Парень в маске еще раз впечатал Ротта лицом в землю, а затем снова приподнял и повернул его лицом к Элизе.

— Красивая, да? — череп медленно вдохнул, — Загляденье.

— Н-н…

Рэм не успел ничего сказать. Резким движением два пальца пробили его глазницы.

Толпа, ранее весело улюлюкающая и активно поддерживающая происходящее, враз замолчала. Казалось, на весь двор у входа в клуб осталось всего два звука — истошные вопли Рэмингтона Вальзак-Ротта и хлюпанье мерзко стекающей по руке парня в маске бело-красной жидкости.

Для Элизы это стало поворотным моментом.

Она враз вышла из ступора, её открытые руки тут же покрылись белым светом и у всей толпы наблюдателей скрутило легкие. Зрители практически не могли дышать, многие осели на землю, хватаясь за горло и стуча себя по груди.

— Как же вы меня з**бали, двуличные мрази, — пнув рыдающего Рэма под дых, череп встал в полный рост.

В отличии от остальных, на него эта херня не действовала.

Затянув маску потуже, я посмотрел на Элизу.

На лицо девушки спала длинная прядь волос, выбившаяся из под резинки. Активный навык прибавлял и без того красивой девушке какого-то шарма, обрамляя фигуру белым сиянием. Милые шортики и обвязанная вокруг пояса джинсовка подчеркивали её длинные ноги. Мило. Однако, я не позволил себе забыться.

Какая же она расчетливая, прагматичная мразь. Говорят, женщины становятся такими к годам тридцати, удрученные жизненным опытом, но Элиза… видимо, в этом плане была своеобразным «гением», чье развитие опережает реальный возраст раза в два.

Возможно, этим она пошла в отца. Буквально нескольких минут рядом с ним мне хватило, чтобы понять, насколько тот скользкий тип. Да и тот факт, что Родион приходится ей добрым дедушкой, наверняка давал о себе знать.

Я скривился. Кровь не водица, а беспринципность передается по наследству.

Элиза сцепила зубы и окинула меня холодным взглядом. Девушка пристально наблюдала за моими движениями, в попытке предугадать, как именно я сейчас поступлю. Ну, угадывай, удачи.

Пускай тогда я был под сдвигом, но я все еще помню тот поцелуй и свои выводы из него. Пускай тогда она была смущена, пускай мне и показалось, что в нем было нечто большее, нежели просто политика — это ничего не меняет. Я просто устал идти на поводу, а значит…

Почему-то захотелось ухмыльнуться. У людей есть прекрасное свойство все усложнять, когда казалось бы правда очевидна и ярко блестит на солнце.

Бритва Оккама, да? «Самое простое объяснение, скорее всего, является истинным.»

Поцелуй, как и ее забота в машине, желание провести со мной время были продиктованы обычной женской практичностью. Она жестко обломалась с Августом Локком и ей нужно было как-то набрать баллов в моих глазах. Вот она и рвала задницу, как могла. Ситуация обязывала.

Я сдох — и обстоятельства изменились. Не прошло и дня, как Элиза стала обхаживать Рэма.

Не знаю, какие у нее еще могут быть причины это делать и знать не хочу. Не думаю, что хотя бы одна из них сможет заставить смотреть на неё когда-нибудь без отвращения.

Почему-то от этой мысли я ощутил странное жжение в груди.

Какие бы ни были у меня с отцом натянутые отношения — все же нас связывали кровные узы. Сколько не вертись, я бы не смог его заменить. Он, конечно, мог бы породить другого сына, но… раз этого не случилось за все эти годы — значит, не все так просто. Что-то останавливало его. Страх? Боязнь еще одного разочарования? Не думаю. Пусть отца и можно назвать сотней разных вещей — «трус» не входит в их число.

В этот момент выплевывающий останки своих зубов на землю Рэм в очередной раз взвыл и попытался отползти в сторону. Без глаз он не имел даже примерного понятия, куда двигаться, а потому наоборот, только придвинулся поближе ко мне.

Глядя в глаза Элизе, я оттолкнул его ногой. Чернокнижник завалился набок, как какой-то мусорный пакет.

— Заткнись, тварь, — рявкнул я через маску — Для тебя в этом мире нет вообще ничего святого.

Никто из присутствующих не понял, к чему я это сейчас произнес. Плевать.

Глубоко в душе я надеялся, что осталась в мире хоть одна живая душа, с которой я смогу выстроить родственную связь. Наверное, это было моей мечтой с самого детства — найти человека, который примет меня таким, какой я есть.

После того поцелуя, даже через сдвиг, я все же понадеялся, что Элиза сможет стать этим человеком. Жаль только, у надежд есть свойство разбиваться.

Возможно, я ожидал слишком многого, возможно, та часть меня, что хотела этого была слишком наивной. Что же, будет уроком.

— Кто ты? Зачем ты это делаешь? — прокричала она, указав рукой на Рэма.

Я перевел взгляд с его окровавленного тела вверх, на Элизу. Она правда до сих пор не поняла, кто я? Мне казалось, что подсказок было предостаточно.

— А что, жалко?

Она как-то странно посмотрела на меня. Как будто я сказал что-то совсем уж несуразное. Девушка не ответила на мой вопрос, а лишь гневно ткнула ладонью в сторону двоюродного братца.

— Хватит! Посмотри на него!

Рэм представлял собой жалкое зрелище. Он беспорядочно пытался схватиться за что-нибудь руками и противно постанывал, переосмысливая свои жизненные решения.

— Я-то посмотрю, а он уже не сможет, — мои губы расплылись в улыбке.

— Думаешь, это смешно?! — да, смешно.

А еще я вижу, что ты хочешь не болтать, а влететь мне в лицо кулаком. По крайней мере, об этом говорит твоя поза. Но неужели тебя останавливает моя нога, что стоит на голове Рема? Боишься, что она треснет, как арбуз, стоит мне немного надавить?

— Локальный юмор, тебе не понять. — хмыкнул я глядя на пустые глазницы Рэмингтона. Как тебе на месте моего отца, мразь?

Было видно, что Элизу пугало моё поведение. Девушка пыталась не подавать виду, но краем глаза она выискивала кого-то за моей спиной. Уж не знаю, чем занималась хваленая охрана, которую все это время звал Рэм, однако премия им в этом месяце не светит.

— Он ведь даже ответить тебе не может! Нравится издеваться над беспомощными? — интересно, она сама себе верит? Девушка словно не знала, что сказать, а потому говорила шаблонными фразами из фильмов.

Ответить на эти странные укоры мне не удалось из-за хрипа Макса, что с посиневшим лицом стучал кулаком о землю сбоку от меня.

Я окинул взглядом толпу, из которой состоял наш «ринг». Добрая половина уже потеряла сознание от удушья. Остальные находились примерно в том же состоянии, что и их лидер. Еще пара минут в таком темпе — и у нас будет слишком много трупов.

— Может, поубивашь пыл? Как видишь, мне глубоко посрать, а вот они, — я провел рукой по кругу, глядя на Элизу — и помереть могут.

Она оглянулась по сторонам.

— Поубавлю, если ты нас отпустишь.

Я рассмеялся и посмотрел на свои черные руки. Со стороны, наверное, выгляжу каким-то фриком.

— Он останется, — твердо произнес я, — А ты можешь уходить хоть сейчас, все равно через пару дней встретимся.

И тогда будет уже другой разговор. Я остыну, сцеплю зубы и попытаюсь извлечь выгоду из нашего сотрудничества, раз уж Родион считает это необходимым.

Но что же ты ответишь сейчас? Попытаешься спасти этого выблядка, с которым черт пойми зачем решила сюда припереться, чтобы твой папочка не настучал по головке, или предпочтешь спасти собственную шкуру, а?

Заодно узнаю, как ты относишься к своим пешкам. Раз уж сейчас ты понятия не имеешь кто именно скрывается за маской.

— Думаешь, что я психопат?

— Похоже на то, — ответила мне Элиза.

Я рассмеялся.

— Знаешь, я долгое время не понимал, почему все они так обозлены на нас, клановых, — если бы я мог, то сейчас подмигнул бы ей. — Однако совсем недавно до меня начали доходить некоторые мелочи, которые не видны с высокой горы статуса и престижа. И эти мелочи, — я потянул воздух губами, — так уж получается, стоят матерям детей, а семьям — отцов.