Следующие три года я посвятил развитию физического тела и энергоканалов. В Виссарионе было три метра росту и мне даже страшно подумать сколько килограммов веса. На фоне этакого амбала обычный человек, вроде меня, смотрится пшеничным колоском; глупо даже начинать строить козни при такой разнице в весовых категориях.

Затем семь лет ушло на то, чтобы овладеть теорией магии. Все те знания, что Виссарион скопил за тысячи лет жизни, он передал мне. Мне оставалось лишь учиться – в перерывах между заведомо провальными попытками убийства.

Понятно, что по сравнению с тысячелетним опытом Архимага всё, чему я мог научиться за такое время, было просто каплей в море, однако – эй, все с чего-то начинают!

И лишь затем я приступил уже к реальным попыткам убить своего учителя. Шесть лет на отработку всего изученного на практике – начинал я со всякой банальщины и слегка видоизмененных попыток прошлых учеников Виссариона.

Конечно, безрезультатно. Но, тем не менее, это позволило мне отсечь сразу кипу заведомо ложных вариантов, отточить своё мастерство и стать (не то чтобы я хвастаюсь) вторым по силе в этом мире после Виссариона.

Но, как я и говорил ранее, чтоб убить бессмертного – нужно выйти за рамки. Чем я был и занят последние годы. Я обратил против моего учителя весь мир – и мир проиграл.

Что ж. Этого было мало. Я обратился к ещё большему. И эта попытка особенная.

Постояв под дверью его кабинета ещё минуту, я дождался, пока минутная стрелка дойдёт до нужного деления – и постучал.

– Да? – раздалось из кабинета. Дёрнув дверь на себя, я вошёл.

– Учитель, – короткий кивок. – У меня для тебя есть новость.

Сидевший на своем привычном месте за столом Виссарион поднял на меня глаза.

Лицо Архимага выглядело старым, но уж точно не на его реальный возраст – крепкий мужчина, только вышедший на пенсию. Длинные волосы с густой бородой лишь подчёркивали мощное впечатление, которое создавало его почти комичное, трехметровое тело. Не знаю, была ли такая фигура следствием долгих лет воздействия магии, однако в спортзале я его ни разу не видел, скажу вам точно.

– Говори, Артур, – кивнул он. В голосе не было ни раздражения от того, что я прервал его, ни злости. Кажется… было любопытство. Когда играешь в эту игру столько лет – становится интересно, что ещё придумает очередной ученик. Порой, как мне казалось, Архимаг даже специально лез в ловушки, чтобы поглядеть, как они работают.

И, конечно, всегда выживал.

Но не в этот раз.

– Омае ва мо шиндейру, – произнес я.

– Что? – старик удивленно приподнял бровь.

Глупо было бы ждать от него «нани».

– Ты уже мёртв, говорю, – пояснил я.

Пару секунд Виссарион недоумённо сидел, приподняв бровь и пытаясь понять, что у меня на уме… а затем его взгляд враз стал стеклянным. Титаническая фигура архимага рухнула набок, захватив с собой сразу с десяток записей и бутылей с чернилами, что стояли на столе.

Я не шевелился с места. Если Архимаг упал – это ещё не значит, что у меня получилось; может, он просто решил устроить спектакль, чтобы доказать бесполезность моего метода. Нужно быть настороже.

И всё-таки что-то внутри меня пребывало в восторге… и в шоке. Я немало заплатил за возможность сказать эту фразу; то, что я сделал сутки назад для того, чтобы она сработала, выходило за любые вообразимые рамки.

Мой последний вариант.

Медленно обойдя стол полукругом, я приблизился к телу, готовый к тому, что в любую секунду покойник возьмёт меня за руку и скажет «А теперь, ученик, разберём твои ошибки».

Но покойник не подавал признаков жизни.

Может ли Виссарион симулировать отсутствие пульса?.. Я осторожно взял его могучее запястье. Конечно же, может, другой вопрос – зачем ему этим заниматься? Есть куда менее сложные способы сказать мне, что я не справился.

Так я справился?..

До конца я всё ещё не мог этому поверить. Но… всё указывало именно на это. Маг не дышал. Маг не двигался. Тело ещё не успело остыть…

Нет, если бы он был жив – он бы наверняка для начала задал несколько вопросов. Виссарион захотел бы узнать, что я имею в виду под этим «Ты уже мёртв».

Но Архимаг молчал.

Ни звука. Полная тишина, нарушаемая только моим взволнованным дыханием. Неужели… у меня наконец получилось? Двадцать лет попыток, и наконец…

А затем – раньше, чем я успел выразить свой восторг в каком-нибудь безумном крике – грохот снаружи рабочего кабинета. Я чуть не подскочил на месте от неожиданности; в два прыжка добравшись до двери, я выглянул наружу.

На полу валялся скелет, облачённый в доспехи – один из мёртвых стражников Виссариона, охранявших замок. Сейчас, впрочем, он выглядел скорее как груда костей плюс груда металлолома.

Второй мертвец стоял рядом с ним, не зная, как реагировать на такое падение своего собрата – подходящая реакция явно не была в него заложена. Я не успел сделать ничего, когда он внезапно вздрогнул – и рухнул вместе с первым.

К моменту, когда грохот сотен падающих костяков раздался по всему замку, до меня уже дошло, что происходит.

У меня получилось. Виссарион мёртв. И это – лучшее тому доказательство. После смерти Архимага разрушаются, одно за другим, все заклинания, которые он поддерживал.

В том числе и сама башня, которая стояла не столько по законам физики, сколько по воле моего учителя и на его магии. Значит, времени до того момента, как здесь всё рухнет, в обрез.

Я щелкнул пальцами.

Рука механически сжалась в кулак. В ней материализовался полученный в ходе подготовки к одной из попыток убийства Виссариона меч.

Привычно сощурившись, чтобы красноватое свечение от оружия меня не слепило, я тремя большими шагами вернулся к телу Виссариона и одним движением отрубил ему голову. Это мне ещё пригодится… А теперь вверх, и побыстрее.

Пробегая через трещащие по швам коридоры, я услышал ещё один неприятный звук где-то позади. Я знал этот звук слишком хорошо – так открываются разломы. Ну, а стойкий запах серы подсказал мне, кто их виновник. Демоны.

А, ну да… Чуть не забыл.

– АРТУР ГОТФРИД, – раздался низкий голос, звучащий будто из другого мира, что логично, ведь говоривший не мог попасть в этот мир, в отличие от его прихвостней. – УСЛОВИЯ НАШЕЙ СДЕЛКИ БЫЛИ НАРУШЕНЫ. ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ?

Я слегка виновато скривился и приподнял бровь, пытаясь понять, куда будет вежливее смотреть, когда говоришь с голосом, звучащим буквально отовсюду.

– А что я сделал? – пожал я плечами. – Я вас кинул.

Не успела ухмылка покинуть моё лицо, как очередной портал, тлеющий огненно-красным, распахнулся метрах в пяти от меня. Демон с искажённым от ярости лицом рванул ко мне…

Увы, я был слишком занят возвращением домой, чтобы расплачиваться с долгами.

Я хмыкнул и щёлкнул пальцами. Люстра, рухнувшая с потолка прямо на голову демону, принялась обвивать его коваными цепями. Секунду он глядел на меня, вылупившись и открыв рот – а затем заорал так, что из ослабленных стен начали выпадать кирпичи. Я поморщился и на демона упала вторая люстра, спеленав его полностью и даже зажав пасть. Надолго этого не хватит, но к тому времени, как из этого кокона вылупится бабочка, я буду уже далеко.

Из разломов выбирались все больше демонов, вот только у меня не было времени с ними разбираться. Я надеялся, что потолок рухнет им на голову и без моей помощи. Во всяком случае, последние три этажа я бежал уже почти по воздуху – настолько тряслось и распадалось всё вокруг.

Чёрт же дёрнул Виссариона оставить этот портал на открытой крыше. С другой стороны, будь тот в подвале – меня бы уже завалило.

Портал, как обычно, мягко светился жёлтым светом. Казалось, всеобщее разрушение не затронуло его, он оставался таким же, как и всегда – скоплением узоров на полу. Ни больше, ни меньше.

Перейдя с бега на мерный шаг, я направился к центру портала. Магии нужно дать доказательство того, что условие выполнено – Архимаг мёртв.

И я бросил отрубленную голову учителя точно в центр вязи рун; она упала аккурат лицом ко мне. На секунду мне показалось, что глаза учителя смотрят прямо на меня и он вот-вот моргнёт… Но нет. Просто показалось.