И элементаль, частичка за частичкой, уходил в назначенный артефакт…

Последняя вспышка.

Тишина.

Мелони протяжно выдохнула, и мы с Ритой устало обняли её с двух сторон.

— С-семья… это компас… Компас, — заплакала ведьмочка, расслабляясь в наших руках.

Мы с волчицей так же тяжело дышали, наши лбы соприкасались. Мы с ней почти сгорели и вряд ли могли сейчас пошевелиться.

— С возвращением, — устало улыбнулся я.

Алька упала на землю, едва успев опереться на руки. Арлекин зааплодировал и, крикнув «браво», также упал — безжизненной игрушкой. А Рифа, готовая отключиться в любой момент, поднялась на ноги и, глотая ртом воздух, нашла в себе силы слегка улыбнуться.

— Победа…

Раньше это чувство было другим. Я испытывал только безразличие с нотками удовлетворения, а сейчас… Когда заканчивается битва, но вкус победы искажается, ведь ты понимаешь, какая цена была уплачена за нее. «Пиррова победа» — это не победа, это когда проиграли все.

— Б-больно, — всхлипывая, тихонько пробормотала Мелони.

— Эссенция? Молнии? Где болит? — Стараясь восстановить дыхание, Рита сразу начала осматривать девочку.

Мое же внимание моментально привлекла кровь, что стекала по её ножкам, но, не успел я задать вопрос, как девочка сразу подняла руку и жалобно прошептала:

— П-пожалуйста, н-не смотри.

— Я…

— Клиф! Проверь остальных! — снова велела Рита, и её взгляд был однозначным. Ведь мы оба боялись того, что демон мог сделать с нашей ведьмочкой. — Алька! Алька, ты нужна нам тут!

— Д-да, иду! — Пепельноволосая ведьма как будто собиралась отключиться от переизбытка эссенции, но снова материнские чувства не позволили ей дать слабину. А кукла вроде не требовала никакой платы… или она уже уплачена?

Поменявшись со старшей ведьмой местами, я побрел по потрескавшейся земле мимо мертвых тел. Первой нашел Рифу — она устроилась на камнях, положив Мур себе на колени. Оставшиеся Потерянные начали заниматься ранеными и добивать оставшихся врагов, никто не обращал внимания на меленьких ведьм. Я снял куртку с мертвеца, накинув себе на плечи.

— Ты как? — сплюнул я скопившуюся во рту кровь. А зеленая дрянь того масочника все еще щипала кожу. Ну, хотя бы не разъедала, и на том спасибо.

— Я прикрыла нас щитом, но, видимо, от ударной волны она все ровно потеряла сознание, дышит ровно… — Расслабленный выдох. — Мы вроде в порядке, как там Мел?

— Пока сам не пойму… — В глаза сразу бросилась сдерживаемая дрожь посиневших пальцев, а на виске пацанки проступали вены. Рифа определенно терпела боль, понимая, что её раны не так важны, как у остальных. — У тебя осталась та мята? — бесстрастно спросил я.

— От тебя ничего не скроешь, да? — При осознании, что я её раскусил, брови все-таки сошлись домиком.

— Ну?

— Во внутреннем кармане…

Одной рукой я нащупал кармашек и достал уже готовый квадратик. Пара секунд — и он оказался под языком у Рифы. Эффект не заставил себя долго ждать и усиливался, напряжённость постепенно уходила. Рифа расслабилась.

— С-спасибо.

Грязные, потные и измотанные. Но все же я слегка потрепал пацанку по голове, и она снова улыбнулась, поблагодарив меня.

Сзади до меня донеслось, как Алька скомандовала Рите отнести Мелони в одну из уцелевших палаток на третьем ярусе и найти чистой воды. Черт, все-таки там не все в порядке.

— Нужна помощь? — отправил я мысль.

— Нет… Мы справимся, — не сбавляя скорости, сразу ответила мне бурая.

Ладно. Где Ави? Оглядываясь, я искал её. И стоящая как вкопанная знахарка стала прекрасным ориентиром. Чем ближе я подходил к неподвижной паре, тем понятнее становилось, куда они смотрят, а точнее, на кого… Под звуки когтей вервольфа, вонзающихся в лежащего охотника, что все это время стонал от боли. В моей голове снова промелькнула ужасная мысль: это показывает, насколько я плохой человек… или зверь, кому как угодно. Но чем ближе я подходил, тем сильнее напрягал здоровую руку, готовясь пустить когти в ход. Родитель, потерявший ребенка — это концентрация хаотичных эмоций, и в поисках виновного может пострадать маленькая белая волчица.

Я зашел со стороны, и мне открылась картина, как Ави на коленях сидела рядом с обезглавленным тельцом, а над ними возвышалась Потерянная.

— Мне очень ж…

— Я должна позаботиться о раненых, — оборвав извинения Ави, произнесла мама Корицы — холодно и без каких-либо эмоций. — Позаботься о ней. — Она сделала шаг по направлению к своему клану, и мы с ней встретились взглядом. От той женщины, что буквально вчера помогала нам, ничего не осталось. Глаза мертвеца. — Кому-нибудь из ваших детей нужна помощь? — Её мысли холодной водой окатили меня с головы до ног.

— Алька уже помогает, но я буду признателен, если вы осмотрите Рифу…

— Она защитила нас куполом, — кивнула оборотнесса. — Хорошо.

Я выждал пару секунд, провожая взглядом скорбящую мать. Затем встал туда, где стояла она. Ави, положив ручку на мертвое тело подруги, не знала, что делать. А разорванное платье и запёкшаяся кровь по всему телу создавали ей весьма жуткий образ.

— Айвори? — И вот опять я не знал, что ей сказать. Как поступить? Ведь это возвращало нас к тому, с чего мы начали наше путешествие. Нет, даже раньше.

— Она могла спастись… — прикусив губу, процедила волчица. — Ей нужно было уйти в пустоту всего на пару секунд, и она смогла бы отступить… — Горькая улыбка. — Но она… Она хотела защитить меня, отвлечь монстра на себя. — Ави, закрыв глаза, покачала головой. — И вот опять…

— Не смей снова заводить эту песню, — серьезно сказал я. — Ты должна понимать, что в каждом бою ты делаешь все что можешь, и ты не способна повлиять на выбор, который делают окружающие.

— Но у тебя же это получается… — Это поставило меня в тупик. — Я ведь…. Я все еще ищу ответы на свои вопросы. — Девочка посмотрела на меня. — И мне страшно…. Потому что я начинаю ненавидеть… Их всех. Людей, мутантов, демонов. Почему просто нельзя жить в мире?

Я присел рядом и слегка приобнял маленькую волчицу. Она устало прислонила голову ко мне, не отрывая ладони от мертвого тела еще одного потерянного друга.

Это похоже на темные капли, что капают в чистое озеро. Потихоньку, рано или поздно, вода в нем окрасится в черный, и, как бы я ни старался… это случится, рано или поздно. Но вот что выйдет из той черной воды? Я не хотел знать ответ.

Как сделать, чтобы Ави стало легче? Я знаю, что у волков не принято хоронить своих в земле, ибо огонь возвращает их души к незримой матери-луне. Но, может, сегодня предки сделают для нас исключение?

Так продолжалось какое-то время. Живые, приходя в себя после боя, перетаскивали и оплакивали мертвых. От огромного по местным меркам клана осталось от силы волков семь, в их числе и ребенок с раненым, и старейшина. С разрешения матери, которая проявляла невыносимое хладнокровие, мы похоронили Корицу на том месте, где раньше была грядка, а её кольца стали грустным украшением на деревянном кресте. К счастью, в этом мире тоже хоронили людей в земле, но не использовали кресты, поэтому данная процедура не была чем-то… диким. И отчего-то мне показалось, что здесь она будет уместной. Так и произошло. Когда Айвори прицепила последнее колечко, она наконец заплакала…

— Спи, подруга, я не забуду тебя.

Мы залатывали раны. Общее беспокойство за Аннет коробило всех нас, и, когда её незримый сигнал, доносящийся откуда-то издалека, пропал вовсе, мы начали собираться.

Снова в путь.

Да, моя рука не успела полностью восстановиться, как и Рифины пальцы, ожоги Риты, эссенция Альки. А Мелони не могла пошевелиться от невыносимой боли. Но мы все вместе понимали, что сейчас нужны длинноволосой принцессе, понимали, что не сможем отдыхать, пока она в опасности где-то там, совсем одна. Мне так и не сказали, что Корнар сделал с Мел, но сейчас это к лучшему… Если я услышу, то сорвусь и обезумевшим зверем пойду разносить это чертово место. Но и Алька, понимая это, поделилась странным ощущением.