— Роешься в моей голове, и это очень предсказуемо, — пробурчала Мелони, но со злости все ровно отодвинула нераскрытый поднос подальше от себя. — Я любила своих маму и папу, и мне грустно, обидно то, как с ними поступили, вот и все.

— Оу, это так мило, что ты стараешься казаться хладнокровной. — Корнар встал со своего места и, ведя пальцем по скатерти, пошел к ведьмочке. — Наверное, сейчас ты изо всех сил стараешься не вспоминать последние мгновения с мамочкой.

— Она умирала долго и мучительно; конечно, я не хочу…

— Её убила ведьма по имени Нова. Ты же это знаешь? — Демон остановился около Мелони, снова пододвинув блюдо ближе и заглядывая прямо в лицо девочке, оценивая её реакцию.

— Что? — сначала накатила волна шока. Затем раздался кроткий вдох. — Ты не можешь этого знать, ты…

— Я же сказал тебе, милая, я знаю все, что происходит в ваших головках. Сначала меня удивило… м-м-м… этот призрак внутри оборотня, но потом я понял, что и у неё есть свой разум, а разум — это моя территория. — Он ухватился покрепче за клош над тарелкой. — Первое блюдо мы назовем… «Последние мгновения». — Клош поднялся, и горячий воздух окатил лицо Мелони.

— Нет, стой! Ты обещал только разговор! — Зрачки девочки расширились, и сознание померкло.

Эфир в руках Новы горел зеленым пламенем, приняв форму двух клинков. Очередной взмах мистического оружия отсек голову еще одному охраннику. Весь коридор «тюремного» подземелья церкви был усеян телами в красных мундирах и в одеяниях ученых-священников.

— Где же ты, Лиза? — Тяжело дыша, Нова вытерла кровь с разбитых губ. Её одежда истрепалась, а сама ведьма была перепачкана в крови и валилась с ног от усталости. Надежда угасала с каждой секундой, но наконец удалось уловить слабый шлейф знакомой эссенции, что тек из следующей двери.

Ускорив шаг, ведьма прочитала заклинание, и мечи плавно перетекли в огромный молот.

Разбег, замах, удар! Дверь слетает с петель!

Эфирная ведьма готовилась к очередному поединку, но в комнате из черного камня, среди орудий пыток, рядом с пустой клеткой в углу, на столе, скованная цепями, лежала Лиза… А точнее — то, что осталось от некогда красивой женщины.

— Лиза… — Нова медленно подошла ближе.

Пойманная подруга была привязана за обрубки ног и рук и издавала нечленораздельные звуки эйфории, как люди, нанюхавшиеся волчьей травы. Её кожа была грязной, покрытой синяками, порезами, ожогами. А поза, в которой оставили истерзанную ведьму, давала понять, что с ней делали местные инквизиторы после долгих пыток.

— Подруга… Это я… — ни на что не надеясь, подала голос Нова. В ответ снова и снова слышалось радостное улюлюканье, и Лиза просто открыла рот, капая слюнями. От этой картины Нова сжала челюсти с такой силой, что один из зубов болезненно хрустнул. — Прости меня, я не успела…

Эфирная ведьма не хотела плакать, она злилась… снова злилась на этот прогнивший мир. И как ей хотелось уйти, убежать отсюда, скрыться навсегда… Но затем, вспомнив тех, кто ждал её в маленьком домике, Нова вспомнила и то, что у Лизы была дочка. «Мелони», — всплыло имя из старых писем.

— Дочка, дочка, дочка, — еле выговорила Лиза.

Время играло против Новы, и решение вспыхнуло, как эфирный кинжал в её руке.

— Я спасу её, обещаю…

Полурасплывшаяся сталь прижалась к коже Лизы. И истерзанная женщина даже не поняла, как ее жизнь медленно утекла, и последнее ощущение — порез на горле.

Мелони дернулась на стуле, отведя взгляд. По щекам текли слезы, девочка хотела встать, но снова опрокинула стул, захватив с собой скатерть вместе с блюдом, и, как только позолоченная посуда соприкоснулась с полом…

Одно мгновение.

Ведьмочка сидит на стуле, вжавшись в него, по вискам течет пот, и, ловя ртом воздух, она продолжает плакать. Корнар снова сидит напротив и спокойно отрезает еще кусочек мяса.

— Бокал вина?

— Иди к черту! — Мелони заскребла ногтями по ручкам своего стула, но затем, неожиданно для демона, сделала глубокий вдох и, приобняв шляпу на коленях, подняла глаза. — Эти были чужие воспоминания, не так ли? — Еще один вдох и выдох. — К-кроме уже известной мне боли, это ничего не меняет… — Шмыгнув носом, Мел быстро утерла новые слезинки. — Тетя Нова пыталась спасти её… И не успела. Я же не настолько глупа и вижу, как ей было тяжело.

— Браво! — Звук легких аплодисментов разлетелся по залу. — Вот поэтому я люблю умных людей, трезвый взгляд на жизнь и жизненные ситуации. Гораздо лучше, чем толпа вооруженных вояк, которые ко мне часто наведываются. Ни поговорить, ни повеселиться.

— А для тебя все это веселье, да? — снова шмыгнула носом ведьмочка. Щечки ее покраснели, а страшная картина истерзанной Лизы все еще стояла перед глазами.

— Разве это не весело? Ха! — Корнар изобразил пальцами, как будто играет на пианино. — Взять хотя бы твои пошленькие фантазии.

— Нет. — Мелони отрицательно покачала головой. — Ты не знаешь меня…

Корнар облизнулся и, словно хищный зверь, быстро взобрался на стол. Затем, ползя на четвереньках, скидывая посуду с едой вниз, он остановился, когда их лица почти соприкоснулись, и Мелони, ударившись затылком о спинку стула, повернула голову в сторону.

— Вы все перестали праздновать свои дни рождения… за отсутствием такой мелочи время летит быстрее, не так ли? И вот миновала еще одна зима, и маленькая Мелони интересуется, как же устроены мужчины и женщины, да?

— Нет. — Молнии заискрили по рукам.

— Не надо мне врать, ведь это не я дольше всех задерживал свой взгляд на более подробных картинках в анатомических томиках магии, ведь это не я иногда мечтаю попробовать на вкус поцелуй… Не я воображаю и мечтаю, каково это — спать с любимым человеком. Что, пытаешься компенсировать недостаток любви?

— Прекрати!

Взрыв молнии снова разнес половину зала, уничтожая все живое внутри. Обгоревшая деревяшка с грохотом повалилась на пол…

…Мелони сидит на стуле, сгорая от стыда, мысли путаются, ей хочется уйти, убежать.

— А самое главное, — Корнар положил подбородок на свои сцепленные замком руки. Стол, вино блюда, канделябр — все было на месте. — Частичкой своей гнилой душонки, где-то глубоко внутри, ты сдалась насильнику вовсе не из-за страха быть раскрытой, а из-за интереса к…

— Я простой человек, — не дала ведьмочка закончить демону. — Благодаря горе прочитанных книг и тяжелым испытаниям я поняла, что мир не делится на черное и белое… — Каждое слово юной Мелони давалось через борьбу с собой. — Это серое и уродливое место, в котором иногда попадаются прекрасные люди. — Девочка почти не дышала. — Да, иногда я… воображаю себе не самые чистые вещи… Но это всего лишь… временное. Фантазии, и все… Это не то, кто я есть…

— У-у-у, поэтому ты иногда воображаешь…

Мелони сразу поняла, что хочет сказать демон, и две электрические дуги вновь порвали стол в клочья, убив Корнара двойным разрядом. Его тело сползло на пол, а скатерть загорелась.

— Не смей, — прошептала девочка мгновение спустя.

— Тогда скажи это сама. — Корнар, стоя позади, положил руки ей на плечи.

— Ты все искажаешь… истолковываешь в худшую сторону… — Ведьма и демон перешли на шепот.

— У нас с тобой много времени, моя дорогая, и мы только начали. — Легкий смешок перерос в смех. — На чем мы остановились?

— Нет-нет-нет-нет. — Зрачки Мелони расширились.

Рита выглядела такой счастливой, когда он был рядом. Мелони никогда не видела, чтобы серьезная и боевая Рита вела себя… так.

«Сейчас они как мама и папа, когда все было хорошо», — думала девочка. Она стеснялась всего этого, но чувствовала, что еще немного, еще чуть-чуть, и Клиф будет восприниматься как приемный отец. Другого не могло быть.

Но одновременно с этим, видя, как они целуются, Мелони тайком смотрела и думала, каково это, целоваться с тем, кого любишь… Так же ли это просто, как поцелуй в щеку? Как нежные поцелуи сестер?