— Грузите Гвинов, — велела она командиру «тревожников». — Тихо и без шума. Этого тоже.

— Эй, что?! — Свен, всё ещё качающий свою сломанную руку, повернулся к ней. — Вы не можете взять и без какой-то причины…

— Можем, — Кирилл поглядел на него взглядом человека, готового свернуть шею. — И сделаем.

Они и правда могли. Раньше — до трагедии с Крушителем — им бы никто не позволил. После появления Врат мир, разумеется, изменился… но на то, чтобы он сам осознал, как именно и насколько, потребовались годы.

Годы и жертвы.

В каждой стране это происходило по-своему. Разумеется, громкие случаи попадали в новости. Но одно дело, когда ты читаешь о неуловимом маньяке-Пробуждённом в Штатах, проходящем сквозь стены и вырезающем целые семьи, или о испанце, который Пробудился в тюрьме и наполовину сжёг город. Ты думаешь, что это где-то там, у них, а у нас такого не будет…

И совсем другое дело, когда появляется Крушитель и разбивает эту уверенность вдребезги.

Алина Соболь уже тогда была Воином S-ранга, чемпионом молодого клана Хищники, которому прочили большое будущее. Возможно, так бы оно в итоге и вышло, но… клан Хищников был уничтожен на 87 % серией взрывов, которые сравняли с землёй весь квартал — в том числе и их штаб-квартиру.

Конечно, не все находились в штаб-квартире в выходной день. Но… большинство из них жило рядом, а где люди проводят время в выходной? Например, в торговом центре неподалёку от дома.

Алина как раз находилась в ТРК «Питер Радуга» — вместе с друзьями-соклановцами. Из всей компании, находящейся там, выжила она одна — благодаря способностям, направленным на стойкость и выживание. Она не пыталась ни остановить Крушителя, ни как-то спасать людей, хотя, наверное, могла бы принести пользу. Шок был слишком силён.

В Департамент это событие привело её намного позже, через два года после тех событий, когда она, проведя уйму времени за анализом всех событий, явилась к ДМК сама и предложила свою систему тестов, позволяющую выявить потенциальных Крушителей в рядах Пробуждённых.

В своё время Алина — после Пробуждения — бросила учиться на психолога; профессия казалась скучной и бесперспективной по сравнению с карьерой Воина. Но, тем не менее, знания у неё остались.

Где-то четыре месяца тесты, принесённые ей, валялись в чьём-то столе, пока однажды о них не узнало высокое начальство и не заинтересовалось. Так Департамент и завербовал к себе Алину Соболь — высокорангового Воина в бою и первоклассного аналитика в мирное время.

Так что к моменту, когда Алина появилась в группе БИС, ДМК уже могли многое, непредставимое до того — могли совершенно официально, по принятым после той трагедии законам. Массовые аресты просто ради сохранения секретности. Превентивные устранения лиц, которых руководство сочло потенциально опасными. Получение любой закрытой информации от прочих государственных структур и право брать служащих тех структур под свой контроль. Так, в ходе операции даже средней руки командир ДМК мог открыто командовать генералом армии. Безопасность страны — прежде всего!

— Думаешь, растреплет? — когда Свена вывели, Кирилл поглядел на Алину.

— Сто процентов, — кивнула та. — Подпиской о неразглашении не отделаешься, придётся применять амнезиаки… С его кланом могут быть проблемы. Сам знаешь, как это происходит…

Фантастика рисовала это совсем иначе. Чудесное средство, заставляющее ненужного свидетеля забыть о том, чего он знать не должен… реальность подошла к вопросу суровее: примерно месяц-полтора после приёма человек пребывал в состоянии младенца. С трудом ходящий, не умеющий говорить, писающийся под себя…

Затем память начинала возвращаться, но события последнего года всё равно выглядели туманно. Повышенная рассеянность, забытые лица близких, провалы в памяти — всё это только открывало список побочных эффектов.

— Сначала пусть выдаст нам всё, что не успел выдать — а потом уже пусть стирают память, — заметил Кирилл.

— Да что там выдавать? — Алина резко встала. — С его показаниями всё сошлось! Мы же и сами уже знали эту историю, зря он так боялся выдать своих. Рейд за городом, затем приехали Гвины и забрали уйму добычи… схема как на ладони, он мог рассказать лишь подробности.

Она поглядела в окно.

— У нас тут проблема посерьёзней. Врата в метро, твою мать! Что мне делать? Что нам всем делать?

— Сообщать начальству, и пусть они разбираются, — предложил Кирилл, пожал плечами.

Может быть, так и сделать? Алина сейчас чувствовала себя человеком, пытающимся в одиночку предотвратить Армагеддон. Такие вещи делаются армиями, а не группами из пяти человек…

— Сначала нужно в точности понять, что мы имеем, — жёстко оборвала она сама себя. Нельзя уходить от ответственности, нельзя перекладывать её на других. Это проигрышный путь. — Начальству сообщать «тревожники», но сообщат о самом факте. А мы — элитная оперативная группа. Нам нужно выяснить подробности.

Дверь на кухню открылась, и туда шагнули остальные трое членов группы БИС

— Начнём с того, что даже без метро это из ряда вон выходящий случай, — Юля вклинилась в разговор так непринуждённо, как будто вела его с самого начала. — Врата, открытые рукотворно и целенаправленно. Кто знает — может, на них и не должны действовать ограничения печати?

— Это означает, — Антон заглянул в пустой холодильник, — что мы все сейчас зависим от какого-то однорукого мальчишки? Хочет — откроет Врата в метро, не хочет — не откроет…

— Во-первых, уже двурукого, твоими стараниями, — поправила его Алина. — А во-вторых, ставлю что хотите на то, что внутри него сидит некий паразит. По всей стенограмме разговоров выходит, что он говорил с кем-то внутри своей головы.

— Имеет смысл, — кивнула Юля. — Это объяснило бы, что произошло в тех Вратах и почему он вернулся оттуда… таким. Но легче от этого не стало. Что за тварь, умеющая делать такое? Вселяться в людей, Пробуждать их, открывать Врата…

— Если он с ней общался, значит, его разум не вытеснен, — ответила Алина. — Нужно установить уровень контроля. И поспрашивать наших спецов по ментальному воздействию.

— Стоп! — Кирилл поднял руки. — Почему именно паразит? А если в него всё же никто не вселялся, а общался он всё-таки с террористами, давшими ему силы? Телепатия, конечно, всё ещё недосягаемая мечта, но о каком-нибудь ментальном канале говорить вполне можно…

— Я бы засекла такой канал, — возразила Юля. — Скорее всего.

— Скорее всего, но не точно! — Кирилл встал с места и подошёл к окну. — Нельзя отбрасывать версию, пока нет точных доказательств!

— Я и не отбрасываю, — Юля покачала головой. — Но…

— Хватит, — Алина прервала этот спор. — Можно искать террористов, можно искать злобную всемогущую сущность. Нам нужно решить, что делать прямо сейчас! Ехать ли на место открытия Врат…

— Не стоит, — пожал плечами Антон. — Я знаю, что мы там найдём. Пустой выход из Врат, и всё. Он ушёл. Это просто средство для побега!.. Человек нарушил все известные законы магии только для того, чтобы уйти из дома в метро.

Он глубоко вздохнул.

— Нужно оцепить метро и заблокировать все входы и выходы. Чтобы никакие долбаные Хароны и иже с ними не пускали туда никого. Тех, что уже там — отыскать и задержать.

Все молчали. Да, Антон был прав. На месте они ничего не найдут; конечно, туда отправится тревожная команда, собрать улики, но им… им нужно было заняться другим.

— Поймём, что он такое — узнаем, как с ним бороться, — заговорил Малик. — Нужно отработать обе версии, про террористов и про сущность-паразита.

— И у нас есть зацепка, — кивнул Кирилл. — Этот тип из Гвинов. И он упоминал некоего мага по кличке Бласс, который явно знает больше. Кажется, есть шанс восстановить картину произошедшего во Вратах и узнать, что создало нашего монстра.

Алина шагнула к двери и распахнула её. В квартире уже не было ни одного Гвина, зато «тревожников» было полно — одни толпились у ещё открытых Врат, другие искали мельчайшие улики…