— Знаю, это было дико глупо с моей стороны. Просто мне хотелось доказать, что я хитрее и умнее, что смогу скрывать своё происхождение, даже находясь под носом у Алехара Кетро. Если я сейчас сдамся и уеду домой, спрячусь, то дедушка и мама никогда не воспримут меня всерьёз!

— Хорошо, если ты действительно намерена сдать экзамены, то тебе нужно очень хорошо подготовиться к ним.

— Именно этим я и собираюсь заняться.

— Хорошенько отдохни, завтра встретимся и приступим, — сказал Адриан, отделяясь от подоконника, на котором просидел почти весь наш разговор, и направляясь к двери.

— Приступим? Ты… будешь помогать мне? Адриан, я благодарна за помощь, но…

— Не бойся, — усмехнулся Верлен. — Я просто проинструктирую тебя, что, собственно, и входит в обязанности куратора. Ведь ты пропустила бóльшую часть обучения в этом полугодии. Тренироваться будешь сама. Ты ничем не будешь мне обязана, Калерия.

— Подожди, Адриан. Почему ты… Как я поняла, наша женитьба была необходима для плана лорд Дориана сделать тебя Императором. А что будет теперь? Ничего не выйдет, потому что я разорвала помолвку, или ты сам передумал идти на поводу у отца?

— Я не иду на поводу у отца, — резко ответил Адриан, остановившись почти у выхода. Глубоко вздохнул и сел в одно из кресел. — Тебе правда интересно всё это?

— Конечно! Я понимаю, почему дедушка хотел устроить этот брак, но зачем он нужен вам? Ведь есть и более выгодные партии для тебя, чем какая-то баронесса Перье, да и наверняка, более сговорчивые.

Адриан усмехнулся.

— Благодаря твоему деду я смогу получить голоса бассов в Сенате по время следующего голосования, а наш брак необходим, чтобы его поддержка не выглядела, как заговор.

— А это заговор?

— Ну если только совсем немного, — ответил Адриан, улыбаясь. — Что касается того, чтобы стать Императором… Я стремлюсь к этому не потому, что так хочет мой отец. Просто я понимаю, что до тех пор, пока на троне сидит один из Правящих, интересны этернов всегда будут стоять на первом месте. Я действительно хочу изменить ситуацию в Империи к лучшему, необходимо пересмотреть законы о полукровках, о развитии магии… Ты знаешь, почему Правящие так жёстко контролируют магические исследования?

— Потому что хаотичное развитие магии приводило к многочисленным беспорядкам? — выдала я заученную на уроках истории фразу.

— А сейчас беспорядков, связанных с магией, не происходит? — спросил Адриан, глядя мне в глаза.

— Происходят, — растерянно ответила я. Действительно, строгие законы не мешают их нарушать тем, кто этого хочет. Начиная с этой истории с Проклятием Солнца и заканчивая… да моими собственными нарушениями хотя бы!

— Вот именно! — куратор чуть подался вперёд, даже глаза загорелись. Очевидно, судьба Империи его действительно волновала. — Действительно, беспорядков было много, но истинная причина в том, что этерны просто испугались того, насколько люди — пришельцы из другого мира — оказались восприимчивы к магии. Мы способны не просто адаптироваться к использованию магии, но и развиваться, эволюционировать. Моей семье стоило немало усилий получить разрешение на автоматизацию энергощита, и разрешение имеет только род Верлен, а если бы его давали всем желающим?

— Люди стали бы сильнее.

— Именно, — ответил Адриан, откидываясь обратно на спинку кресла. — Правящие стремятся держать под контролем всё, даже полукровок, рождение которых неизбежно в мире, где тесно соседствуют разные расы. Кто-то занимается исследованием ваших способностей? Нет. Этерны отбирают полукровок у матерей всеми правдами и неправдами стараясь сделать из вас себе подобных.

— Ты станешь отличным Императором, Адриан.

— Если получится, — ответил куратор. — Кто-то явно не хочет допускать этого.

— Почему ты не настаиваешь на возобновлении помолвки? — внезапно даже для самой себя спросила я. — Не подумай, что я нарываюсь, но если для тебя это так важна и так необходима поддержка дедушки…

Адриан молчал, задумчиво глядя на меня. Слишком долго молчал, а потом, наконец, ответил:

— Знаешь, я никогда не был романтичным, не верил в любовь и страсть. Вернее, я верил, что любовь — это чувство, которое постепенно зарождается между супругами в процессе совместной жизни. Всё остальное — лишь химия, которую цивилизованный человек вполне способен контролировать. Поэтому я довольно долго не придавал значения тому, что происходило между тобой и Кетро.

— Между мной и Кетро ничего не происходит! — возразила я. Адриан хмыкнул в ответ.

— Я годами наблюдал, как девушки бегают за Кетро, но никогда не видел, чтобы он заботился о ком-либо так, как о тебе. Все, кто достаточно долго знал этого этерна, заметили перемену, которая произошла с ним с твоим появлением в Академии. Поначалу я решил, что мне это даже на руку, обучение здесь имеет ряд опасностей, а кто лучше Илрэмиэля Кетро может защитить мою хрупкую и упрямую невесту. А потом… он снял с тебя проклятие. Я наблюдал за твоей реакцией на него и мне не нравилось то, что я видел. Списывал на откат, но время отката прошло, а ты…

Повисла довольно долгая пауза и я, не выдержав напряжения, всё же спросила:

— Что я?

Он продолжал молчать, глядя на меня пронизывающим взглядом, а потом признался:

— Ты смотрела на него так, как никто и никогда не смотрел на меня. При этом ты знаешь, что вы не можете быть вместе, и всё равно. Готова подставляться, чтобы защищать его. Ты ведь понимаешь, что Трауп мог узнать о твоём происхождении во время допроса и сканирования памяти?

Угу, он и узнал, но говорить вслух я этого не стала.

— А ты, рискуя своей тайной, не надеясь ни на что, отправилась его защищать. Честно говоря, я ему позавидовал, я захотел, чтобы однажды меня полюбили так же сильно.

Я старательно разглядывала узор покрывала на кровати, чувствуя, как на щеках полыхает самый настоящий пожар смущения. Каждое слово Адриана ранило, кололо, вызывало смятение. Ну зачем… зачем он снова и снова повторяет это слово, которое я сама себе строго запретила даже думать? Немного справившись с своими эмоциями, я вдруг поняла, что должна ответить что-то на такую откровенную речь.

— Ты — прекрасный человек, Адриан, и заслуживаешь любви.

— Не уверен, что любят именно тех, кто этого заслуживает, — тихо ответил он.

Разговор заглох. Мы оба погрузились в свои мысли, поэтому когда куратор поднялся и, неловко попрощавшись, вышел, я не стала его задерживать. Тут же принялась за приготовление нового зелья, снова и снова прокручивая в голове мысли о том, что Адриан понимает меня с полуслова, что во всём идёт мне навстречу, что… моя жизнь была бы намного проще, если бы я смогла полюбить его.

— Экзамены представляют собой последовательность нескольких миссий в полевых условиях, то есть всё будет реально. Миссии подбирает программа искусственного тренера, выстраивает цепь переходов, так что они идут подряд без возвращения в Академию, и никто не сможет вмешаться в ход экзаменов даже если кто-то получит серьёзные ранения или погибнет.

— Ты это серьёзно? — спросила я. Вопрос был скорее риторический — выражение кураторского лица не оставляло никаких сомнений в том, что он и не думал шутить.

— Тебе стоит хорошенько обдумать, готова ли ты участвовать во всём этом. По статистике в ходе финальных экзаменов гибнет как минимум десять процентов академистов.

— Ужас.

— Ужас начнётся в третьем полугодии, когда уже сформированные учебные отряды начинают выполнять реальные миссии, Калерия. Поэтому экзамены это отсев всех слабых. Кстати, человек десять уже отказались и подали заявку на отчисление. Император освобождает от присяги всех желающих. После экзамена такой возможности уже не предоставят.

Я смотрела на бесстрастное лицо куратора и зачем-то пыталась найти хотя бы тень того дружелюбного Адриана, который говорил со мной вчера вечером. Видимо, открытие правды о моём происхождении действительно выбило его из колеи, но сегодня всё было как обычно.