— Да, я понимаю, просто…

— Как думаешь, Мур? — Специально перебив ведьму, обратился я к малышке. — По-моему, с каждой победой у Альки становится больше морщин?

Девочка затеребила подбородок, и пепельноволосая действительно запереживала.

— Что? Не может быть… — Потом до неё дошло. И, встретившись со мной взглядом, она улыбнулась: — Хорошо. — Легкий смех. — Я поняла, мсье Клиф.

— Вот и славно. Надо радоваться победе, особенно когда ты никого не теряешь. А раны… Ну… — Я старался подобрать что-то красивое, но голова уже плохо соображала. Мур, повторяя за Рифой, показала бицепс. — Точно! Спасибо! — Я потрепал девочку по голове, от чего на маленьких щечках появился румянец. — К тому же они продолжают выполнять твое главное требование.

Теперь и я улыбнулся.

— Главное? — искренне не поняла девушка.

— Они поддерживают друг друга, как одна семья.

Через огонь я посмотрел на Мелони. К сожалению иногда даже этого недостаточно.

Но они, её названные сестры, будут рядом, чтобы помочь. А это, черт возьми, что-то да стоит! Мур, обойдя костер, уселась рядом с Алькой и по-детски обняла её, вызвав у старого сердца очередную улыбку.

После недолгих уговоров Алька и Мур все-таки легли отдохнуть, и, когда девочка засопела, следом за ней уснула и ведьма. А я, размяв шею, решил дождаться Риту, хотя и сильно клонило в сон. Даже Нова молчала, набиралась сил.

Костер приятно потрескивал, поглощая все новые ветки, искры, взлетая время от времени, растворялись в ночном воздухе. А размытые тени причудливо танцевали, словно очерчивая территорию нашего маленького бивака. Как же хорошо снова быть в лесу, дышать этой прохладой, слышать маленькую живность, снующую меж корней, и далекий волчий зов, манящий куда-то в глубину чащи. Городская грязь осталась позади, и теперь надо только верить, что следующий город на нашем пути окажется лучше предыдущего. Слабо верится, но, как говорится, «надежда умирает последней».

— Почти все спят. — Я слышал, как волчица принимала форму человека, и листва под её ногами шумела чуть громче, чем следует. — Рифа все еще сидит там?

Встав около меня, девушка посмотрела на сидящую отдельно от остальных пацанку. Та пристроилась на поваленном дереве, к нам спиной. Не очень далеко, чтобы переживать, но достаточно, чтобы побыть одной…

— Надо поговорить с ней. — Я снова подвигал шеей, вызвав хруст. Мускулы все еще ныли, но это было терпимо. Поднимаюсь на ноги. — По периметру?

— Все тихо, ни людских запахов, ни опасных зверей, Алька выбрала хорошее место, тут потоки эссенции текут, создавая вокруг нас кольцо. — Зачесав волосы за ушко, она посмотрела мне в глаза. — Кхм, с тобой все в порядке?

— Да что со мной может случиться? Пара переломов, огнестрельное, колотые раны… Заживает все как на собаке, — улыбнулся я.

— Сегодня я встану на дозор, зови Рифу спать и укладывайтесь.

Взяв меня за ладонь, она смогла нежно улыбнуться.

Кроткий взгляд — и мы поменялись местами. Я поймал себя на мысли, что, как и Мелони сегодня днем, мне абсолютно не хотелось отпускать её руку, хотелось быть… рядом. Ладно, похоже, сейчас снова будет не самый приятный диалог, сегодня эта девочка впервые сознательно отняла жизнь. Каждый воспринимает это по-своему, и, думаю, для Рифы — это тяжелый шаг, шаг, который она… они все будут обязаны пройти. Уже подходя к девочке, снова выстраиваю план «задушевного» разговора, чтобы не ляпнуть чего глупого. Но я бы не восхищался так этими детьми, если бы они не продолжали удивлять меня из раза в раз.

— А, Клиф, пора спать? — спокойно и со свойственной ей непринужденностью сказала Рифа.

На секунду я даже завис.

— М-м-м… да, но, честно говоря, я еще хотел…

— Я в порядке, — улыбнулась она. — Честно.

Она не врала, и даже тени печали или грусти не таилось в её глазах.

— Так, ты только что порушила весь диалог, который я построил у себя в голове. — Уселся рядом, только лицом к костру.

Девочка засмеялась, слегка толкнув меня плечом.

— Хех, я все еще помню наш разговор за домиком. — Она сделала глубокий вдох. — Такое чувство, что это было так давно.

— Риф, если ты все-таки хочешь поговорить об этом, я выслушаю.

Мне ли не знать, каково это.

— Но я не знаю, что надо говорить… — пожала она плечами. — Сегодня я убила… человека. И ничего не почувствовала, просто… просто делала, что должна была, что обещала. Вот и все.

— Никаких мук совести? — приподнял я бровь.

— Никаких… Это плохо? — Повернув ко мне голову, девочка свела брови домиком.

— Я должен бы сказать, что да, но… — Слегка цокаю языком. — Пусть мораль сегодня целует меня в причинное место.

— Хех! Как грубо, мсье Клиф! — спародировав аристократичный тон, Рифа засмеялась.

— А это? — Я посмотрел ей через плечо, заметив в руках заточенный кинжал. Судя по играющим на лезвии бликам и укрепленной рукоятке, он из серебра и сделан для охоты.

— Трофей! Увидела, когда решила вернуть свой ножик, но поняла, что это круче. — Рифа, покрутив пальцем, заставила лезвие парить в воздухе.

Зараза, я не должен хвалить её… Не должен, и все тут, но, с другой стороны, я испытывал странную гордость за эту девочку. Наверное, я был бы плохим отцом.

— Враг убит, семья цела, еще и трофей имеется, моя школа! — Приобняв Рифу, потрепал её за щеку.

— А-а-ага! Я без твой школы как без рук, — показала она мне язык, заматывая лезвие в тряпку.

— Значит, могу рассчитывать на тебя в бою? — Этот вопрос прозвучал как шутка, но девочка резко перестала улыбаться и встала на бревно ногами.

— Да. — Взгляд, полный мужества. — Я помогу, не испугаюсь! — Потом она слегка пригнулась, перейдя на шепот. — Ты же помнишь мою мечту, да?

— Иголки мне есть совсем не хочется, так что… — Я встал с бревна. Рифа почти дотягивала до моего роста. — Храбрость и мужество хорошие качества для блюстителя законов.

Кстати говоря, только сейчас подумал, что такой профессии, с названием «стражник», в этом мире нет, ведь закон исполняют «красные мундиры»… Значит, это, скорее всего, тоже из старых сказок.

Рифа протянула мне кулачок.

— Отделаем любого, кто будет к нам лезть, да?

Вот это настрой!

— Отделаем!

Наши кулаки соприкоснулись.

Если посмотреть со стороны, так стоят два отморозка и жаждут еще одной драки…

— Клиф! Какой же ты! — Девочка резко прыгнула прямо на меня, обнимая за шею рукой — еле-еле успел поймать. Затылком почувствовал тряпку с лезвием: даже сквозь ткань серебро неприятно щипало.

— Аккуратней! — пробурчал я.

— Прости, — ласково потерлась она головой о мое плечо.

До костра я все-таки донес её, как еще одну принцессу, причем по пути она спросила меня, верным ли было ее решение целиться в горло тому охотнику.

— Конечно. Очень хорошо, если попадет в сонную артерию, так будет большое кровотечение и…

Заканчивать я не стал, потому что увидел шальные глаза Риты.

— Хорошие, однако, у вас беседы…

— Обычные беседы лучших воинов Черной Земли, — запаясничала Рифа.

— Да-да, давай спать, лучший воин, — слегка подкинул я девочку на руках, подхватив у самой земли, и уложил её на расстеленный рядом со всеми лежак.

Пацанке это очень понравилось, и она действительно улыбалась от всей души. В такие моменты она забывала о своей травме, а широкая улыбка еще раз доказывала, что можно быть чертовски очаровательной даже без одного зуба.

— Клиф? — снова полушепотом произнесла девочка.

— М-м-м?

— Знаешь, мой настоящий отец был свиньей редкостной, да и мама тоже… дедушка очень грубым. И, знаешь… Ну, я рада, что из всех притворных приемных отцов мне достался ты.

От таких откровений Рита, смутившись, опустила волчьи уши.

— Спокойной ночи, Риф, — положил я ладонь поверх её ладошки.

— Спокойной.

Аннет постепенно открывала глаза, голова раскалывалась на части. Станет легче, как только она увидит дорогих сердцу людей. Но, к ужасу девочки, вокруг была непроницаемая тьма. И только она со своими волосами, как снежинка на темном фоне, ярко выделялась.