— Спасибо. — Мелони расслабленно выдохнула. — В-возможно, я и вправду… слишком ушла… в себя.

— Ну, нагоняй от Мур вам с Аннет почти готов. — Ехидная улыбка.

— Нагоняй?

— Не-не, не буду портить сюрприз. — Встав с земли, пацанка отряхнулась. — И поговори ты уже с Аннет, а то вы бегаете друг от друга, как Айвори за местными тушканчиками. Неужели тебе не интересно, что у них там с Сио?

Молниевая ведьма так же стряхнула несколько травинок со шляпы.

— Конечно, поговорю… И нет, мне не интересно.

— Ну как знаешь, а я хотела рассказать, как они в губы целовались, — уже уходя, бросила пацанка.

— Чт… Чего?! — выдала Мелони довольно явное смущение. — Постой, Риф, это правда?

— Тебе же не интересно… — закинув руку за голову, Рифа шагала победителем.

— Да… да погоди ты! — взяв книгу, Мелони поспешила за подругой.

Когда солнце начало лениво тускнеть, а местные цветы менять окрас, с помощью огнепорошка мы разожгли небольшой костер перед храмом и притащили кусок поваленного дерева, чтобы было удобнее. В итоге… Наверное, это можно было назвать вечерними посиделками. Да. Уставшие, но довольные, ведь каждый выполнил свою программу на сегодня. Особенно меня радовало, что Мелони сидела рядом со всеми и активно вела беседу, в том числе и с Аннет. Робко и с легкой грустью в глазах, но все же… Сейчас девочки выглядели как школьницы, выбравшиеся на природу. Костер периодически потрескивал сгорающим деревом, мягкие тени все больше расползались вокруг нас. Простые разговоры, сменяющиеся девчачьим шепотом и общим хихиканьем, таинственные взгляды на нового участника нашей группы, огонь, отражающийся в глазах моей волчицы… В такие моменты хочется, чтобы время остановилось. Еще пошло бонусом, когда Алька расчехлила свои многолетние знания по выживанию, и у нас появилось подобие холодного чая из местных трав. Как она его сделала, ума не приложу, да и посуды особо не было, поэтому одна кружка на двоих… Но от него атмосфера еще больше затеплилась семейным уютом.

Отпив немного освежающей жидкости и передав следующему, я заметил легкое волнение нашей старшей ведьмы. Видимо, именно сейчас она хотела рассказать всем чуть больше о своем прошлом, своих куклах и предпринять еще одну попытку понять, кто же охотится на нас, посылая свои марионетки.

«И не только Алька волнуется».

Да, и вправду… Мур сидела у самого края полена и без остановки теребила свою страшную куклу. Словно актриса, нервничала перед выступлением, а её негласный друг поддерживал и успокаивал. Как минимум я надеялся, что это существо так и делает.

— Милые, — встала Алька в полый рост, привлекая к себе внимание.

Все девочки сидели на одной стороне костра, мы с Ритой на другой, и Сио — напротив Альки. И получилось, что пепельноволосая была прямо в центре.

Воцарилась тишина. Да так неожиданно, что молодой «учитель» непонимающе окинул всех взглядом. «А, лидер шабаша хочет что-то сказать…» — читалось на его лице, и то, как он понял для себя иерархию нашего отряда, по-своему веселило. Хотя он недалек от правды.

— Мы, — продолжила Алька, — прошли уже через много препятствий, а сколько еще впереди, я даже представить себе не могу. Но мое сердце радуется, что вы не сдаетесь, вы не испугались в самом начале и не боитесь сейчас. — Кукольница поправила очки. — Поэтому я хочу рассказать вам чуть больше о том, с кем вы путешествуете, в надежде не получить ваше осуждение…

Я поглядывал на девочек, наблюдая их реакцию. Все стали очень серьезными, но их глаза запылали решимостью. Ведь женщина, которую они считали приемной мамой, наконец-то решилась открыться им, а значит, считала их достаточно взрослыми для этого.

— Сио? — улыбнулась Алька. Волк молчаливо кивнул. — Ты с нами уже несколько дней, и я понимаю, что ты здесь по приказу своего бога. Но здесь собралось много… выдающихся личностей, и этим мы привлекаем силы, что выше Великой Охоты, скажу прямо. — Ведьма стала серьезнее. — Если ты останешься с нами, то будешь в опасности, а сейчас у тебя еще есть шанс… уйти.

Острее всех среагировала Аннет: длинноволосая быстро повернула голову на парня, с нетерпением ожидая его ответа.

— Хм… — Волк задумчиво поводил глазами. Всего пара секунд размышлений. — Вся моя жизнь — это и так сплошная опасность, выживание. И да, я хочу выполнить порученное мне задание, а еще… — Он потупил взгляд, слегка отвернувшись. — Теперь у меня есть еще одна причина оставаться здесь…

Рифа незаметно и с улыбкой потыкала Аннет локтем, и принцесса залилась румянцем. Я даже не знал, как мне на это реагировать. Но Рита взяла мою руку, скромно улыбнувшись.

— Хорошо, — кивнула Алька, окончательно приняв оборотня в шабаш.

А девочки радостно и почти одновременно поприветствовали нового члена группы.

— Рада, что ты с нами, волчара, — подняла большой палец Рифа

— Хех, теперь нас четверо! — улыбнулась Айвори.

Аннет просто кивнула, не в силах сейчас говорить.

— Приятно познакомиться, — холодно произнесла Мелони.

Мур помахала кукольной ручкой своего спутника.

А вот мы с Ритой просто улыбались, и мысленно разговор у нас был примерно такой:

— Мы же его убьем, если он что-то сделает с Аннет?

— Конечно, убьем.

— Определенно.

Все внимание вернулось на Альку.

— Прежде чем я начну… сначала вам хочет кое-что сказать самый скромный член нашей семьи. Вы знаете, как ей тяжело выражать свои чувства. — В первые секунды не все поняли, о ком идет речь, но, когда Мур встала со своего места и подошла к Альке, её трясущиеся коленки выдавали смущение. — На протяжении нескольких дней мы с этой маленькой леди писали это письмо. — Из своего кармашка Алька достала свернутый пергамент. — Все, что здесь написано, — это чувства и слова Мур. — Затем ведьма по-доброму улыбнулась, обратившись к малявке: — С твоего разрешения, сегодня я побуду твоим голосом.

Мур несколько раз тихонько кивнула. И, когда Алька развернула небольшой пергамент… случилось что-то странное. Может, это было самовнушение, или магия, я не знаю. Но, слушая взрослый и мелодичный голос пепельноволосой, я как будто слышал еле различимый голос маленькой девочки. Очень тихий, как будто скромный ребенок боялся говорить, и полушёпот ласкал слух.

«Здравствуйте. Я не знаю, как начать это письмо, но, к счастью, мама Алька мне помогает. И мне очень стыдно, что я все еще не умею писать. Ведь Виктор не любит учится и всякий раз жутко злится из-за этого, но он неплохой, он помогает и оберегает меня, я надеюсь, что когда-нибудь он будет оберегать и вас. Ведь я очень, очень сильно люблю вас, все вы моя семья, которой у меня никогда не было. Порой мне очень тяжело понять эмоции других…»

Мур смотрела на нас, и никто не смел даже вздохнуть, чтобы не мешать ей.

«Но я, лично я, испытываю грусть и злость. Иногда Аннет говорит, что она обуза, и это очень злит меня. Иногда Мелони уходит в себя из-за того, что считает себя бесполезной, и от этого мне грустно. Ведь все мои сестры — это лучшие девочки во всей Черной Земле, и если они так про себя считают… то иногда мне кажется, что я просто пустое место».

Аннет и Мелони широко раскрыли глаза.

«Все вы восхитительны. Когда я вижу ваши улыбки, внутри расходится неописуемое тепло, Виктор скрывает воспоминания о моем прошлом, и от этого все мои воспоминания связаны только с вами. Прошу вас, не отдаляйтесь и не отталкивайте друг друга, ведь мы одна семья. Я очень хотела бы прыгнуть в тот бой вместо Корицы, быть полезной, пойти в тот замок вместо Мелони, забрать себе болезнь Аннет, потерять руку заместо Рифы, помочь Клифу и Рите, сказать, как сильно я люблю Альку…»

Голос пепельноволосой задрожал, но она стойко продолжала читать.

«Я буду стараться еще сильнее, и я хочу, чтобы вы улыбались. Люблю вас.

Мур».

Алька выдохнула, и наваждение ушло. Прошла секунда, еще одна, и, когда костер стрельнул искрой, Аннет и Мелони сорвались со своих мест, и принялись обнимать свою маленькую сестренку, и с мокрыми глазами извинялись перед ней.