Первый удар был не очень сильным — скорее, рефлекторным. Я отлетел на мокрую, задёрнутую белым маревом мостовую и распластался на спине, раскинув руки в стороны. По человеческим меркам я далеко не слаб, но здесь, израненный, против демонов…

В общем, шансов не было. И увидев, как тот же гигант срывает с проходящего мимо другого демона острую цепь и замахивается, я понял, что мне остаётся только одно.

Выживать.

— Ты ведь… сам его ненавидишь, — прошипела та тварь с зелёной кожей, вперив прямо в меня свои ярко-зелёные глаза. — Виссариона.

Я пожал плечами. Ещё только бесед мне вести с демонами не хватало. Может быть, я здесь всего четвёртый год, может быть, я неопытный и многого не знаю — но уж кто такие эти ребята, мне известно. Не обращая внимания на слова твари и её взгляд, я перелистнул страницу справочника по потусторонним сущностям и углубился в чтение.

Пыточный подвал — не лучшее место для того, чтобы почитать книжку, не так ли? Что ж, мой зелёный знакомец был ещё не готов.

— Ты готов отдать всё, что угодно… только бы он умер, — выдохнул демон.

— Возможно, — кивнул я, не поднимая взгляда от книги. — А тебе-то что?

— Выпусти меня, — он задёргался в своих цепях, но магический узор лишь сильнее раскалялся, не давая ему вырваться. — Выпусти меня, и я убью его…

— Ты не сможешь, — усмехнулся я.

В последнем я не был уверен до конца. Виссарион, конечно, был силён… но я сам видел испуг в его глазах, когда я однажды чуть не выпустил демона. Лёгкий, секундный… но всё же испуг.

Именно из-за этой мгновенной слабости я и сидел здесь, делая вид, что мне совершенно не интересны предложения демона. Как говорится, хочешь добиться чего-то — добейся. Если я так просто сдамся на его уговоры, то с какой такой стати ему рисковать собой? Нет уж, он сбежит, как только окажется на свободе. Я бы сам сбежал в такой ситуации, разве нет?

Вот я и жду, когда он проговорится. Сам скажет, как мне его удержать. Рано или поздно он начнёт предлагать «гарантии» — и, разумеется, это будет полная чушь, но немного терпения, и…

— Откуда тебе знать? — демон заскрёб когтями, но лишь царапал себе ладони. — Я такой же, как ты, Артур Готфрид. Я пленник здесь, и ты пленник. Мы оба пленники в этом месте. Помоги мне, и я помогу тебе…

— С чего ты взял, что я доверюсь демону? — пожал я плечами, отрывая взгляд от книги.

— Люди, — фыркнул мой собеседник. — Выдумываете слова, выдумываете ярлыки. А потом навешиваете их — на самих себя и всех вокруг.

Я приподнял бровь. Да уж, я ждал совсем не этого. Посулов, уговоров… а тут настоящий крик души.

— Ладно, — кивнул я. — Понимаю, жить хочется каждому. И всё-таки доверять тебе пока я не могу.

— Хочешь, чтобы я дошёл до отчаяния? — хмыкнул демон. — Хочешь, чтобы я дал тебе гарантии, которых нет? И чем ты тогда лучше его?

Да ничем, на самом-то деле. Я перелистнул страницу.

— Тем, что он никогда тебя не выпустит живым, и рано или поздно, превратит с эссенцию в кристалле. А я могу отпустить тебя. Если, конечно, смогу тебе доверять.

И если это поможет мне убить Виссариона.

Пытки прекратились так же внезапно, как и начались. Я не знал, зачем демоны это делают — какой им толк от того, чтобы рвать меня когтями, хлестать металлическими кнутами с острыми лезвиями, бить… Складывалось ощущение, что для них это так же естественно, как ходить или дышать.

А в конечном итоге, мне было насрать на причины. Я просто хотел сдохнуть.

Но нет. Я должен жить. В пику этим тварям. В пику тому, что они делают… И ждать. Я по-прежнему знал то, чего не знали они.

Ох. Всё-таки я был идиотом, когда отпер тот замок.

Демона я обрабатывал долго, три недели. Полной уверенности в том, что он выполнит свою часть сделки, у меня не было до последнего, но… я ведь рисковал только одним пленником? В самом худшем случае, он сбежит, а Виссарион… ну, если я скажу ему, что это был способ убийства, он даже сердиться не станет.

Ведь так?

Так я думал тогда.

Три недели поиска средства. Три недели обрабатывания, нужных слов, якобы случайно брошенных моей «жертве», уловок, подталкивания… О, каким же прошаренным психологом я себя чувствовал в тот момент. Как представлял себя хакером-одиночкой, движущимся к цели — миллиметр за миллиметром…

Идиот.

Разномастная толпа снова потекла мимо меня по туманным улицам Лимба, совершенно не обращая внимания на моё окровавленное тело. Я не мог даже при подняться; рука сама взглянула на часы.

Неуместный предмет в такой обставновке, не так ли?.. Редкость как для этого измерения, так и для мира Виссариона…

Когда я оторвал глаза от циферблата, то увидел стоящего прямо перед собой демона. Того самого — человекообразного, зелёного. Точнее, сейчас он был светло-серым, и всё-таки это был именно он. Демон стоял и глядел на меня с какой-то странной усмешкой — не пытался причинить боль… просто ничего не делал.

— Кха… — я выплюнул кровавый комок прямо ему под ноги, и тот стал ярким красным пятном на чёрно-белой обстановке Лимба. — Вопрос можно?

Я глядел ему в лицо спокойно. Если эти гады ждут, что я сломаюсь, буду молить о пощаде… то они сильно ошибаются.

— Задавай, — хмыкнул тот. — Но как ты узнаешь, что я ответил правду?

Ха. Да уж, что верно, то верно.

— Зачем ты это сделал? — я поглядел на него. — Ты ведь мог просто… уйти.

— Я и ушёл, — спокойно ответил тот. — Что не так, Готфрид?

— Зачем ты забрал меня с собой? — потребовал я, при поднимаясь на локтях. — Я могу поверить в любое зло, любой хаос… Но если те имеют какой-то смысл. Просто насилие ради насилия…

— Ты не поверишь, Готфрид, — демон улыбнулся от уха до уха, демонстрируя острые зубки, — но это благодарность. Подарок за то, что освободил. Когда-нибудь ты оценишь мой жест.

Чего?

— Думаешь, они все просто так колотят и режут тебя? — усмехнулся он. — Твой учитель научил тебя вычленять сущность Хаоса из смертного вместилища, а тут всё наоборот. Из тебя изгоняют смертного — по капле, по точке.

Я прикрыл глаза. Ну, приехали.

— Наверное, сейчас ты протестуешь, — продолжал демон. — Думаешь, что никогда не сломаешься… поверь, тысячелетия жизни в Лимбе разубедят тебя, как разубедили многих других. Через боль в тебе убивают смертного — слабого, несовершенного. Убивают человека. И когда он умрёт…

— Дай угадаю, — застонал я. — Останется только демон?

Мой собеседник разразился приступом каркающего смеха.

— Серьёзно? Ты настолько тупой, Готфрид? Моя благодарность не настолько велика. Демоном нельзя стать, только родишься. Ты станешь одержимым — низшим звеном в демонической иерархии, но всё-таки даже самый мелкий одержимый стоит несоизмеримо выше любого смертного.

— Пошёл к чёрту, — отозвался я, снова глядя на часы.

Чуждый предмет для этого пейзажа. Мой мозг был затуманен, я говорил и соображал медленно… но кое на что меня хватало.

Эти часы создал Виссарион, по моей же просьбе. Начинка — магическая, не имеющая ничего общего с часовым механизмом. Облик — мой, я сам создал этот корпус. Ностальгия по дому, что сказать.

А ещё в них была одна дополнительная функция.

— Это ты сейчас так говоришь, — демон занёс ногу, чтобы пнуть меня. — Посмотрим, что будет через год, два, через век…

— Три, — поглядел я на циферблат, из последних сил откатываясь в сторону. — Два… Один.

Вот и то, чего эти ребята не знали.

Часы отмерили последнюю секунду — и вот я уже не в Лимбе; сладковатый мерзкий запах наконец-то покидал мои ноздри. Месяц истёк, и Виссарион возвращал меня домой, чтобы посадить на хлеб и воду.

Выкусите, твари.

— Ха, — Виссарион усмехался, глядя с высоты моего трона на распластанное тело. — Неплохо они тебя, ученик.

— У-учитель, — я попытался встать, но тело дико болело. Зато шум в голове быстро проходил. — Ты… знал?..