Меня отвели в дальний конец приёмной и швырнули в узкое и холодное помещение, в котором из мебели была только простая деревянная лавка.

Я ухмыльнулся. Представитель, как и всегда, продумывал всё на несколько шагов вперёд и держал в собственной приёмной самую настоящую камеру или, если угодно, темницу. Причём защищена камера была на совесть — открыть дверь мне не удалось даже при помощи Атрибута.

Всё, что мне оставалось, это ждать. Я разлёгся на лавке. Мои люди были в относительной безопасности, а Лору Представитель не должен был тронуть. Он и до этого ей не интересовался, а теперь предательство Руфуса и вовсе должно было купить ей иммунитет…

О своей же судьбе я не волновался. Я знал, что я обречён и был готов принять свою Судьбу. Но и без боя я тоже сдаваться не собирался. Я был намерен сражаться изо всех сил, что у меня были…

Не знаю, сколько времени прошло, но когда меня вывели из камеры, за окном приёмной было уже темно. Наступил вечер.

Посреди приёмной стояли Представитель, его Заместители и Отец Сессил, а в углу едва слышно шебуршала бумажками Молли. Вот же предательница! Клялась, что любила Себастиана, а сама продолжила работать на Представителя как ни в чём не бывало…

— Знаете, Кастиан, я очень рад, что сегодняшний вечер вы проведёте вместе с нами! — Представитель улыбнулся мне как ни в чём не бывало. — В конце концов, пропустить то представление, которое мы сегодня разыграем, вы не имеете никакого права! Такого никто в мире ещё не видел…

— И что вы собираетесь делать? — вяло спросил я.

Мне было абсолютно всё равно, что он собирался мне показать. Я наполнял себя силой, готовясь ударить по нему…

И тут я почувствовал, что силы во мне больше нет. Более того, я не хочу его убивать. Я больше не контролировал своё тело и не мог даже поднять руку…

Передо мной появилось довольное лицо рыжеволосого Сессила.

— Полный контроль! — кивнул он и показал Представителю большой палец.

— Видите ли, Кастиан, у Отца Сессила есть редкий дар. Он — сильнейший Ментал и может кого угодно подчинить своей воле, превратив в покорную куклу. Что он вам сейчас наглядно демонстрирует, — улыбнулся Представитель. — У меня же тоже есть кое-какие способности. Тоже весьма полезные…

Он взял со стола небольшое пресс-папье и подошёл к тумбе, на которой лежала кучка какого-то белёсого порошка. Он взял щепотку и бросил её на пол. Порошок зашипел и с хлопком взорвался, оставив в полу дырку весьма приличных размеров.

Затем он отодвинул небольшую кучку порошка в сторону. Одну руку он положил на эту кучу, а вторую — на пресс-папье. Его ладони слабо осветились, а затем он взял пресс-папье и швырнул его в стену. Пресс-папье взорвалось, образовав в стене огромную дыру, прямо на глазах начавшую исчезать.

— Я могу управлять самой сутью вещей, Кастиан, — снова улыбнувшись, объяснил Представитель. — И я могу передавать свойства одного объекта другому. В том числе и живому человеку. Представьте, что случится, если мы с Сессилом объединим наши способности и погрузим нужный объект в правильную среду…

Он щёлкнул пальцами. Приёмную затопило изображение с ракушки. Это была официальная трансляция с заседания Совета Отцов. Похоже, пока я сидел в темнице, бунтовщики всё-таки смогли привлечь внимание первых лиц Хавока, и те решили принять крайние меры.

Это было не обычное заседание. На возвышении я видел человека, восседающего на золотом троне.

Это был Правитель собственной персоной.

Тут изображение изменилось, и среди приглашённых Благородных я увидел бледное и перепуганное лицо Даниэля.

Способности Сессила и Представителя, взрывчатые вещества, подготовка Синих — всё стало понятно.

Представитель собирался чужими руками уничтожить Совет Отцов и Правителя…

Я смотрел на изображение с ракушки, боясь пропустить хоть что-то. Каждая деталь казалась мне важной.

По сути, это было совещание, одно из множества, на котором в двух мирах побывал я сам. Но только сейчас в зале заседаний присутствовали самые могущественные люди Хавока. Люди, которые одним своим решением могли решить судьбу огромного города…

Зал заседаний был шикарным и очень просторным, с множеством колонн и парящих под потолком светошаров. От него веяло силой и торжественностью.

На отдельной трибуне восседал Совет Отцов. Все как один — суровые дядьки с хмурыми лицами. Совершенно обыкновенные на вид, но их внешность меня не обманывала. Я знал, что за каждым из них скрывались огромные деньги, собственные войска и фамильные Атрибуты. Они были очень сильны, и сила настолько впиталась в их натуру, что сквозила в каждом их движении и взгляде.

Мне в голову пришла забавная идея, и я, не сдержавшись, улыбнулся. В самом деле, Отцы Кланов вне закона и виднейшие Благородные из Совета Отцов всего Хавока носили одно и то же наименование. Само это обстоятельство как будто говорило, что разница между преступниками и знатью совсем не так велика, как может показаться…

Но даже несмотря на всю их силу и влияние, спутать с ними Правителя было невозможно. Я никогда раньше им не интересовался и не знал, как он выглядит. Это казалось мне лишним — он и Совет Отцов были слишком далеки от моей жизни. Всё, что меня интересовало, — это моя собственная жизнь и отчаянные попытки вырваться с социального дна. Правитель же был частью совсем другой жизни, далёкой и почти недостижимой…

Теперь же я его видел. Пусть и не вживую, но изображение было настолько чётким, что мне казалось, будто он стоит всего в паре метров от меня.

Он оказался высоким и широкоплечим мужиком лет сорока, с благородным гордым лицом и строгим взглядом. Истинный властелин и повелитель, наследный владыка самого большого и влиятельного города-государства всего мира!

Но, пусть он и выглядел как самый настоящий небожитель, я со всем своим опытом прекрасно знал, что даже он со всеми своими силой и опытом на самом деле был самым обыкновенным человеком. Он тоже многого боялся, в чём-то заблуждался, целую кучу всего не знал и допускал ошибки.

А ещё члены Совета Отцов крутили им как хотели, и этот сильный и благородный человек ничего не мог сделать…

— Уважаемые члены Совета Отцов! Дорогие горожане! Сегодня большой день! Долгие годы заседания Совета Отцов проводились за закрытыми дверями. Но все мы знаем, что сейчас город находится в опасности, его трясёт от многочисленных бунтов. И поэтому мы все собрались здесь для того, чтобы открыто, перед всеми, обсудить то, что происходит и вместе принять необходимые меры… — красивым поставленным голосом вещал он привычную повестку любого серьёзного совещания. — Для того, чтобы наше заседание было по-настоящему честным, сегодня в зале присутствуют представители виднейших Родов города. Уверен, что знания и опыт этих благородных мужчин сумеют нам помочь…

Перед нами снова появилось изображение нескольких десятков Благородных. Они не входили в Совет Отцов, но представляли наиболее важные фамилии города. Их влияние было огромно.

Был среди них и Даниэль. Бледный, осунувшийся и, кажется, за секунды сильно похудевший. Его руки потели, на лбу выступила испарина.

Он знал, какая судьба ему уготована и, пусть и хотел сопротивляться, не мог этого сделать, — железная воля Сессила сковывала и его…

— Значит, таков ваш план — выманить Правителя из его логова массовыми беспорядками, заставить его собрать виднейших Благородных и, подчинив себе волю и превратив в живую бомбу, взорвать одного из них, мгновенно лишив город высшего руководства. Всё верно, господин Представитель? Я ничего не забыл?

Представитель уже приготовился ответить, когда его отвлёк звук разбившейся керамики. Это Молли, которая несла ему чашку чая, случайно выронила её, и она упала на пол, разлетевшись на куски.

— П-простите… — прошептала она бесцветным голосом.

Я посмотрел на неё внимательнее. Увлёкшись своими проблемами, я не обратил внимания, как сильно она изменилась с нашей последней встречи.