И, разумеется, подойдя ближе, я увидел сидящего на заднем сидении — практически в обнимку с Императором — Рубана. Его руки снова горели зеленым, он держал обоих угонщиков «на мушке».

Хлопнули дверцы, и все трое вылезли наружу.

— И на что только люди не идут, лишь бы делом не заниматься, — заметил Рубан. — Пока я там работаю…

Я махнул ему рукой, чтобы тот заткнулся. Сейчас мне было совершенно не до шуточек агента — да и вообще не до чего, если честно, кроме желания, во-первых, убраться отсюда, а во-вторых, принять душ и переодеться в чистое. Первое сейчас осуществится, а вот со вторым… придётся погодить.

— Я тут тоже не бездельничал, — я махнул рукой на трупы и обломки моста. Парень помладше побледнел, как полотно, и попытался достать что-то из кармана — но, раньше, чем я напрягся, второй (судя по сходству, его отец) удержал его руку.

На лице этого читался уже не только безумный испуг, но и… какая-то задумчивость. Кажется, он узнал меня. Моё лицо. Ещё бы — учитывая, сколько его крутили в новостях.

— Прежде, чем вы хотя бы рот откроете, — заметил я, всё ещё держа в руках пистолет, — хочу уверить, что вы обознались. Вы выглядите достаточно смышленым, — я выразительно оглянулся на кровавое месиво за моей спиной, — чтобы в этом не сомневаться.

Мужчина закивал, поглядывая на своего сына.

— И, кстати, — я снова повернулся к угонщикам, — спасибо, что присмотрели за нашей машиной, пока я занимался делами.

Оба типа только и смогли, что медленно сглотнуть. Я направился к машине; уже когда я открыл дверцу, старший всё же решился задать вопрос.

— И… куда вы собираетесь в таком виде, на этой развалюхе? — кажется, у него вырвалось это скорее непроизвольно.

Я залез внутрь и хлопнул дверцей.

— Посмотрим достопримечательности, — с вежливой улыбкой пояснил я через открытое окно.

Всё началось с освежителя воздуха — почти полного баллончика, выпущенного на меня Рубаном. Вещество щипало глаза и оседало во рту мерзким привкусом, но… даже это было лучше. Единственное, что позволил себе и мне Рубан — отъехать туда, где не было свидетелей, после чего старательно перебивал все исходившие от меня запахи ароматом лаванды и горной свежести.

— Держи, — он протянул мне чёрную футболку самого дешёвого вида. — А ту гадость, что на тебе, выкинь за окно.

Я не спорил. Это действительно было мне… необходимо, хотя бы как временная полумера, но всё-таки. И, разумеется, мы оба даже не заикались о том, чтобы закрыть в «Стейн Лазере» окна.

Император Люций ехал на заднем сидении, заботливо укутанный в плед и с шляпой, надвинутой по самый нос.

— Пойми, — пояснял мне Рубан, когда убеждал пересадить его обратно на кресло, — если нас остановит полиция — то при виде мирно спящего дедушки они расслабятся и даже не полезут назад, чтобы не разбудить старичка. Даже голос понизят. А вот если у нас увидят лежащее на полу тело…

Ладно, с этим я тоже не собирался спорить. Рациональное зерно в его словах было, а к тому же я страшно устал. День оказался невероятно долгий, даже по меркам моего последнего опыта, а сделать предстояло ещё много.

Рубан уверенно вывел машину на ведущую из города трассу, после чего решительно потребовал, чтобы я пересел за руль. Никакие доводы, никакие аргументы не могли сломать одну-единственную его фразу — «Иди к чёрту, Ротт, я хочу хоть немного поспать».

— Будешь спать под радио, — в конце концов, сдался я.

— Ты обнаглел? — поразился агент.

— Нет, — я пожал плечами. — Но, знаешь ли, это хоть какой-то источник новостей.

— А… валяй, — Рубан махнул рукой, откидываясь на сидении. — Пускай так. Я засну и под бубнёж.

Надо признать, он действительно заснул едва ли не сразу, как закрыл глаза. Радио негромко сообщало о прогнозе погоды на завтра, и это было настолько буднично, что даже слушалось дико. Убийство Императора, погоня с участием монстра, бойня и крушение моста… и весть о том, что завтра будет тепло, солнечно и безветренно.

Более-менее интересные новости начались, когда прогноз окончился.

— УБИ не только официально подтвердило, — бодрым голосом сообщил диктор, — слухи о поимке террориста Марка Ротта, которому предъявлено обвинение в убийстве Императора, но и предоставило новую важную информацию. Судебное заседание уже прошло в экстренном, внеочередном порядке, и злоумышленник был приговорён к смертной казни.

Я поднял бровь. Всё же интересно, кого они взяли. Но, видимо, будут неделю или две обещать казнь, чтобы успокоить народ и не допустить слухов о том, что настоящий Ротт на свободе…

— Приговор будет приведён в исполнение завтра в 10 утра на Площади Коронации, что станет первой публичной казнью в Империи за 84 года…

Я закашлялся и вытаращил глаза. Чего-чего?! Руль выскользнул из моих рук, и машину чуть повело в сторону. Рубан даже не проснулся от лёгкого заноса, и я сумел, взяв себя в руки, выровнять машину. Ещё не хватало устроить аварию — после всего, что было.

Гадать о том, кого собираются казнить завтра утром, было глупо — у меня не было совершенно никакой информации. Поэтому я заставил себя переключиться на более насущные проблемы — дорогу и то, что ожидало меня впереди.

Ехал я быстро, время от времени сверяясь с указателями. За окнами наступали крепкие осенние сумерки, городской пейзаж сменился сначала окраинами, а потом и вовсе полями, которые прерывались на небольшие посёлки. Если центр Империи разительно отличался от моей родной страны, то здесь разница существенно уменьшалась.

В одном из таких посёлков меня тормознули полицейские, но, по счастью, сработал именно тот фактор, о котором предупреждал Рубан. Я как можно медленнее затормозил и, прижав палец к губам, показал на спящего агента и Императора позади меня.

— Тише! — прошептал я двум сельского вида служителям закона. — Отец и дед спят! День суматошный был!

— Эээ… — поинтересовался один. — По делам в город ездили?

— Ага, — кивнул я.

— Ладно, — полицейский тоже перешёл на шёпот. — Права…

Я растерянно заморгал, изображая недоумение.

— Так я же на полчаса только! Батя поспит немного… а права дома, я не знал, что буду за рулём!

Полицейские переглянулись, а потом тот, что обращался ко мне, с добродушной улыбкой махнул рукой.

— Валите с миром, — благословил он. — И не буди батю, пусть выспится. Нас бы так сейчас кто подменил, чтобы пойти подремать…

Фух. Короткий разговор, а выжал из меня столько нервов, что фактически превратил в одну струну. Возможно, в следующий раз стоит не останавливаться, а просто втопить педаль в пол? Едва ли эти пригородные ленивые полицейские ринутся в погоню.

Впрочем, чем дальше, тем меньше мне встречалось населённых пунктов; за окном окончательно стемнело, Рубан продолжал спать так сладко и самозабвенно, что я ему завидовал, а вокруг проносился пейзаж хвойного леса, настолько густого, что проложенная здесь асфальтная дорога смотрелась странно и чуждо.

Вдалеке показался указатель; проскочив его, я с визгом затормозил, затем осторожно сдал назад…

— М? — Рубан открыл глаза. — Вот чёрт…

— Что такое? — повернулся я к нему.

— Ничего, ничего, — пробормотал он ещё сонным голосом, зевая. — Просто я так надеялся, что этот день мне только приснился…

Всё шутки шутим. Ну, ладно. Я пригляделся к указателю — ага, до мемориала оставалось всего двадцать километров. Хоть что-то хорошо.

Я как раз успел двинуться с места, когда Рубан вдруг резко распахнул глаза, сбрасывая остатки сна.

— Тормози! — взвыл он, подаваясь вперёд и хватаясь за приборную панель.

— А? — я не успевал реагировать на перемены в его настроении, так что он просто силой вырвал у меня руль и нажал ногой на тормоз; «Стейн Лазер» чуть вильнул — и, едва не съехав вбок, ткнулся в придорожные кусты.

— Что происходит? — спокойно поинтересовался я. В то, что Рубан сошёл с ума, я не верил, а значит, его поведению есть нормальное, логичное объяснение.