Сейчас весь этот арсенал мне недоступен. Значит, остаётся одно. Быть тихим, незаметным и неподвижным.

Я замер у дверей склепа, стараясь не шевелиться… но парочка, как назло, свернула именно сюда.

– Это уже второй раз, – услышал я тихий и резкий голос парня лет примерно восемнадцати-двадцати. – Второй раз, когда он сливается на полпути.

– Успокойся, – второй, его ровесник, говорил чуть громче и не так сердито. – Ты всю дорогу только и говоришь о том, что Кирилл не смог…

– Не «не смог», а «не захотел», – второй остановился. – Похер. Пришли.

Остановились эти двое прямо напротив склепа, и сомнений в том, куда они «пришли», у меня не осталось. Я быстро обернулся на тёмный склеп. Если зайдут внутрь – увидят меня, а спрятаться тут негде. Разве что… в собственной могиле?

Но события развивались слишком быстро, чтобы я успел это сделать. Тот, что говорил резко – высокий блондин с острыми чертами лица – шагнул вперёд, толкая двери, которые заскрипели на всё кладбище.

– Хорошо, что замка нет… а?

Мы смотрели друг на друга – я на парочку, а парочка на меня. Молчание затягивалось, и я буквально видел, как вытягиваются лица эти двоих. И что тут скажешь? «Продолжайте, я уже ухожу?»

– Потому что если бы замок висел – ключа бы у вас не оказалось, – заметил я.

Лучшая защита – это нападение. Не знаешь, что сказать – не оправдывайся, а заставь оправдываться другого.

Взгляд обоих парней скользил по мне. Да, выгляжу не очень презентабельно.

– А ты кто? – второй, коренастый шатен в лёгкой летней куртке, говорил настороженно и осторожно.

Его вид был совершенно будничным, если не считать двух элементов: тонкого амулета на груди и ломика в руке.

– Тот же вопрос могу задать вам, – я пожал плечами.

Когда я исчез из этого мира, вскрывать могилы… не было привычным времяпровождением. Кто знает, может, сейчас это вошло в моду?

– Тихо, – блондин поднял обе руки. – Ты тоже вошёл сюда без ключа.

Ну… пожалуй, что да, можно сказать и так. Я кивнул. Парни совершенно не могли прочитать меня, и это их бесило. Будь я одет нормально – они бы уже приняли меня за кого-нибудь, но полуголый тип в паутине и лохмотьях… кажется, им не удавалось придумать ни одной нормальной версии.

– Вошёл, – кивнул я. – Первым. А вы как проводите этот вечер?

Пару секунд блондин просто стоял, прикрыв глаза… а затем шагнул вперёд, отодвинув меня плечом.

– Ты нас не видел. А мы не видели тебя, – бросил он мне, даже не оборачивааясь. – Свали отсюда.

Хмыкнув, он повернулся к своему приятелю:

– Даже бомжи уже залазят в склеп Готфридов как к себе домой.

Шатен последовал за ним, поигрывая ломиком – хотя в его взгляде и походке не было такой уверенности, да и держаться он старался так, чтобы между мной и ним постоянно находился его друг.

– Придурок. Это даже не та могила, – процедил блондин, проводя рукой по обломкам моей собственной могильной плиты, отчего те со стуком попадали вниз. – Нужен Сергей Готфрид…

Короткий взгляд в открывшуюся пустоту. Короткий взгляд на меня. Вот теперь в глазах парочки мелькнуло что-то вроде испуга – такого, какой может возникнуть, когда стоишь на кладбище возле типа в истлевшей одежде и понимаешь, что одна из могил рядом пуста.

Создавшимся эффектом нужно было пользоваться, и я скрестил руки на груди.

– Итак, – заметил я. – Вы ведь не из Готфридов?

Нет, за мою родню их никак нельзя было принять. Среди Готфридов были хорошие люди, были плохие, были поистине ужасные, но я не слышал ни об одном Готфриде, который попёрся бы среди ночи с монтировкой раздирать могилы своих предков – да и чужих тоже. Среди Готфридов, известных мне, не было ни некромантов, ни мародёров, ни просто вандалов, опустившихся бы до такого позора. И это не говоря уже об отсутствии внешнего сходства – все Готфриды были жгучими брюнетами.

Парни неловко переглянулись; блондин скривился.

– Мы что, похожи на Готфридов? – огрызнулся он – но в его тоне уже не было прежней уверенности.

Правая рука медленно и будто бы непроизвольно тянулась к карману джинсов.

– Вот и я думаю, что не похожи, – я шагнул вперёд, медленно проводя рукой по каменным могильным плитам. – Так какого чёрта вы забыли на могиле моего отца?

Пауза. Да, на такой вопрос не сразу придумаешь ответ. Мне тоже пауза бы не помешала – всё-таки я не в том состоянии, чтобы ввязываться в драку с полной уверенностью в успехе; создание тела выпило все силы, а остатки забрал переход между мирами. Тем не менее, пока хватало и простых слов; в глазах у блондина рос ужас; казалось, он сейчас начнёт…

Удар. Я не ожидал его, потому монтировка, опущенная мне на затылок, действительно заставила меня пошатнуться. Чёрт!.. Я, как идиот, смотрел на блондина, лидера дуэта – и в какой-то момент упустил из вида второго.

– Мочи его! – заорал шатен, нанося ещё один удар. – Он же… этот!.. Зомби!

Больно – и на этот раз уже в самом прозаическом, бытовом смысле. Я отскочил в сторону – кажется, голова была цела, хотя и трещала – и пнул шатена ногой в живот; тот с икающим звуком скривился, но монтировку из рук не выпустил. Кажется, он впал в ступор, пытаясь подобрать слово.

– Зомби?.. – медленно, чуть рассеянно, хмыкнул блондин. Он говорил так, будто рядом не происходило никакой драки – спокойно, без повышения голоса. – Брось… Обычный псих, может, какой-нибудь выживший Готфрид – кто из считал?

А затем он выбросил вперёд ладонь.

Сначала мне показалось, что светится что-то вроде печати на ладони – знак треугольника, расчерченного на множество более мелких треугольничков. Через секунду я понял, что светится не сама ладонь, а тонкий амулет, цепочка от которого была намотана на руку парня. А ещё через секунду я рухнул прямо на холодный камень, пронзённый волной боли.

– Ну, да, – третьего удара не последовало, но шатен замер надо мной с монтировкой в руках – в угрожающей позе, готовый нанести удар в любой момент. – На зомби он не похож. Но сказал про отца. И он вскрыл могилу. Может, он даже достал из неё ту штуку!

– Он не вскрывал ту могилу, – блондин опустил руку; боль в моём теле погасла, но чувствовал я себя паршиво, так что пока даже не пытался приподняться. – Кажется, я понял. Могила его отца… и посмотри на его одежду. Он из неё вылез. Знаешь, я о таком слышал: люди впадают в кому, живут так годами, без еды, воды… потом очнулись – а жизнь уже прошла…

Шатен быстро и согласно закивал. Что за идиоты. Пролежать двадцать лет в могиле и остаться живым? Только придурки могут поверить в такое. Тем более, меня на той свадьбе буквально надвое разорвало.

Я снова прислушался к себе. Мана после создания тела из ничего почти на нуле, но это ничего не значит; будто меня можно брать голыми руками. С другой стороны, голова раскалывалась, и магический удар не прошёл даром.

– И кто ты там у нас, значит? – с неприятной усмешкой блондин нагнулся и поднял могильные плиты. – Артур Готфрид. Не слышал.

– Что-то он слишком здоровый для коматозника, – произнёс шатен, так и стоя в полузамахе. Он сильно нервничал, опасаясь, как бы я чего не выдумал… и действительно, я мог.

Он – ерунда. С монтировкой или без, он – пустяковая цель. Вот его приятель виделся мне куда более опасным противником. В конце концов, у шатена тоже был амулет, но в ход он пустил именно монтировку.

«Нападая, ты не просто наносишь первый удар», – говорил Виссарион. – «Нападая, ты берёшь инициативу, задаёшь тон всему бою. Сделай первый удар страшным – и противник будет бояться тебя весь бой. Сделай первый удар неожиданным – и враг весь бой будет делать ошибки, опасаясь подвоха и хитрости. Ну, а если хочешь проиграть – сделай первый удар просто первым ударом». Я не всегда и не во всём был согласен с учителем, но здесь он был совершенно прав.

– Не суетись, – блондин швырнул плиты в сторону. – Он уже прекрасно понял, что брыкаться не получится, и сейчас слушает.