— Неужели ты…

— Сначала возникла приземленная идея научиться перемещать группу людей на огромные расстояния, уводить нас от охотников. Переместиться куда-нибудь на дальние континенты. Только мы и наши девочки. А потом в одном из путешествий я нашла заметки… это был призрачный намек, наваждение, но именно эти строки подарили мне мечту… Быть может, наш мир не один, может, есть место лучше, чем это?

— И ты стала улучшать заклинание?

— Верно. Бесчисленное множество комбинаций, экспериментов… Я поняла, что моих знаний не хватит и поэтому прокрадывалась в запретные библиотеки охотников, искала новые книги, новые формулы. Мне казалось, что еще немного, еще чуть-чуть — и заклинание будет готово, но… — Я почувствовал жгучую боль, как будто от пули. — Меня поймали. Погоня продолжалась три дня, и там, на границе северных земель… это был мой конец. Так горько было лежать там и осознавать, что все напрасно. — Нова покачала головой. — Думать, сколько всего ты не успела сделать, попробовать… и, о боги, как мне хотелось увидеть их еще разок… Первой идеей было применить запретное заклинание переселения душ, но без подготовки, скорее всего, мир бы получил нового монстра северных земель. И тогда мысль, как пуля, прошла через голову. "Какого черта!" — решила я и соединила наработки, всё, что у меня было, последняя эссенция… И я увидела его, Клиф, увидела твой мир… — Она сжала свой кулачок. — Это была правда: всего на мгновение, но у меня получилось. Потом я применила в вашем мире перехват души: его используют ведьмы, чтобы призывать временных вервольфов. Столько душ я никогда не видела, целый поток, река. И всего пара секунд на выбор.

— Черт, у меня была слабая надежда, но не хотелось верить, что все это…

— Да, Клиф, это была случайность. Среди сотни протекающих душ, которые скоро отправятся в забвение, я увидела злую, жестокую душу, душу убийцы, душу солдата, душу зверя. — Мне даже стало грустно от этого, но Нова дотронулась пальцами до моей незримой руки. — А еще я увидела, что в ней было… благородство, была воля, желание защитить, жертвенность. Так много несочетаемого. Ты не избранный, как в старых сказках, но ведь особенными не рождаются, да?

— А пожирание сердца? Тоже что-то запретное?

— Я не горжусь этим. Ритуальный обряд жертвоприношения как раз то, что надо бы забыть навсегда.

Весьма лицемерно говорить о забвении и применять, когда твоя жизнь висит на волоске, но разве можно обвинить человека, что он просто хотел жить?

— Ну, картина теперь ясна. — Более или менее. — И что дальше?

— Мне… мне нужно подумать, что со всем этим делать. — Странно, её голос дрожал, она была напугана.

— Ты хочешь о чем-то попросить меня…

Она беззвучно кивнула.

— Прошу тебя, Клиф, ты можешь еще побыть нашим зверем?

— Хех. — Я сжал её пальцы. — Хорошо. Как будто у меня есть выбор?

— Спасибо… Пора бы тебе вернуться. Чем дольше ты тут со мной, тем больше волнуются девочки.

— Вот ты знаешь обо мне все, а на себя даже взглянуть не дала, — улыбнулся я.

— Оу, ну, если хочешь, смотри, — игриво захихикала она.

Любопытство вперемешку с не очень чистыми мыслями заставило меня повернуть голову… Чертовка! Сознание угасло, как только я увидел её черные волосы.

— О-о-о, как болит… — выдохнул я холодный пар. — Все. — Медленно, но верно я искал опору. Старался сфокусировать взгляд.

Видимо, для всех прошла всего пара секунд, так как Рита и Алька только подходили ко мне. Нога, вторая… Я поднялся во весь рост. Голова гудела, и машинально я прижал руку к виску.

Рука.

Смотрю на пальцы. Черт, твою мать. Это и вправду человеческая рука! Пелена сна спала, я улыбнулся. Человек, я снова человек!

— Алька! Рита! Получилось!

Я продолжал отправлять мысли, а сам не мог сдержать радости. Рита, остановившись и опустив уши, закрыла лицо руками, а затем, развернувшись, быстро пошла к девочкам.

— Всем закрыть глаза!

Хотя девочки и так не смотрели в мою сторону: им было радостно и стыдно одновременно. И только Айвори глядела через пальцы.

— Закрыть, я сказала!

— Чего это вы? — Я еще тяжело соображал, но искренне не понимал.

— Г-господин Клиф… — Алька смотрела мне в глаза, но потом смерила взглядом. — Я-я рада, что ритуал удался, но, пожалуйста…

Я оглядел себя и понял, что стою полностью голым.

— Черт!

Меня слегка подкосило, и пятая точка соприкоснулась со снегом. Не знаю, правильно ли так говорить, но, боги, как же хорошо снова чувствовать себя человеком! Стоп… Это что? Черный хвост болтается у меня сзади?

Это… Это я? Алька и маленькие ведьмы ушли отмываться от краски в дом, мне же вынесли ведро воды, полюбоваться на себя. Да уж, я смотрел на отражение, и как будто чужое лицо смотрело в ответ. Красные, как кровь, зрачки, аскетичные черты, суровый взгляд, а скулы так ярко выражены, что нужна вся рука, чтобы закрыть подбородок целиком. Черные пряди падали на глаза… есть в этом цвете что-то знакомое. Наверное, прическа очень похожа на ту, что была у меня прежнего. Хех, я что, носил такую гриву раньше? Языком ощупал клыки. Да, язык лучше не прикусывать… А уши! Такое чувство, будто они не слышат, но все звуки идут четко и ясно. Почему? Боги, на моей голове два волчьих уха, прямо как у Риты, да они еще и дергаются. Жуть.

— Ты такой красивый! — Айвори сидела рядом и взволнованно виляла хвостом. — Правда, Рита?

— Ч-чего?! — опешила бурая. — Кто вообще так говорит? Невоспитанная волчица! — Сама фыркнула, а глаза то и дело оценивающим взглядом пробегали по мне.

Хех, если все вервольфы такие от природы, то не буду отрицать, что накачанное тело оборотня меня сильно прельщает.

— Погодите, дайте мне сориентироваться.

Я умылся. Холодная вода приятно покалывала кожу. Хотелось что-нибудь сказать ртом, но я понял, что все слова передаются через мысли.

— Не паникуй, оборотни, если долго ходят без маскировки, разучиваются говорить нормально. — Увидев мое замешательство, передала мысль Рита и снова отвела взгляд. — Айвори, посмотри, как там остальные.

— Зачем? — надулась девочка.

— Просто… сходи.

— Я быстро! — Айвори побежала в дом, а Рита подошла ближе.

— Ты как? — выдохнула она, слегка прижав уши.

— Странно все это. Самое главное — я говорил с Новой.

Хотел встать на ноги, но осознал, что все еще голый и только ведро мое спасение.

— Она здесь? Слышит нас?

Сложный вопрос.

— Сказала, что ей нужно подумать… — Выгнул я бровь

— Черт, это в её стиле. — Впервые вижу такую расслабленную улыбку у этой девушки. — Какой бог тебе ответил?

— Как его, Калахад? Вроде. — Я еще раз плеснул себе водой в лицо, немного порычал, убеждаясь, что сейчас я точно человек. — Все прошло довольно быстро.

Про первого божка не хотелось говорить, хотя его трупная вонь все еще держалась в моих легких.

— Ты в этом уверен? — Рита стала серьезнее.

— Да… это проблема? — Голова начинала болеть — видимо, из-за интенсивной передачи мыслей.

— Не то чтобы. — Бурая села на корточки, уйдя в свои мысли.

— Рита. — Так добавляю серьезности голосу.

— Просто этот древний волчий бог считается мертвым.

Какого черта?

— Выглядел он вполне здоровым.

— Еще когда я была маленькой, среди моего клана ходила легенда о волчьих берсерках, о том, как они дали одно из самых больших сражений в старые времена охоты. Говорят, это была такая битва, что река, где столкнулся клан Яростных с карательными отрядами людей, и по сей день окрашена кровью. Там же и погиб последний представитель крови Калахада.

— Ну, теперь у нас с тобой больше общего, — улыбнулся я.

— Да иди ты. — Зачесав волосы за ухо, волчица обнажила зубы.

В этот момент вся детвора выбежала из маленького убежища и быстро окружила меня, разглядывая, как в первый раз. Сказать, что это было неуютно, значило ничего не сказать.