Конечности казались свинцовыми, ступни в измазанных землей кедах «фонили» от беготни, даже несмотря на действие ауры. Казалось, я был готов просидеть в этом коридоре целую вечность… если бы не внезапная вибрация в кармане джинс.

Правой рукой я достал из штанов телефон и разблокировал экран. Кто-то мог бы сказать, что соотношение лайков и подписок в его социальных сетях — последнее, что должно волновать полумертвого человека в богом забытом городе, где за ним по пятам идет не поддающееся логике чудовище. И этот «кто-то» был бы прав, однако моё мышление в тот момент никак нельзя было назвать хоть сколько-нибудь трезвым.

Мобильник щелкнул, давая понять, что экран разблокирован успешно и на экране появилось моё лицо. Вернее то, что от него осталось.

— Какого…?

Всё это время, начиная с того самого момента, когда Коротышка перед своей смертью отобрал у меня телефон, мой профиль в «Постере» вел прямую трансляцию. И судя по всему, я сам того не зная оказался довольно успешным «Постер-блоггером».

Меня в прямом эфире смотрело двести человек. Четыре сотни глаз сейчас наблюдали мою искореженную одноглазую физиономию, которую им доносила фронтальная камера.

Почему-то мне это показалось невероятно забавным. Я всегда недолюбливал эту конкретную социальную сеть за ложь, на которой строился образ её пользователей. Каждый уважающий себя блогер в «Постере» был красивее, умнее и разностороннее, чем на самом деле. Это было негласным правилом среди всех его пользователей — заставляй других поверить, что твои мечты о идеальной жизни уже сбылись, а каждое утро ты встречаешь с мыслями о саморазвитии, успешном бизнесе и здоровой еде. Тем более иронично выглядела моя трансляция, которая началась с задорной речи коротышки, продолжилась его довольно нелицеприятной кончиной, а заканчивалась моим уставшим, окровавленным лицом без глаза.

Я ухмыльнулся. По крайней мере все это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО произошло со мной.

Скромное число моих подписчиков за полчаса трансляции увеличилось на несколько сотен, каждые несколько секунд в мою личку прилетали сообщения от совершенно незнакомых мне людей, а количество оповещений о лайках представляло собой четырехзначное число.

Комментарии под трансляцией летели бешеной лентой, смысл большинства из них сводился к недоумению или предположениям, что же там происходило, пока мой находился в кармане. Но последнее, чего я сейчас хотел — это налаживать связи с общественностью.

Еще раз глянув на свое обезображенное лицо, я стиснул зубы и потянулся к кнопке выключения стрима. Как вдруг, среди потока комментариев от незнакомцев, словно кофейным пятном на белой рубашке, выделилось одно единственное сообщение от пользователя с лаконичным никнеймом el1za.

«Боже, Марк, что происходит???»

Это настоящий профиль моей суженной. Сам факт того, что эта девушка осмеливалась со мной связаться был бельмом на глазу, напоминающем мне о собственной ничтожности, из-за которой я и решился на всю эту глупую поездку. За считанные секунды её комментарий вырвал меня из апатии. Меня окутала злость и жалость к самому себе, вследствие чего телефон чуть не отправился в стену. Однако сумев сдержать вспышку гнева, я просто опустил занесенную руку с телефоном вниз и начал думать.

Люди отца должны быть уже на подходе… на подходе к поезду. Они ведь понятия не имеют где я нахожусь, а значит и не смогут помочь мне выбраться из этой передряги и разобраться с блуждающим. Скорее всего администрация постера не отрубила прямую трансляцию из-за них, потому что так они получают хоть какую-то информацию о происходящем со мной.

А раз они смотрят прямой эфир, то мне нужно сообщить им о своем местоположении, передать геолокацию или…

Снизу раздался знакомый шаркающий звук, напомнивший мне, что блуждающий находится совсем рядом. Звонить начальнику охраны, когда в нескольких метрах от меня разгуливает это чудовище, не вариант.

Так тихо, как было возможно, я поднялся на ноги.

Я всего лишь несколько часов назад выбрасывал телефон, чтоб меня не нашли. А сейчас веду прямой эфир как раз таки в обратных целях. Это было достаточно иронично для того, чтобы я выдавил из себя ухмылку.

Я волочился мимо одинаковых дверей до лестничного пролета, что находился аккурат посередине этажа. Схватившись за перила зашагал вниз.

На лестнице пахло сыростью и плесенью, ступеньки нехотя поддавались моим ногам. Приложив некоторую долю усилий, я смог спуститься на первый этаж, где собирался провести инспекцию всех ходов и выходов.

Фойе было небольшим и довольно темным, так что мне пришлось включить фонарик на телефоне.

От фойе вел небольшой коридор, точно такой же, как и на втором этаже с несколькими заколоченными дверьми, ведущими, по всей видимости, в квартиры. Возможно, двери заколотили бывшие жильцы, когда покидали это место, надеясь сюда еще вернуться. Похоже, делали они это в спешке, так как на полу около одной из дверей валялся измазанный мазутом коробок со всяческими гвоздями и шурупами, поперек которого был небрежно брошен старенький молоток.

В противоположной части коридора было видно окно, как назло, тоже заколоченное. Значит, помимо пожарной лестницы на втором этаже, из здания есть всего один выход — через главные двери. Это плохо, ведь он находится с лицевой стороны здания, в тройке метров от которого — переулок с блуждающим. И попробуй я выйти любым из двух доступных способов — я в итоге все равно привлеку внимание той твари.

Можно попробовать заманить ее в здание через один вход, а выйти через другой… Но я не уверен, что у меня получится. Да и… ни к чему это.

Я заковылял по коридору к лестнице, не забыв по пути схватить молоток, наверное больше для того, чтобы себя немного успокоить. Умостившись на лестнице, я в очередной раз разблокировал телефон и зашел в список контактов, где нашел контакт «Фридрих». Чуть было не нажал кнопку вызова, но чудом остановился в последний момент. Нет, сейчас явно не время для телефонных разговоров. Вместо этого я отправил ему сообщение:

«Я в пригороде. Меня преследует оживший труп проводника. Скрылся в здании, выход перекрыт, но я пока в безопасности.»

Надеюсь, этого сообщения хватит.

На секунду задумавшись, я отправил следом второе сообщение, примерно описывающее пройденный мною маршрут. Теперь точно все. Осталось только ждать.

Сжав зубы, я отключил ауру «пренебрежения болью», заменив ее на регенерацию. Пока ничего не происходит, есть время хоть немного восстановиться. Конечно, в таком состоянии регенерация — мало что сделает, это тебе не панацея, но по крайней мере остановит кровотечение и чуть восстановит силы.

Господи! Я чуть было сознание не потерял от накатившей боли. Про ноги говорить нечего — сначала бег до поезда с коротышкой, потом выбивание двери и игра в догонялки с той тварью. Пробитый глаз, прожигающий черепушку до основания и… острая боль в грудной клетке при попытке вдохнуть. Возможно, ребра сломаны. Не знаю, как в таком состоянии я вообще добежал сюда. Хотелось просто лечь и сдохнуть, чтоб не мучаться.

Я буквально растекся на ступенях, сознание то и дело пыталось уйти в сон — таким сильным было истощение. И, на минуту, а может и две, три или четыре — черт знает на сколько, но я отключился.

Вырвала из забвения меня мелодия звонка, сначала показавшаяся мне сиреной. Как последний идиот я забыл поставить телефон в беззвучный режим и теперь испуганно хлопал себя по карманам, в попытках его найти. Но мобилки в них не оказалось. Я оглянулся и обнаружил его в паре ступенек снизу от себя, после чего настолько резво, насколько мог, сполз к мобильнику и сбросил звонок.

Мне оставалось лишь проклинать себя. Я допустил слишком много ошибок из-за своей непредусмотрительности, и каждая из них очень дорого мне стоила. Не закрыл дверь в вагон с трупом, не обезвредил Коротышку, хотя мог… да даже позволил Максу оставить себя один на один с этой тварью. Если ты выберешься отсюда не по кускам, Марк, тебе придется сильно поумнеть.