— Будем надеяться, ещё хотя бы час у нас есть, — Стальному явно было тяжело и даже больно передвигаться, но он стоически не показывал этого. Было видно, что гордость не позволяет ему — воину по Рангу и призванию, лидеру, главе клана — признаться в своей слабости.

— Чтобы закрыть Врата, оставить его тут, нам нужно перебить всех тварей тут — таков закон Врат, и ты его отлично знаешь, — заметил ещё один Искатель. — Даже без этого ублюдка мы это не сделаем — монстры будут раз за разом исцеляться, и всё. Тут нужна армия, а наш отряд и так потерял троих.

— Троих… — Стальной снова поморщился. Сегодняшние события больно били по его самолюбию. — Проходили тут невесть сколько, опытной командой, не потеряли ни одного человека, а из-за этого перегревшегося на солнце недоумка сразу троих!

Картина произошедшего между видео пока не была ясна до конца, но всё же более-менее начинала вырисовываться. «Состарив» Стального, Гроссмейстер окончательно обезумел и каким-то образом убил ещё троих — превратил в прах? Омолодил до состояния эмбрионов? Вообще вырвал из времени? — но его сумели вырубить.

Очевидно, ударом сзади, которого он не заметил — иначе это было бы невозможно. И, похоже, убить его… не смогли.

— Ядерная ракета! — предложил кто-то.

— Спятил? Мы под самым центром Москвы. А если энергия взрыва успеет выйти наружу?! — возмутился Ларин.

— Это же бункер! Он защитил бы от взрыва снаружи, значит, защитит и изнутри!

— Не факт! — Ларин продолжал спорить, Стальной же пока не вмешивался, переводя взгляд с одного говорящего на другого. — А если нет? Этому бункеру сто лет в обед! Одна трещина — и на месте Москвы у нас новый Чернобыль. Слышал, как хорошо там плодятся монстры, в безлюдье и тёпленьком радиоактивном бассейне?

— Проверить! — не сдавался спорщик, предложивший эту идею.

— У нас, по-твоему, есть время на такие проверки? — Ларин уставился прямо на него. — Даже если всё и получится — бункер прямо под нашим зданием. Ты хочешь работать в ста метрах от радиоактивного ковчега?

— Значит, так, — заговорил Стальной — и все сразу же притихли, давая лидеру высказаться. Голос его — старческий, надтреснутый — звучал непривычно, но интонации не изменились: они были такими же волевыми и непреклонными. — Значит, так. Я допускаю возможность применения ядерного оружия — но только как самого последнего довода. Если у нас не останется вариантов, если выбор будет стоять между Москвой и всей цивилизацией — я рискну Москвой. Но только в этом случае.

Он продолжал стоять, невзирая на боль.

— Но пока у меня есть другой вариант. Действовать надо быстро. Пошли.

Он махнул рукой и первым направился вперёд. Конечно, ковылял он медленнее всего отряда, но остальные отставали, давая ему оставаться впереди.

— Не тормозим!! — рявкнул Стальной. — Если я превратился в безногую развалину, это не значит, что вы должны подстраиваться под меня и мой ритм!

— Глеб, — заметил кто-то. — Уверен, что не хочешь окунуться в ту воду? Тогда ты смог бы снова стать…

— Даже не произноси при мне таких предложений, — вне себя от ярости, прошипел Стальной. — И остальные. Если кто-нибудь даст мне малейший повод заподозрить, что он хочет «окунуться в водичку» — я пристрелю подонка на месте! Одного сумасшедшего с божественными способностями нам хватает!

— Но разве… — заговорил ещё один. — Погоди. Паша сумасшедший, но дело не в воде — он всегда был с приветом, и…

— Он был одним из нас! — отрезал Стальной. — А потому, остаётся риск, что его безумие исходит от той же магии, что и силы. В конце концов, эти… местные аборигены… тоже не пришли ни к чему хорошему!

Он продолжал рассказывать на ходу, оставшись в хвосте отряда.

— Значит. Возвращаемся к нашим планам. Врата — это другой мир, так? У меня в лаборатории есть один тип, который очень интересуется возможностью разделения миров и изоляции…

— «Яблоко Ньютона»! — сообразил Кирилл. — Наверняка он об их основателе, как там его.

— Если одно его магическое изобретение работает — то можно будет запечатать Врата, — пояснил Стальной. — Разрабатывалось как раз на такой случай.

— А если Гроссмейстер просто вернёт вход к тому состоянию, когда печати там не было? — предположил кто-то.

— Это будет другой мир! И если я прав — если прав тот тип — то никакие воздействия на наш мир оттуда работать уже не будут.

— А если нет? — уточнил Ларин, сдержанно и деловито.

— То придёт время ядерного оружия, — отрезал Стальной. — И молитесь все — старым богам или новым, которым молится «Святая Русь», кому хотите — чтобы этого не случилось.

Восьмое видео оборвалось на этом моменте, и Олег запустил девятое. И снова лицо Ларина,

— К счастью для нас, всё получилось, — продолжил он так, как будто всё это было одним большим устным рассказом. — Мы запечатали те Врата, и Гроссмейстер остался там — практически всемогущий на их территории, но не способный выбраться наружу. Не знаю, в действительности ли он спятил под воздействием воды, или, может, сам по себе — но если он выберется наружу… будет плохо.

Он вздохнул.

— Откат цивилизации до состояния жидкорго планктона или существование под пятой вневременного полубога, тирана, перекраивающего историю… Вы поняли.

О да, последствия этого можно было бы себе представить очень хорошо.

— Но почему же я засекретил информацию об этих Вратах — и почему записал это видео? — Ларин глядел прямо в камеру. — Очень просто. То, что находится внутри, по-прежнему даёт почти безграничные способности. Эта… власть слишком велика, чтобы брать её просто так — но может пригодиться, если станет последним доводом. Например, если цивилизация окажется на грани гибели. Может быть, иногда даже лучше слегка откатить её назад?

Ларин покачал головой.

— А может, красные существа думали точно так же. Я не знаю. Пока я жив и нахожусь у власти, пожалуй, я не решусь воспользоваться этой силой, открыв Врата. К тому же, если я это сделаю — мне предстоит встреча с очень злым Гроссмейстером; в то, что он сделает нам всем такой подарок и умрёт, я не верю. Но я, во всяком случае, оставлю эту запись, чтобы те, кто будет управлять кланом и страной после меня, знали об этой возможности.

Внезапно Ларин усмехнулся; это сильно контрастировало с его прежним тоном, но Олег уже ничему не удивлялся.

— Между прочим, я был пятым в числе тех, кому Стальной намеревался оставить клан. Пятым! Но двое из четырёх погибли в тех Вратах — Павел бил самых сильных и влиятельных — а ещё двое…

Ларин снова усмехнулся.

— Каждый из них ошибся лишь в одном моменте. Один предложил Стальному окунуться — там, внутри — а второй поддержал его. Этого хватило, чтобы Глеб не рассматривал их как своих преемников. Всего пара фраз — и вот я уже управляю «Элитой».

Он снова посмурнел и вздохнул.

— Может быть, он был не прав. Возможно, нам всем стоило принять эту силу, и тогда мы бы уничтожили Павла, избежали бы многих бед и вообще… но он был лидером. Таково было его решение, и мы подчинились.

Видео закончилось.

— Последнее? — Кирилл не отрывал взгляд от экрана планшета.

— Последнее, — подтвердил Олег. — История, вроде, закончена, но…

— Смотрим, — резюмировал Кирилл.

Десятое видео началось в бункере — под звуки сирены и тревоги.

— Всем, кто смотрит это видео, — Ларин быстро шёл по бункеру вперёд. — Сегодня 11-е октября 2009 года. Датчики показали, что отсюда… из Врат, запечатанных здесь… была попытка прорыва. И она продолжается!

Вокруг него не было ни души. Логично было бы предположить, что на такую катастрофу сбегутся десятки и сотни, но нет — секретность была важнее. Только у самых Врат стояли трое — два Мага и один учёный в белом халате.

— Мы усилили защиту… — обернулся один из них к Ларину, и в этот момент из-за двери раздался голос:

— Миша? Это ты?

Ларин ощутимо вздрогнул.

— Ответь, я чувствую тебя, Миша! — рассмеялся Гроссмейстер. — Помнишь Алика, Сашу и Лёню? Я иногда воскрешаю их, когда мне скучно. Просто делаю снова живыми… а затем — снова неживыми.