– Местные уверяют, что их мир захвачен демонами, – развела руками Эмбер. – Где-то пару веков назад. Демоны пришли, оставили свои порядки и теперь присматривают за мирком, время от времени снимая сливки. А эти, повстанцы, стало быть – силы Света и Добра.

– Погоди, – взгляд Йоко стал предельно узким и подозрительным. – Ты хочешь сказать, детка, что нас занесло в какое-то грёбаное фэнтези?

Ответа не было. Возможно, потому что Эмбер Кросс сама не знала этого ответа.

– Знакомая вещица, да? – Эмбер повертела в руках монтировку.

– Понятия не имею, что это, – взгляд Йоко внимательно и цепко изучал предмет. – Могу лишь сказать, что он из нашего мира, но на этом всё.

– Готфрид, – со злостью отрезала Эмбер. – Это штука принадлежала Готфриду.

– Ага, – отозвался Ральф, скрестив руки на груди. – Он её даже искал, кажется. Потерял тогда, в первый день, во время той стычки?

– Мы нашли её почти сразу, – ха! Как же быстро Эмбер начала говорить про Светлых «мы». – Но Си Лан изучил её только сейчас, и он говорит, что…

– Внутри заключена душа демона, – глубоким, хорошо поставленным голосом закончил предложение жрец, заходя в помещение. – Душа, что была сосредоточием зла – а ныне очищена ото всей скверны, и является лишь силой… Безопасной для каждого. Великий адепт Света тот, что это сотворил!

– Я что-то сомневаюсь, что Готфрид – адепт Света, – по лицу Йоко пробежали морщины.

– Ну, по крайней мере, он и не за Тьму, – отозвался Ральф. – Сами знаете, откуда я привёл к вам тех детишек.

– Так что за потенциал связан с этой монтировкой? – Эмбер повернулась к жрецу, стремясь вернуться на первоначальные рельсы.

– Эта магия – великая магия! – с благоговением выдохнул Си Лан. – Но и я – опытный жрец. То, что сотворил ваш Готфрид, можно повторить… в большем масштабе. Конечно, я не так опытен в этом, но я мог бы попробовать…

Звучало интересно. А главное – перспективно.

Я похлопал глазами, глядя на Йоко. Рассказ и правда звучал как нарезка из фильмов Гая Ричи – все картинки так и проносились перед глазами.

– Что она может? – переспросил я, боясь, что ослышался. Если это правда, если местный жрец Света и правда сумел так преобразовать энергию внутри…

– Монтировка забирает Силу у местных, – голос Йоко оставался спокойным, но я знал – моё чистое изумление сейчас вкуснее самого деликатесного угощения. – Нужно, чтобы она находилась рядом во время сражений, боёв, жертвоприношений… она вбирает всё в себя, а затем – очищает.

Чёрт. И это сделано на основе моей магии? Не знал, что я настолько гениален.

– Меня послали сюда, поучаствовать в турнире, – монтировка с гардой всё ещё оставалась в руках Йоко. – И собрать энергии побольше у всего того скопища сатанистов, что приехали сюда покрасоваться своей маскулинностью.

– Здесь примерно треть дерущихся – женщины, ты знаешь об этом?

– Это ничего не меняет.

Да уж. По крайней мере, кое-что в мире не меняется никогда – пыл Йоко в борьбе за исчезновение гендерных границ оставался непоколебим.

Но, если абстрагироваться от этого и оценить сам план Светлых…

Чёрт побери. Он был хорош.

Что ж; мне оставалось сказать лишь одно.

– Я в деле, – заключил я, выразительно кивая.

Гай Ричи мог бы гордиться мной в этот момент.

Этот?

С одной стороны, мать всегда учила её не делать скоропалительные выводы и обдумывать трижды любое важное решение. С другой же, то, что сделал этот «Аротуру Готофуриду», настолько… не вязалось с тем, к чему Ино Сонним привыкла…

И потом. Скрытое лицо, ложное имя. Всё как мать и говорила. Не он один, впрочем – но пока что он один… сотворил такое.

А кроме того, Ино вспоминала встречу с ним; даже с закрытым лицом, он был слишком… харизматичен, что ли. Его нельзя было не запомнить, встретившись один раз. То, как он смотрел на неё в начале – это была не дерзость. Это была просто… уверенность в своей правоте, в своей картине мира. Будто этот Готофуриду просто… не знал, кто она такая, почему все склоняют головы при её приближении.

Конечно, догадаться было несложно – и к тому времени, как начался их разговор, он уже сознательно притворялся, что он из местных. И всё же та смелость, с которой он говорил… могли ли быть местные способны на такое?

…а может, всё не так, и она спешит. Может, он просто очень сильный Мастер какой-нибудь не самой известной школы. Учитывая повязку на лице и ложное имя – это и вовсе может быть тайная школа, которая не хочет, чтобы кто-то прознал о её существовании, опасаясь, что появятся желающие завладеть их секретами.

Экзотично, конечно, но такое уже случалось пару раз; школы выходили из тени, лишь набрав силу и утвердившись в себе.

Так кто же ты такой, Аротуру Готофуриду? И что ты скрываешь?

Я медленно повертел в руках свою монтировку.

Нужно признаться, выглядела она и правда… стильно. Нелепо, конечно – как может быть нелепым только пожарный ломик с рукоятью от меча и пафосными светящимися рунами – но стильно. Эклектика в её простейшем – и топорнейшем – проявлении.

– Почему лом, кстати? – прозвучал вопрос со стороны Йоко. Я удивлённо поднял глаза на закутанную в белое фигуру.

– А?

– Почему лом, Готфрид? Из всех существующих видов оружия ты таскал с собой повсюду… лом?

– Хотелось бы заменить на меч или секиру? – хмыкнул я. – Не получится. Так сложилось, что сказать. И потом, разве лом – плохое оружие? Как говорится, против лома нет приёма. Особенно против магического лома.

Кстати, о магии. Когда я держал это приспособление в руках, их немного пощипывала. Сила утекала из меня… правда, буквально по капле, в дозах настолько незначительных, что это не ослабило бы меня.

И тем не менее.

Я вернул монтировку Йоко.

– Только не маши ей рядом со мной.

То, что сотворил их местных светлый жрец, напоминало… школьный научный проект, сделанный пятиклассником. Знаете, как та самая модель вулкана. Каркас из картона или папье-маше, раскрашен гуашью. Внутри – кока-кола, ментос и красная краска. Ужасно топорно, ужасно по-детски и совершенно непрофессионально.

Но, как и школьная модель вулкана, это… работало. Несмотря на нелепый внешний вид, ментос падал в колу, красная краска смешивалась, и кипящая лава извергалась на картонный каркас. Именно такое сравнение я мог бы привести, за неимением лучшего.

Жрец использовал то, что я сотворил с душой Вальтера, чтобы усилить эффект. Подобное тянется к подобному, верно? Вот и неочищенная Сила теперь тянулась к Силе очищенной, теряя на ходу следы скверны.

Впрочем…

– Мощности маловаты, – заметил я, когда монтировка снова оказалась в руках у Йоко. – Так тебе придётся пару лет махать ей в гуще боя, чтобы опустошить лимиты местных чемпионов – и то лишь при условии, что эти лимиты не будут пополняться. А они, поверь, будут.

– Что тут верить – и так всё очевидно, – закрытый шлем кивнул. – Ты можешь это поправить, Готфрид? Усилить эффект? Ведь это твоя монтировка и твоё заклинание внутри.

– Это не совсем заклинание, а скорее… – я поморщился. – Ладно, пока я не смогу.

Сила, заключённая во мне, имела две проблемы, и про обе я уже знал. Первая – это скверна, поражавшая её и медленно сводящая меня с ума. Если не избавиться от неё – всё закончится очень плачевно. И вторая – это ограничения. Ману, добытую подобным образом, можно было использовать либо на совсем простенькие фокусы – свет, звук, смена картинки в документах – либо на то, что касалось человеческого тела, живого или мёртвого.