Он прикрыл глаза и покачал головой.

— Вот только именно они создали фонтан-колодец. И именно они создали подземный комплекс под этим самым фонтаном. А теперь взгляните.

Ларин исчез, и на его месте возникли фотографии. Первая пятёрка изображала «колодец» с разных ракурсов, а точнее — барельеф на нём.

— Обратите внимание, — продолжил звучать голос Ларина. — Я не специалист по истории и уж тем более не специалист по ксеноистории. Но одно я могу сказать точно: те существа, которых видели мы, такое создать не могли. По словам наших учёных, этот барельеф мог бы создать кто-то, чья культура… примерно на уровне наших шумеров или древних египтян из Раннего Царства.

Затем новое фото — тёмное, освещённое лишь отдельными лучами фонарей помещение.

— А вот это могла бы создать только технически развитая цивилизация. Под каменным фонтаном расположено ничто иное, как бункер — водонепроницаемый, оборудованный всяким техническим барахлом — частично сломанным, частично рабочим. Назначение его за сутки мы, конечно, выяснить не успели, а что с ним сейчас — неизвестно, но факт остаётся фактом. То, что внизу, построила развитая цивилизация.

Фотографии сменяли одна другую; что ж, это действительно напоминало нечто вроде бункера, хотя и чуждого людям, но не настолько, чтобы вызывать отторжение.

— И тут варианта два, — продолжал Ларин. — Либо цивилизация, создавшая это, погибла или бесследно ушла… либо то, о чём в один голос заявили все учёные, занимавшиеся вопросом.

Фотографии исчезли, и перед Кириллом и Олегом снова предстало его серьёзное лицо.

— Темпоральные изменения неуправляемы. Мы никогда не узнаем, в какой момент это произошло, как и почему, но цивилизация высокоразвитых существ, контактируя с ими же созданной техномагической силой, отбросила — а точнее, «отмотала» — сама себя в прошлое. Вероятнее всего, это произошло в несколько этапов — на одном из них их раса, уже ставшая примитивной, но всё ещё сохраняя рассудок, создала барельефы.

Он смотрел на зрителей ровно и бесстрастно.

— Возможно, это произойдёт ещё раз. В кого они превратятся тогда? В животных? В трилобитов? В рыб, только выползших на поверхность земли? Мне плевать, если честно, но последнее, чего я хочу — это чтобы такому эффекту подвергся мой собственный мир.

В голове у Олега проносилась эта сводящая с ума картина — что-то идёт не так в секретной лаборатории, и вот уже целая цивилизация идёт в обратном порядке, отматываются тысячелетия прогресса, миллионы лет эволюции… Смогут ли эти существа когда-нибудь восстановить то, что потеряли? Ведь фонтан, кроме всего прочего, полностью исключил из их экосистемы хищников — те либо вымерли, либо приспособились и стали травоядными. А значит, у расы нет стимула бороться и исследовать свой мир.

Кто-то скажет — Рай и счастье. Олег понимал, что это Ад, во всей его инфернальной красе. И прекрасно понимал, почему Ларин желал запереть опасную технологию на веки вечные.

Но Гроссмейстер…

— Опять же, по словам учёных, — продолжал Ларин, — и бункер, и фонтан оставались неизменными из-за контакта с водой, которая — действительно — несла в себе что-то такое, неопределимое для нас, неопытных в магии. Вода… делала неодушевлённые объекты «якорем», заставляла их быть неизменными, а может, существовать сразу во всех временах одновременно. Примерно то же самое она делала и с живыми существами, давая им темпоральные способности.

Он вздохнул.

— Выводы, которые я только что изложил, были сделаны уже здесь, много позже. Но некоторые из нас предположили нечто подобное сразу, как только увидели бункер. Некоторые — но не все.

Седьмое видео начиналось с поистине драматического момента — тревога в полевом лагере Искателей. Ларин вместе с камерой метался туда-сюда, пытаясь понять, что происходит, но всё было просто: кто-то нарушил запрет Стального и решился изучить самостоятельно магическую воду.

Ну, в том, кто бы это мог быть, уж точно не было загадки. И никто не удивился, когда после краткой паники в лагере Искатели добежали до объекта — и увидели Гроссмейстера с растрёпанными волосами, раскрасневшегося, стоящего по пояс в море — прямо в том месте, куда били струи воды.

— Павел! — Стальной сейчас звучал по-настоящему угрожающе. — Что… какого чёрта?! Или мои запреты не для тебя?

— Не для меня, Глебушка! — захихикал Паша, и вот уже в этом идиотском смехе слышались знакомые нотки Гроссмейстера. — Уже — не для меня! Ты мог сделать это вчера… вы все могли сделать это вчера! Разве вы не поняли? Вы видели, на что эта штука способна!

— Мы видели малую часть, идиот! — заорала целительница Аня. — Может, тебя сейчас превратит в старика или ребёнка, или вообще…

— О, нет, — хмыкнул Паша. — Я не идиот. Я бессмертный, а идиоты — вы, если не хотите сделать то же самое! Вы не понимаете? Оно сделало меня бессмертным, и теперь я…

Он шагнул наружу из воды, полностью обнажённый — и вся толпа Искателей высокого Ранга подалась назад, не рискуя приближаться к нему.

— Смотрите, неверующие! — рука Мага создала волшебную молнию и направила её в себя же. Лицо Гроссмейстера перекосила гримаса боли, горящая плоть почернела так стремительно, что Олег чуть было не почувствовал её запах…

А затем всё вернулось в норму. Гроссмейстер стоял и улыбался, глядя на своих бывших соратников.

— Идите все сюда! — он махнул сразу двумя руками. — Не бойтесь! Признайте, что я прав! Вы тоже будете бессмертными, вы тоже…

— А разве он так уж и неправ? — заметил внезапно Кирилл. — Может, он и псих — сам по себе, но водичка-то работает.

— А если откат цивилизации? — Олег поглядел на него. — Что-то не хочется заново строить Пирамиды и Стоунхендж.

— Не думаю, что откат цивилизации может произойти из-за горстки людей… — Кирилл почесал в затылке. — А впрочем, ты прав. Эти красные тоже так не думали, и где они теперь? Тут нужно изучение, долгие эксперименты, а не…

И тут раздался выстрел — на экране, разумеется. Глеб Стальной целил безумному учёному прямо в лоб, и практически попал…

Гроссмейстер не стал дожидаться, пока пуля попадёт в него, и уже потом откатывать изменения. Он всё-таки был на порядок разумнее красных существ, а потом послал её обратно прямо в полёте. А в следующую секунду Стальной упал на колени и захрипел.

— Ты уж точно идиот! — Гроссмейстер сделал несколько шагов вперёд. — И вы! Вы все! Никому не двигаться! Вы разве не поняли?! Я теперь всемогущ, я управляю временем! Я смогу…

Камера перенеслась с него на Стального. Тот старел — прямо на глазах. Волосы становились из чёрных седыми, на лице прорезались морщины…

А затем седьмой ролик оборвался. Как будто Гроссмейстер не хотел, чтобы кто-то это увидел.

Оставалось ещё три части этой истории.

Ну, а восьмое видео началось буквально с полуслова.

— …то он с ней сделал — сломал или что? — прямо перед камерой крупным планом возникло лицо Ларина. — А, вот — работает!

Ракурс вновь отодвинулся; кажется, Ларин снова нацепил камеру на лоб, и только после этого обвёл окружающую его обстановку взглядом.

— Камера работает, — повторил он. — А вот мы — в жопе. Все. Возможно, не только мы лично, а всё человечество.

Камера выхватила Стального. Этот ещё недавно пышущий силой и здоровьем человек сейчас казался глубоким стариком; на лицо падали длинные прядки седых волос, тело чуть тряслось. Стоял он, тем не менее, самостоятельно, без чьей-то поддержки, хотя и опираясь на длинную палку.

— Глеб! — окликнул его Ларин. — Помощь нужна?

— Обойдусь, — поморщился Стальной. — Я всё ещё Воин, Миша. Сил на то, чтобы добраться до выхода, у меня хватит. Нужно думать, что делать дальше. Сколько он там проваляется, Аня?

Он повернулся к Целительнице.

— Если бы он был обычным человеком, я бы сказала, что без помощи — часа три, а то и больше, — та выглядела напуганной, но держалась. — А в его случае не знаю.