрятаться от палящих солнц Черной земли… Мелони не боялась, ведь она понимала, где сейчас находилась, и от этого сердце сжималось, словно в кровавых тисках.

— Так я себе все и представляла… — прошептала ведьмочка, закусив до крови губу.

Маленький домик посреди леса. Он очень походил на их зимнее убежище, но в этот раз все было сделано по уму. Крепкие расписные стены, несколько окошек, чтобы в доме было больше света. Над дверью висела подкова… Мелони слышала от Клифа, что это приносит удачу. Естественно, рядом текла небольшая речушка, вода которой по отведенному желобу, приводя в движение сложное устройство, что когда-то начертила Мел на старом пергаменте, орошала небольшую грядку. А рядом с овощами росли цветы… Не важно какие, главное, чтобы синего цвета. По другую сторону была сколоченная будка: Мелони хотела её поставить, но думала, что никогда не решится завести питомца. Маленький рай в уединении, личное место, которое девочка нафантазировала себе, слушая рассказы о другом мире.

— Мама, мама! — окликнул детский голосок.

— Да, милая? — Мелони — взрослая женщина — повернулась на него. За столько лет она мало поменялась, и темные длинные волосы ложились на плечи, а голубые глаза блестели счастьем и материнской любовью.

— Я ударилась! — Скорчив недовольную мину, дочка Мелони выглядела точной копией своей мамы в молодости, только волосы были короткими. — Вот! — показала она на разбитую коленку.

— Ох, это и правда большая рана, — улыбнулась Мелони, ведь на деле не было ничего серьезного. Но все-таки всхлипывающая кроха оказалась на руках. — Сейчас придет папа, и мы тебя подлатаем, да?

— Дя… — Девочка прижалась ближе.

— Ты же мое чудо! — Мелони закачала дочку на руках, напевая мотив песни, что услышала в клане Потерянных. Медленная и красивая мелодия. Всего пара секунд передышки… Ускользающие мгновения.

— Мам? — Под мелодию по щекам взрослой ведьмы все-таки потекли слезы. — Почему ты плачешь, мама?

— П-потому что… Я…

— Бесполезная трусиха? И все это останется лишь твоей фантазией?

В то же мгновение девочка рассыпалась песком на руках, а пожираемая горем Мелони упала на колени, снова став собой. Маленькой ведьмочкой, у которой сперло дыхание, её тошнило. И только она захотела закричать…