Слева раздались быстрые шаги. Нет уж, чем меньшему количеству народу я попадусь на глаза – тем лучше; идём направо, к лестнице – как меня и послали. Только не на этаж вниз, а, скажем, на три.

Коридор был пуст – не считая шагов позади меня, здесь не было ни души. Зато стоило мне подойти к лестнице, как оттуда навстречу шагнула девушка в таком же, как у меня, халате.

Я еле удержался от того, чтобы вздрогнуть, но она прошла мимо, даже не покосившись на меня. Чёрт. Спокойнее надо быть, а не бледнеть от каждого шороха, как мой знакомый потный очкарик. Пока я двигаюсь уверенно и быстро, даже на камерах меня сложнее отличить от тех, кто находится здесь по праву.

Вниз. Пролёт, ещё пролёт... на третьем я неожиданно поравнялся со старичком в халате, медленно бредущим вниз. Одной рукой он опирался на трость, другой – держался за перилла, и вообще, судя по виду этого деда, ему давно пора было на пенсию.

- Роман? – он обернулся на меня и расплылся в улыбке. – О, это вы. Какая радость. Поможете мне дойти до атриума?

Я хотел было проскочить мимо, помотав головой, но старик уже успел вцепиться мне в локоть. Ладно... если вдуматься, это даже лучшая маскировка, а откуда начинать свои поиски, мне пока всё равно.

- Ромочка, - продолжал бормотать старик. – Вы рано вернулись из отпуска. Сегодня же только... а какое сегодня?

Я не прерывал его мыслей, только осторожно вёл вниз. Он и не возражал, продолжая бормотать себе под нос.

- Ну, ничего, это хорошо. Вчера ночью мы перешагнули через рубеж в десять тысяч, и компьютер начал барахлить; работать работал, но были небольшие опасения. Сергеенко даже предлагал вызвать компьютерщика из другого сектора, но мы сочли, что риск того не стоит. Переждём до утра, а там кто-нибудь исправит...

Мы уже миновали четвёртый пролёт вниз, когда мимо нас быстро прошёл мужчина в костюме и чёрных очках. Он мельком взглянул на нас, неразборчиво поздоровался – и направился вниз.

- ...хотя не знаю, - старик продолжал свои излияния, даже не обратив на него внимания. – Уже за полдень, может быть, коллеги успели вызвать кого-нибудь...

- Простите, - наконец, решил обратиться к нему я. – Куда вам было нужно?

Если я заведу его куда-нибудь не туда – он всё-таки заметит, а это чревато для меня.

- Рома... Так вы не Рома? – он наконец-то поглядел на меня. – Ох... простите старика великодушно, а...

- Ничего, - я мотнул головой. – Вы говорили, вам нужно...

- В атриум, - кивнул он. – Минус шестой этаж и налево.

Покачав головой, он, кажется, тут же забыл про несостыковку и про то, что я – не неизвестный мне Рома.

- Мы вычислили десять тысяч, - вздохнул он, когда я поворачивал с ним налево на минус шестом этаже. – Десять тысяч, представьте себе, юноша! А он уже барахлит. Впереди ещё восемь миллиардов, девятьсот девяносто девять миллионов и девятьсот девяносто тысяч. Конечно, мощности постоянно обновляются, а до цели ещё, может быть, несколько сотен лет, но... А, вот мы и пришли. Спасибо, огромное спасибо!

Он крепко – как мог в своём возрасте – пожал мне руку, лучезарно улыбнулся и направился вперёд. Стоя на месте, я глядел, как он выходит на балкон, опоясывающий нечто... колоссальное.

Оставаться незаметным тут было сложно – всюду сновали люди. Но почему-то они казались муравьями, ползающими в глубоком овраге – именно такое сравнение приходило на ум.

Пропасть уходила вниз, наверное, на несколько сотен метров. Ярус, на котором мы стояли, был одним из верхних – зато внизу были видны десятки таких же колец-балконов, застеклённых и нет, соединённых точками лифтов и полосками лесенок, заполненных снующими людьми в халатах, в костюмах, в костюмах химзащиты, в робах...

Чем они тут занимаются? Я медленно двинулся по кругу – в сторону, противоположную от той, куда направился старик. Вроде бы, с той стороны было меньше людей, и можно оглядеться. Дно пропасти было вовсе не чёрным – нет, там виднелось что-то... то ли белое, то ли ярко-радужное, настолько яркое, что весь возможный цветовой спектр сливался в это единое белое сияние.

Чёрт. Мне пришлось насильно напомнить себе, что я ещё в городе, более того – довольно близко к центру, в подвале здания, мимо которого прямо сейчас проходят сотни людей; что где-то неподалёку отсюда – хотя и выше, чем дно этих раскопок – бегут поезда самого глубокого в мире метро...

«ТЫ ВЕРНУЛСЯ».

Голос прозвучал в моей голове, а одновременно с ним, как запуск ракеты, рванула вверх беззвучная вспышка. То сияние, что теплилось на дне пропасти, хлынуло сюда со страшной скоростью.

- Быстрее! Быстрее! – заорал кто-то на пару этажей внизу. – Фиксируйте, быстрее!

«ТЫ ЧТО-НИБУДЬ РЕШИЛ?»

Эээ... Не нужно быть гением, чтобы сообразить: голос обращался ко мне. Женский, отстранённый и безэмоциональный, он звучал прямо в моём черепе – а я понятия не имел, о чём он говорит.

«Эээ...» - я попытался обратиться к голосу так же мысленно, как и он ко мне. – «3наешь, для решения нужно больше времени...»

Вспышка – а точнее, устойчивое свечение – стало таким ярким, что вокруг невозможно было что-то увидеть. Я попятился назад и наткнулся на стену – как раз вовремя, чтобы пропустить кого-то, кто пронёсся мимо меня...

«Я ВИЖУ», - согласился голос. – «ВИЖУ, ТЫ МНОГОЕ ЗАБЫЛ. ТЫ ДОЛЖЕН БЫТЬ ОБДУМАТЬ».

«Может быть», - я нервно оглянулся по сторонам, но всё равно никого не увидел, - «если бы вы объяснили мне то, что я забыл...»

«НЕТ ВРЕМЕНИ», - ответил голос. – «ЕСЛИ БЫ ТЫ РЕШИЛ – ВСЁ БЫЛО БЫ БЫСТРО. НО ОБЪЯСНЕНИЯ ДОЛГИ».

А затем – свечение покатилось вниз, так же быстро, как до этого росло вверх. Добравшись до дна пропасти, оно затихло там – ещё сильнее, чем прежде, и только чуть мерцало внизу. Казалось, стихло только что бушевавшее явление природы, огромное и величественное.

Зато люди и не думали стихать. По балконам-галереям носились люди в халатах, что-то кричали друг другу, пищали какими-то приборами... Похоже, наш короткий разговор с этим... чем бы то ни было... произвёл огромный фурор. Я попятился назад, пытаясь сообразить, куда же мне лучше направиться...

- Оно реагирует на вас, молодой человек, - раздался сзади голос. – Вы чем-то ему нравитесь.

Чёрт, опять! Я резко обернулся.

Передо мной стояли трое – два очевидных телохранителя и ещё один человек. Едва за тридцать, с типично азиатским лицом и желтоватой кожей, он тонко улыбался мне. Костюм на нём был дорогим, безумно дорогим – это распознал бы даже дилетант. Слишком дорогим для... кого бы то ни было.

- Удивлены, - он не спросил, а просто констатировал. – А я люблю удивляться.

Он прошёлся вперёд – телохранители остались неподвижны – и опёрся на ограждение атриума.

- Если ты удивляешься, говорил мой отец, значит, ты узнал что-то новое. А если ты узнал что-то новое, значит, ты стал сегодня сильнее.

- Мы... знакомы? – я поднял бровь. Партия явно была проиграна, но я хотя бы мог сохранить лицо.

- О, нет. Очно – нет, - мужчина улыбнулся. – Но я хотел познакомиться с вами, Иван. Меня зовут господин Сато. Сато Рюдзи, или Рюдзи Сато, если на местный манер.

- Наследник... того самого? – уточнил я, снимая бесполезную маску.

- Зачем опускать ставки? – качнул головой парень. – Тот самый.

- Сто лет?! – вырвалось у меня.

- Сто сорок четыре, вообще-то, - довольно улыбнулся Сато. – Много, слишком много людей ищут способ не умереть, боясь смерти.

Он распрямился и двинулся вперёд.

- Идёмте за мной, молодой человек. Я всё расскажу вам по пути, это довольно интересно.

Кажется, у меня не было выбора, так? Обернувшись, я увидел ещё троих телохранителей, подошедших сзади. Да, выбора не было. Ладно, я двинулся следом за Сато.

- Все так боятся смерти, - продолжал азиат, медленно чеканя шаги. Я заметил, что атриум впереди нас был абсолютно чист, как будто суматоха внизу этого яруса не касалась вовсе. – И никто, почти никто не хочет с ней подружиться. Все хотят победить её, обмануть...