— Кот?! — сразу встрепенулась Рифа, видя, как парня удерживает бугай.

— Госпожа Ортега, алхимик подслушивал совещание у палатки. — Охранник сжимал худую руку Кота, а на пареньке была надета странная конструкция с трубкой у уха. Видимо, он прислонил её к ткани шатра.

Кот думал, что сказать, пока его не объявили предателем или того хуже.

— Я-я… — заикался он. — Я хочу пойти с королевским шабашем!

Несколько волков отпустили едкие комментарии и презрительные смешки, но однорукая пресекла подобное одним взглядом.

— Отпусти! — махнула рукой главная. — И чем щуплый парнишка может помочь?

Все ждали, наблюдая со скепсисом.

— В-в… — начал потирать он плечо, — в столице может потребоваться тот, кто спокойно сможет ходить по улицам города. Я долго жил в Пьетро и многое знаю! И... И квартира отца в бедном районе все еще принадлежит мне...

— И почему я слышу об этом только сейчас? — подняла бровь Ортега, и от её взгляда паренек сжался, как-то уменьшился прямо на глазах.

— П-простите... — взглянул он на меня, и искренность порыва устранила его заикание. — Из-за меня не будет проблем! Честно! Лечение — мой конек! — стукнул он себя кулаком в грудь, и очки чуть сползли.

Чтобы он ни говорил, я, как и Алька, прекрасно понимал, что заставляет его рваться в бой... А точнее, кто.

— Неизвестно, сколько мы пробудем среди людей в этот раз, — благосклонно улыбнулась пепельноволосая. — Кот умеет варить притупляющие голод зелья для оборотней, и иметь еще одного гида помимо Новы может оказаться полезным.

— Отпускать хорошего лекаря дорогого стоит, но, раз с вами и так пойдут мои люди… — стук трубки о стол. — Решайте сами, нужен ли вам еще один попутчик.

— Отец? — да чтоб тебя, Риф... не смотри на меня так.

Я навис над Котом.

— Если ты подставишь нас под удар… — угрожающе сжал я кулак.

— К-конечно, я готов. Спасибо, мсье... господин волк... ух!

Я уже пожалел.

И, пока пацанка что-то говорила Коту, а я слушал варианты проникновения в город, волчий слух позволил мне услышать еще один важный разговор. Рита отвела Сио в сторону, и Аннет с Мел стояли около друг друга в полном одиночестве.

— Прости, — тихонько прошептала принцесса.

— Если ты еще попросишь у меня прощения, я ударю тебя молнией, — легонько улыбнулась Мелони.

Пси-ведьма удивилась, расслабив плечи.

— Ты не злишься?

— Я в бешенстве. — Тяжелый выдох. — Но мы уже прошли это. Я же не дура — заходить на второй круг. — Моя школа. Её пальцы прикоснулись к пальцам сестры. — По-своему меня даже радует, что ты используешь его как инструмент. Да, — сама с собой согласилась элементалистка. — Да, теперь он лишь инструмент, который позволит вернуть члена нашей семьи.

— Мелони, — чуть всхлипнула Аннет.

— Семья навсегда? — теперь они держались за руки.

— Навсегда. — Слезинки облечения прокатились по щекам.

— Я так… кхм... — смутилась Рифа. — Рада, что ты пойдешь с нами.

— Н-не, — поправил очки Кот. — Не так, конечно, я хотел тебя радовать, — набрался смелости окрыленный. — Но, думаю, это правильное решение.

— Еще одной занозой больше, — скрипнул зубами Виктор. Молчунья погладила его по голове.

Бурая испытывала двоякие чувства. С одной стороны, она понимала, что тихие вечера только вдвоем опять утонут в событиях. А с другой — рвалась всеми силами спасать потерянную. Любовь — сложная штука, но мы переживем все, и когда-нибудь больше не надо будет бежать на смерть.

Надежда на это согревала.

Ушли еще сутки на подготовку, но отряд на штурм столицы был собран быстро. Я, Алька, Мелони, Рифа, Мур, Виктор, Аннет, Корнар, Кот, Сио, Диор и еще несколько опытных разведчиков из числа лучших. Все мы принимали невыполнимую задачу, а задача была...

Захватить Антуанетту, чтобы спасти белую волчицу.

"И пусть это будет не последнее наше приключение!"

В этот момент в форте Радость Айвори даже не подозревала, как близко подбирается её семья. И, сама того не ведая, собрав Непокорных вечером в комнате, где оговаривались детали восстания, сказала заключительные слова, которые странным образом перекликались со словами Клифа.

— Мы... — произнесли они оба, разделенные расстоянием.

— Спасем Ави, — твердо сказал волк.

— Разрушим форт, — улыбнулась волчица. — Через две недели не будет больше никаких цепей и оков. Люди познают наш гнев.

Ставшие родными волки больше не боялись серебряных пуль и пыток Фольгана. Каждый смотрел на Ави, готовый выполнить любой её приказ. Каждый поддался чувству преклонения, обожания.

— Непокорные! — протянул руку Такр.

— Да! — Традиция уже не вызывала чувства дискомфорта.

— Одно племя! — присоединился Атро.

— Одна семья! — Боки.

— Не думала, что умру так ярко, — улыбнулась Тая.

— До этого жили, переживем и это, — толкнул плечом подругу лис.

— Ави, — смотрела с надеждой Расти. — Я пойду за тобой до самого конца.

И одновременно названые отец и дочь посмотрели на пасмурное небо.

Бег наперегонки с неотвратимостью начался.

Где-то в лесной глуши

Шаг за шагом, хрустя опавшими листьями под босыми ногами, шла волчица. Верхнюю половину ее лица скрывала деревянная маска, черные волчьи уши покачивались, реагируя на звуки вокруг. Неизвестная была почти обнажена, ее наготу прикрывали лишь порванный плащ, набедренная повязка и вполне человеческий бюстгальтер, сделанный из крепкой кожи. Тело волчицы с ног до головы покрывали знакомые татуировки крови.

Остановившись, она увидела, как на лугу греются два зайца с желтоватой шкуркой.

— Хе. — Волчий хвост вильнул. Татуировки вспыхнули алым, сила Берсерка быстро покинула тело хозяйки, и, словно песчаная буря, накрыла маленьких животных.

Ушастых затрясло, их шкура также покрылась татуировками, передние зубы стали острыми, а глаза налились кровью. Издав рычание, которое не должны издавать зайцы, они набросились друг на друга, кусаясь и раздирая плоть. И, как бы ни страшны оказывались полученные раны, зверьки продолжали убивать друг друга в приступе неконтролируемой ярости, пока наконец один не упал на траву с полуоткушенной головой, заливая землю кровью.

Незнакомка, подойдя ближе, схватила еще живого, и ее клыки жадно откусили кусок сырого мяса. Слабый писк, смерть. Простая охота, утоление голода.

— Клиф. Где же ты прячешься, любовь моя? — улыбнулась волчица, ведомая Кличем Калахада. Последняя живая шаманка Берсерков. Повелительница Ярости.

Сидри.

Пьетро

Калеб сегодня выпивал больше обычного. Обросший щетиной, он никак не мог понять, почему его судьба все еще не решена, почему Великая Охота не выносит приговор? Он был нужен главнокомандующему, но игры сильных неподвластны простому человеку. Он потер скобу на носу. Стакан с виски пустел.

— Не налегай, — сидела напротив него Селен. Женщина, пережившая не одну операцию, снова вернулась в строй, и теперь всю левую половину тела "старушки" покрывал металл. Селен уже успела получить новое прозвище в рядах элитных корпусов: Железная Дева. — Ты сегодня чем-то взбудоражен?

— Не знаю... — посмотрел он на картину отца. За два года домашнего ареста она уже успела надоесть. На полках лежали награды, фотография дочери, что походила на близнеца Мелони, обручальное кольцо, которое навсегда останется лежать на месте. — У меня такое чувство, что скоро что-то произойдет.

Настенные часы методично тикали. Запылившаяся форма с каждым днем все больше казалась клеткой, в которую рано или поздно придется вернуться.

— Хорошее? — Каждое движение женщины сопровождалось скрежетом металла.