Тот факт, что в Республике тоже есть мортусы мне по какой-то причине показался любопытным. Нет, разумеется, я понимал, что насколько бы не были разными подходы к использованию магии в наших странах, основной базис оставался одинаковым — магия превращается в скверну и с ней нужно как-то справляться. Если Кобровцы не лгут и в их стране действительно так много пробужденных, значит процесс захоронения и запечатывания могил должен быть поставлен даже не на поток, а на полноценный конвейер. Странно только что у них они тоже называются мортусами, в моем понимании их должны были бы звать как-то иначе. Впрочем, имперская пропаганда уже не один десяток лет старается убедить всех, что Республика это что-то настолько чуждое и далекое от нас, что живут там не люди вовсе, а сплошь вурдалаки… не удивительно, что у меня в голове тоже сложился далекий от правды образ.

Вот только значило это только одно — пропаганда работает. Я ухмыльнулся про себя.

Виктор, что все это время сидел с недовольным лицом, цокнул языком и посмотрел на меня.

— И когда тебе нужно получить доступ к телам? Учти, что времени у нас немного, по очевидным причинам.

Это понятно и без республиканца. Если надолго оставить сотню мертвых, сочащихся скверной пробужденных, без присмотра — жди беды. И хотя сам по себе вопрос был вполне закономерен, мне казалось, что ответ на него лежит на поверхности:

— Сейчас, понятное дело. — я пожал плечами, — Вряд ли их успели похоронить.

Оба КОБРовца переглянулись приподняв брови, что меня слегка смутило. Я сказал что-то не так? Первым заговорил Илья:

— Марк, ты… правда думаешь, что мортусы бы стали хоронить целую сотню одновременно погибших пробужденных? — мужчина хмыкнул.

Нет-нет-нет, так не пойдет. Я раздраженно выдохнул.

— Если бы мне платили каждый раз, когда я слышу «Марк, ты правда думаешь?», то я бы не обращался к вам за помощью, а просто завалил всю столицу купюрами до небес. — вырвалось из меня, куда более злобно, чем следовало бы. — Ближе к сути.

— Да потише ты, господи. — хмыкнул Илья и включил уже знакомый мне «пояснительный» тон. — Ко всем прочим различиям касающихся магии в наших странах, также в корне отличается сам процесс пробуждения.

В этот момент Виктор едва слышно усмехнулся. Я окинул его озадаченным взглядом:

— Удиви.

— Вы до сих пор используете камни пробуждения, Марк. Нет, поверь, мне известно достаточно о культуре Альянса Пяти, его особом статусе и прочем… однако, камни пробуждения, серьезно? Вы вообще здесь как, давно перестали дождь танцами вызывать? — фыркнул КОБРовец. — Я уже не говорю об этической стороне вопроса.

Илья закатил глаза, судя по всему, это не первый раз когда его напарник распинается о том, как у нас отсталая страна.

— Виктор хочет сказать, что этот метод устарел лет так на двадцать. Ты сам знаешь, что если начать пробуждать сотню молодых людей с помощью одного камня, то к тому моменту когда очередь дойдет до последнего, он уже давным-давно будет не молодым человеком. Что накладывает определенные проблемы.

Знал, конечно. Собственно поэтому камни и используются так редко, да и то только для «важных» особ, таких как например наследник клана. Думаю их неэффективность давно заставляет Белецкого кусать локти, как бы всё было просто, в ином случае.

— Конечно, у них есть определенные преимущества. Гарантированное пробуждение, минимальный шанс получить чернокровие…

— Чернокровие? Не помню когда последний раз слышал о нем.

— Хотел бы я сказать тоже самое в нашей стране, — несколько печально покачал головой Илья.

Чернокровие в наших краях считалось очень редким заболеванием, присущим исключительно пробужденным. При пробуждении существует небольшая вероятность, что в энергоканалах вместо чистой магии сразу начнет протекать скверна, как у обычных пробужденных происходит после смерти, только в куда меньших масштабах. Если коротко — больной чернокровием начинает «гнить» изнутри. Нужно ли объяснять чем это чревато? Впрочем, как я уже говорил, в Альянсе болезнь практически не встречалась, черт, да каждый отдельный случай освещался чуть ли не по новостям, поэтому проблема остро не стояла.

Чего, судя по реакции Ильи, нельзя было сказать о Республике. Видимо, их метод, каким бы современным он там ни был, все же имел свои недостатки. Правда меня это касалось мало.

— Этическая сторона вопроса. Что с ней? — я сложил руки у груди.

Илья на мгновение замялся, однако затем выдохнул и ответил:

— Ну, как тебе сказать…

В отличии от напарника, Виктор решил не подбирать красивых фраз и сказал как есть.

— Их делают из долбанных трупов, Марк. — по презрительно скривившимся губам было заметно, что его не устраивает этот факт.

Я приоткрыл глаза и покивал. Это кое-что объясняет.

— Хотите сказать, что ребят из клуба превратят в… — я правда не знал какие слова подобрать, — Горстку ювелирки?

Илья ухмыльнулся.

— Не горстку. Из сотни получится всего один камень, если повезет.

— Так себе рентабельность.

— Поэтому в нормальных странах от них давно отказались. — Виктор продолжал гнуть свою линию.

Я не знал как к этому относиться. Возможно пару недель назад, меня бы это откровение и привело в шок… однако, сейчас я прекрасно осознавал, какую цену люди готовы платить за то, чтобы добиться желаемого. Теперь хотя бы стало понятно, почему большая часть камней исправно служила еще с Великой войны — в мирное время довольно трудно организовать небольшую поставку сырья подобного рода. Незакрытым оставался только один вопрос.

— В Империи тоже их используют. — я знал это наверняка.

— Я же сказал, — Виктор расплылся в издевательской улыбке, — в нормальных странах. Да и у имперцов они в ходу только потому что у них есть ручная собачка, которая поставляет им эти камни в виде Альянса Пяти. Страшно представить, чтобы сказала тамошняя напомаженная общественность, узнай как именно «аристократы» пробуждают своих детей.

Никогда не мог назвать себя патриотом. Всю жизнь наивно полагал, что могу считать себя аполитичным, да и довольно просто считать, что ты выше всей этой возни, когда круглосуточно сидишь у себя в особняке на окраине страны. Но как бы там ни было, манера Виктора описывать моё государство, как сброд дикарей, начинала раздражать.

— А здесь, по твоему, все сломя голову рванутся относить своих детей на перемолку в камни, стоит узнать правду? — фыркнул я.

— Нет, — Илья решил вклиниться, пока спор не перешел в более горячую фазу, — Здесь об этом просто никто не узнает. — я открыл рот, но он поднял палец вверх, видимо предвкушая вопрос, — По той же причине, по которой Белецкий до сих пор не может взять все кланы в кулак и заставить их помогать ему силой.

— Сраные мортусы, — заключил Виктор.

Я приподнял бровь. Здесь-то они причем?

— Скрытные, таинственные… а главное — неприкасаемые. Мортусы полностью подконтрольны Председателю Совета. И благодаря этому факту он держит своё место так крепко, как не удавалось никому до него. Просто представь, что в случае чего, все печати в стране одновременно спадут. Одного этого достаточно, чтобы держать в узде горячие головы вроде Белецкого. Власть председателя основана на мортусах, и он это прекрасно понимает. Следовательно, если в интересах мортусов держать правду о камнях пробуждения в секрете — он позаботится о том, чтобы ни у кого не получилось сделать обратное, — выдохнул Илья.

— Поверь, Ротт, — Виктор сцепил зубы и указал пальцем на свой шрам на щеке, — Уж мы пытались.

Кое-что во всем этом показалось мне довольно странным. Если председатель Совета, глава клана Гиарр, обладал таким большим влиянием и так много решал в этой стране, что даже сам Вульфрик Белецкий был не в силах ему перечить, то почему до этого момента я о нем практически ничего не слышал? Возможно, во мне говорит самолюбие, однако моя небольшая вендетта не могла пройти мимо него, а каждому дураку известно, что клановские междусобицы — дело паршивое и никому не выгодное. Да, в чужие разборки стараются не лезть, лишний раз, но ведь убийство главы крупного клана и, фактически, переворот — не мог не вызвать резонанса. Почему Гиарр до сих не подал никаких признаков жизни, касательно всей этой истории? Не говоря уже о теракте в самом центре города. Допускаю, что он эти «признаки» подал, вот только я о них не знаю.