— Ну… хм-м… — Девушка не знала, с чего начать. — Как я уже говорила, это дань нашему богу, но еще это помогает нам не заблудиться в Пустоте. Ты знаешь искусство вымещения эссенции в предметы?

— Конечно! — Айвори точно знала, что этим пользуется Аннет со своими волосами. Но в целом волчица не особо разбиралась в магии.

— Старое, даже древнее искусство, передающееся от шамана к шаману, гравировка на кольца «Путеводный звон». — Где-то в лагере послышался звон, и с доброй улыбкой Корица также качнула ушами.

— То есть они помогают вам быть невидимыми? — засунула палец в рот Айвори.

— Невидимыми? Было бы здорово, будь это простой невидимостью. — Взгляд черной волчицы наполнился печалью. — В моменты применения силы нашей крови мы исчезаем полностью, прихватывая все, что находится на нас или в руках.

— Не понимаю…

— Как говорят старшие, это сравнимо с переходом в мир духов. Ты не чувствуешь своего тела, все вокруг покрывается непроницаемым туманом, и только еле различимые голоса доносятся до тебя. В этот момент нас нельзя услышать, нельзя потрогать, мы как… Как призраки, ощущение присутствия есть, но рядом никого.

— Ого! — Палец наконец восстановился, и совместная работа возобновила темп. — А эти магические украшения помогают?

— Это последний рубеж нашего безумия… — Было видно, как Корице страшно думать об этом, но она хотела рассказать как есть. — Наше безумие отличается от того, что у других волков. Когда Потерянный поддается голоду или слишком много использует силу, он впадает в безумие и исчезает навсегда… Не способные никому навредить или быть увиденными, эти волки должны доживать свои дни в одиночестве и голоде. И эти серьги… — Пальцы слегка коснулись гравированного металла. — Внутри них есть небольшие шарики, и вместе с надписями они и создают такой громкий звук. Это единственное, что волк в Пустоте способен услышать извне четко и ясно, и, идя на этот звук, у него есть шанс вернуться домой.

— Звук дома? — также погрустнела Ави.

— Да… Да, наверное, это самое подходящее определение. — Девушка сделала небольшой вдох, подняв голову. Вечные тучи над мрачной землей были на месте. — Говорят… если долго слушать ветер, то Потерянный может услышать звон этих сережек, очень далекий и одинокий. — Корица снова посмотрела на Айвори. — По легендам, это потерявшиеся волки все еще ищут путь домой.

— Спасибо, что рассказала. — Волчицы улыбнулись друг другу. — А это? Тоже что-то особенное? — снова кивнула Ави на проколотый пупок Корицы.

— Эм… Нет, нет, это пустяк. — Грусть быстро уступила место краснеющим щекам. — Это своего рода… Ну, в общем, это означает, что я еще ни разу не превращалась.

— А-а-а-а-а! — До белой только сейчас дошло: если волчьи уши что при превращении, что при маскировке одинаковые, то такое место, как пупок, в боевой форме просто порвет украшение, а ранки затянутся. — Это как потерять девственность!

— Что?!! — Корешок полетел в Айвори. — Богиня, ну почему такое сравнение?!

Громкий перекликающийся смех могли услышать все, кто трудился на кухне.

— Теперь картина стала понятней. Ну, как и сказал Орфун, я поддерживаю его решение. Небольшая помощь ведьмы в обмен на припасы, по-моему, равноценно, — кивнула шаманка.

Наверное, мы сидели тут уже больше часа, и, конечно, по-своему неприятно нагло врать. Но мотив нашего путешествия и дальнейший путь были абсолютной водой, которую не переставая лила Алька. Но и так вышло лучше, чем я думал. Мы здесь гости, а не заложники, и хотя видно, что шаманка обеспокоена необычной эссенцией у некоторых из девочек, наша главная ведьма и тут убедила её, что сейчас это просто дети, которым нужен отдых. Уже прощаясь, шаманка опять послала мне мысль:

— И, Клиф, держись подальше от наших женщин, хорошо? — не меняя позы, подперла щеку кулаком Мирана.

— Мои спутницы подтвердят, что я…

— Да я за тебя волнуюсь. От тебя исходит огромное количество эссенции, научил бы кто тебя, ты мог бы стать шаманом. А любой клан хочет сильное потомство, в особо холодные ночи волчий нрав берет свое, — засмеялась шаманка.

Я ничего не ответил, и мы вышли на свежий воздух.

— Тогда, как мы и договорились, я сразу отправлюсь к знахарю, — поправила очки Алька. — Заодно гляну, как там Аннет.

Если верить словам местных лидеров, сейчас у них в «мед. палатке» были раненый верболгами волк и столь редкий для племен новорожденный, что сейчас болел какой-то магической болезнью, с которой могли помочь только ведьмы. Других детей или подростков, кроме Корицы, в клане не было.

— А где остальная банда? — огляделся я по сторонам.

— Наверное, еще кушают. Пройдешь прямо, там будет много столов; справишься один? — кивнул старейшина. — Охране так и говори, что получил добро, но я и сам скоро всем передам.

— Конечно.

Переглянувшись с Алькой, я мысленно намекнул ей, что «в случае чего» буду ждать незримого сигнала, как тогда, в Снежном лесу. Разойдясь с ней в разные стороны, я позволил себе немного пройтись по лагерю и снова поразился его устройству: все на своих местах, повсюду бурлит жизнь, но, в отличие от шумного и хаотичного города людей, атмосфера более спокойная, размеренная. И я бы дал руку на отсечение, что где-то тут спрятан запасной выход, ведь ни один волк даже близко не подходил к огромному входу-пещере.

Поймав не себе оценивающий взгляд, я понял, что пока интересен местным исключительно из-за необычной для них одежды. И хотя аборигены были одеты вполне сносно, многие все равно не признавали штанов как таковых. Скорее всего, по легкости одеяний можно определить, как часто вервольф принимает свою истинную форму, а это значит, что мужчина в одной набедренной повязке и шкуре — или воин, или охотник.

Также мое внимание привлек нижний ярус. А в частности особый тент квадратной формы, откуда донесся звук… удара? К счастью, на это обратил внимание не только я.

— Рифа? — подошел я ближе к пацанке, которая сидела на корточках у самого края, также прислушиваясь.

— О! Клиф! — улыбнулась она. — Все в порядке?

— Да, похоже, мы и вправду среди союзников.

Хотя я и видел холодные взгляды все еще наблюдающих охранников.

— Значит, никто не обидится, если мы посмотрим, что там? — Хм-м. — А там, похоже, у них делают эти странные каменные клинки.

Так и думал, что её в первую очередь заинтересует оружие.

— Остальные-то где? — Я посмотрел в сторону обозначенных столов и даже отсюда увидел, как Мелони и Мур чем-то помогают болтливому волку, а Айвори с Корицей несут немного каких-то овощей. — Ты, значит, помогать не хочешь? — с ухмылкой сказал я.

— Ну-у, хозяйство — это не мое, простите, — слегка смущаясь, почесала она нос.

— Хорошо, давай посмотрим.

— Правда?! Ты лучший! — уже побежав к лестнице, она остановилась. — Эй, парни, вы вроде как наблюдаете за нами? Так что мы идем к тому квадратному тенту! — Показав язык, она снова помчалась вперед.

Наблюдавшие, мягко сказать, удивились. И переглянулись.

— Простите… — Как-то по-отцовски стало стыдно.

— Вы уже поговорили с шаманкой? — Один из волков оперся о каменное копье.

— Да, думаю, старейшина скоро всем скажет, что мы вам не враги. — Затем я кратко рассказал о нашей помощи больным. — Как-то так.

— Хорошо… Кстати, эта боевая девчушка почти убежала, — кивнул оборотень.

— Рифа! Жди меня! — И мы вместе с сопровождением добрались до местной «оружейной».

— Прошла всего одна ночь, а чужаки уже в моей мастерской, Пустота забери меня сегодня… — не останавливая работу с каким-то подобием наждачной бумаги, заворчал местный «мастер». Этот волк выглядел подавленно и не особо приветливо, а его руки по локоть, как и короткие волосы, покрывала каменная пыль.

Да и сама «мастерская» — лишь громкое слово: три стола и корыто воды. На первом лежали продолговатые глыбы камня, на втором, видимо, инструменты, все те же тряпки твердой «бумаги», молотки, долото и даже точильный камень. На третьем — уже готовое оружие, в основном мечи и копья.