Конечно, я понимаю, что на любого толстого носорога найдется еще более толстый зверь. И всегда стоит строить планы так, чтоб случайно не встретиться с ним, а если этой встречи не миновать — то сделать так, чтоб она состоялась на выгодных условиях. Вот только последние разы он выскакивал с той стороны, откуда я его совсем не ждал — из кустов, форточки и даже унитаза. Этот урок я учел. Именно потому я собираюсь сделать все, чтобы подобные неожиданности больше не оказывались для меня столь фатальными. С их помощью или без.

КОБРовец замолчал, то ли задумавшись, то ли решив дать мне высказаться уже всерьёз. Я продолжил:

— Сразу скажу. Вы не сможете мне этого дать. Никто не может.

— Ну, — Илья выключил звук на телевизоре и повернулся ко мне, — Полагаю, кое-что мы все-таки в силах сделать. Рыбу, конечно, не дадим, но вот с удочкой помочь сможем. Для начала, что ты знаешь о своем атрибуте?

— Уроборос? — я замер на миг. Чертова штука, из-за которой с самого моего пробуждения и до последних событий я был никем и никем же не принимался всерьез. — Знаю, что она не дает воздействовать на меня силой — какой-либо, кроме моей собственной.

— А как ты думаешь, почему он называется именно «Уроборос»?

— В честь змея, пожирающего собственный хвост. Черт его знает. Просто красивая кличка.

— Да, в этом есть доля правды, название красивое, но дано оно не просто так. Ведь не просто так их называют мифическими именами.

Я пожал плечами. Да плевать.

— Что вообще подразумевают у вас в стране под словом Атрибут?

Я поковырялся в памяти. Да уж, если ты — лишь фиктивный наследник клана, то и все необходимые наследнику знания вкладывают в твою голову кое-как. А разбираться приходится самому, на коленке. Готов спорить, покойный Рэм мог бы оттарабанить ответ на этот вопрос как по учебнику.

— Тип структуры энергоканалов, — я наморщил лоб, формулируя свое понимание в слова, — Характерная особенность магии, которую они определяют.

Так уж вышло, что при пробуждении форма и структура энергоканалов образуется случайно. В львиной доле случаев она копирует родительскую — не полностью, но в достаточной степени, чтобы существовали родовые Атрибуты. Нередко — в той или иной степени повторяет структуру кровеносной системы. Но бывает, что переплетения ложаться совсем непредсказуемым образом. Как у меня.

— Так вот, Марк, твоя особенность, — заговорил Илья, видя мою заминку, — Это замкнутость на себе. У тебя нет открытых каналов, концов, точек входа и выхода энергии. Все трубки в теле замкнуты на тебе. Как результат — ты не отдаешь энергию вовне, а также и она извне не может проникнуть в тебя. Без рассеивания силы внутренние манипуляции выполняются в разы эффективнее, достигая намного более чистого результата.

Странно. Пусть меня и учили спустя рукава — но все-таки учили, а это я слышу впервые. Я, конечно, что-то подобное заметил в себе, но не придал важности.

Похоже, в Республике другой подход к пробуждению и силе.

— В твоей стране используют допотопные методы — основанные на печатях, — заговорил Виктор, причём таким тоном, будто растолковывал первокласснику очевидные азы. — Это направление, в котором вы больше всего развились и которое больше всего видоизменили — и которое, вместе с тем, видоизменило ваш образ мышления. Знаешь, как людям, привыкшим к метрической системе, трудно затем перейти на мили, ярды и акры?

Вполне вероятно. С информацией в открытом доступе у нас тоже некоторые проблемы, потому мне неоткуда было почерпнуть подобные знания.

— Во многом, это случилось благодаря уже уничтоженному клану Долговых, — продолжил Илья свою лекцию. — Фактически, все умения — это печати, накладываемые на самуого себя и свои собственные энергоканалы.

— Процесс обучения этой премудрости тебе наверняка уже известен, — Виктор глядел на меня в упор.

Да уж, известен. Если теорию мне преподавали кое-как, то в практической части пытались выжать из меня… хоть что-то. До определенного момента, пока у отца еще была надежда.

— Ну, — кивнул Виктор, найдя на моем лице подтверждение последней мысли, — А мы в Республике, как и наши коллеги в Империи, пошли совершенно иными, отличными друг от друга путями. И, конечно же, можем поделиться некоторыми моментами.

— Могли бы, — уточнил Илья. — Если бы не гостайна, которая охраняет республиканские секреты от утекания в другие страны.

— Да? — я покосился на него. — У Республики вроде нет железного занавеса, а учитывая, сколько там пробужденных…

— Так речь идет и не о тех приемах, что доступны им всем, — парировал Виктор. — А о вещах, разработанных для служб типа нашей, для армии. Ну и даже основы обучения обычных пробужденных. Их не раскрывают. Так что Илья прав — мы лично не имеем права выдавать такие вещи. Но! — он поднял палец вверх. — Мы можем сделать запрос начальству — и они скажут, что можно тебе предоставить.

Ага, разумеется. Бесплатный сыр только в мышеловке. Только что бескорыстно предлагали помощь, а сейчас откладывают все на потом.

— Не рассчитывай на слишком многое, — заметил Илья, — но кое-что мы раскрыть сможем. Нужно время.

Я кивнул. Это уже неплохо для начала. Взглянуть за пределы своего горизонта — всегда полезно.

— И сколько же?

— День. Два. Неделя. — Илья пожал плечами. — Я, если честно, без понятия, как быстро запрос дойдет до нужной инстанции.

Понятно. Это довольно очевидно, что отсутствием сроков он просто-напросто взял тайм-аут. Фактически, они пообещали сделать все, что могут, но в то же время не сделали ровным счетом ничего — сославшись на то, что решают не они. Хотя, я уверен, они обладает определенными полномочиями и способны провернуть это в любой момент.

Что ж. Время. За это время они, скорее всего, будут наблюдателями, оценивающими меня и мою личность. Но главное — они смогут выждать момент, когда их помощь будет мне наиболее нужна, как кровь из носу — и тогда они продадут даже полный хлам по королевской цене.

Вот только мне плевать. Я изначально не так уж рассчитываю на эту помощь — а особенно с таким подходом. И теперь у меня особых причин их жаловать.

Похоже, что-то из этих мыслей промелькнуло на моем лице, как я ни старался их скрыть, и Виктор добавил с ленивым видом:

— Ну а так… Можешь попросить что-то еще. Что сможем сделать без ущерба для себя — сделаем.

Ага, красивое танго. Сначала шаг назад, теперь шаг вперед. А в итоге — мы топчемся на месте.

Что ж. Вы не союзники, но вот и использовать вас мне ничего не мешает. Главное — не брать на себя никаких обязательств и не давать ставить себя в положение, когда с тебя могут что-то стребовать, а ответить нечем.

Я задумался. По всем заветам, когда ты сам бессилен, тебе нужно определить свои сильные стороны — и не стесняться использовать их. Дольше всех живут интриганы… Если, конечно, не дохнут от своих собственных интриг. Что ж.

— Есть одна вещь, в которой вы можете мне помочь… — я специально говорил медленно, растягивая фразу, чтобы самому получше обдумать идею, которая пришла мне в голову. — Не знаю, сможете ли вы сделать это «без ущерба для себя», но если вы и правда такие профи, какими себя выставляете — то должны бы.

Это не попытка взять «на слабо» — такие фокусы проходят только с пятиклассиниками. Нет; вторая половина фразы осталась невысказанной, но была услышана всеми. «А если вы не такие профи — то зачем вы мне нужны?»

— Вот, — я двинул по столу вперед все еще лежащие на нем фотографии. Свидетельства того, что сделали УБИ. — Трупы этих парней. Вы знаете, где они?

— Нет, но узнать можно быстро и в любой момент, — Виктор сидел настороженно, пытаясь угадать, к чему я веду.

— Прекрасно, — кивнул я. — Вот что мне от вас нужно. Помощь… в заполучении этих мертвых тел.

Брови Виктора — впервые за все время нашего неспешного разговора — взметнулись вверх. Я ухмыльнулся, довольный произведенным эффектом.

Все дело в мести.

— Ну, Ротт, я солгу, если скажу, что ты меня не удивил. — Илья развел руками, глядя на слегка встревоженное лицо своего напарника. — На Виктора не обращай внимания, он просто не любит связываться с мортусами. Что-что, а вот эти напыщенные ублюдки одинаковы в любой точке мира.