— Повтори ещё раз. В чём твоя претензия? Я в первый раз не расслышал…

Этими словами я давал Нестерову шанс. Если в его отупевшей от праздной аристократической жизни башке остались хоть какие-то мозги, то он сумеет исправить свою ошибку.

К счастью для него, мозги у него ещё оставались.

— Ничего. Я ничего не сказал! Тебе послышалось…

— Молодец. Так намного лучше!

Я развернулся и продефилировал мимо. Унижать его больше необходимого не было смысла. Моя слава и так бежит впереди меня. Если бы он первый не попытался меня задеть, я бы и вовсе не обратил на него никакого внимания.

Зато Анастасия не удержалась.

— Кстати, Нестеров, а где Солнцев? Что-то я давно его не видела…

Нестеров смутился.

— Он… Он всё ещё в больнице…

— Всё ещё? Ох, надеюсь, что он поправится! Но, между нами говоря, я не ожидала, что он такой слабак…

Это было достаточно жестоко, но она имела на это полное право. Солнцев с самого начала обучения выступал против Анастасии и её брата, всячески норовя испортить им жизнь. Он даже втянул её в бесчестную драку, из которой она с трудом выбралась.

Но Открытый день расставил всё по своим местам. Анастасия отомстила обидчику, публично унизив его в бою один на один. И, судя по всему, нанесённые ему ранения оказались весьма существенными. Анастасия после боя давно уже вернулась в форму. А Солнцев по-прежнему оставался под присмотром медиков…

— Ну и тварь же ты… — прошипела Баратынская. — Раньше, до встречи с Оскуритовым, ты такой не была!

— Ну конечно, во всём виноваты парни! Очень ограниченное мнение, — фыркнула Анастасия. — Просто я стала сильнее. А вот ты этим, увы, похвастаться не можешь…

Баратынская что-то прошипела в ответ. Почувствовав, что эта пикировка может продолжаться вечно, я легко подхватил Анастасию под руку. Вместе мы зашагали через толпу.

— Агата была твоей подругой с детства. Не обидно слышать от неё такие слова? — шепнул я ей на ухо.

— Честно говоря, да, немного обидно. Она была хорошей подругой, — со вздохом признала она. Теперь, когда мы отошли от остальных, маска холодной и крутой супер-леди спала, и она снова стала собой. — Но она успела многое наговорить. К тому же она сражалась против тебя! Если извинится, то я с удовольствием продолжу с ней дружить. Но Агата и извинения — вещи ещё менее совместимые, чем огонь и вода…

Я ухмыльнулся. Женщины! Их конфликты развиваются по непонятным нам, мужчинам, правилам…

Тем временем собравшаяся во дворе Академии толпа пришла в движение. Заиграла музыка, и на установленную в самом его центре трибуну взошёл… Шарапов!

Вот уж кого я точно не ожидал здесь встретить!

— Рад видеть вас, уважаемые студенты, — буркнул глава гвардии с таким лицом, что сразу становилось понятно — он не то что не рад, но едва сдерживается, чтобы не наорать на всех собравшихся разом. — Как вы уже, наверное, знаете, на Императора Российской Империи планировалось покушение. Благодаря оперативной работы Императорской гвардии заговорщиков удалось задержать. С прискорбием должен сообщить, что это были преподаватели вашей Академии Амалия Людвиговна Лисицына и Эдуард Вячеславович Дорохов…

Толпа разом, в одно мгновение, замолчала. Потухли улыбки, на половине оборвались разговоры. Кто-то от неожиданности даже присел прямо на асфальт. Студенты и преподаватели выглядели так, как будто только что на их глазах изменились самые основы мира.

Полагаю, что для многих именно так и было…

— Это ошибка! Быть такого не может!

— Сами ничего не нашли, а на честных уважаемых аристократов бочку катите!

— Нет, я понимаю, Амалия, она та ещё сучка… Но Дорохов нормальный мужик! Нечего на него напраслину возводить!

Студенты и преподаватели пришли в себя очень быстро. Сначала раздались отдельные возгласы, постепенно превратившиеся в неразборчивый рёв толпы. Амалию в Академии особо не любили, к Дорохову относились немного лучше. Но они были своими и представить их в качестве преступников было просто невозможно!

Прекрасно их всех понимаю! Когда узнал, тоже не мог в это поверить…

К такой реакции Шарапов был готов. Он легко топнул ногой. По толпе прокатилась волна силы, и самые недовольные тут же замолкли. Остальные тоже присмирели. Сила внушения главы гвардии сработала без осечек.

Как будто этого было мало, из неприметных ниш основного корпуса появились гвардейцы. В считанные мгновение они взяли толпу в плотное кольцо. Желание сопротивляться исчезло даже у самых отчаянных.

— А теперь, когда все успокоились, я наконец-то могу продолжить. — Голос Шарапова звучал спокойно и уверенно. — Как вы можете догадаться, больше свои полномочия ни Лисицына, ни Дорохов исполнять не будут… Так как Академия является наиболее значимым учреждением высшего образования в Империи, вопросом избрания руководства занимался лично Император. И он, как и всегда, принял мудрое решение. Прошу поприветствовать нового директора Академии!

На трибуну взошёл прекрасно знакомый мне человек.

Скажу откровенно — такого поворота я совсем не ожидал!

— Рада всех приветствовать! Понимаю, для всех вас это очень неожиданно… Но можете поверить, я ожидала этого назначения ещё меньше вашего!

Усиленный артефактами голос Морозовой прокатился над головами поражённых студентов.

Я же не мог поверить в то, что это происходит на самом деле!

Морозова, вечная преподавательница-раздолбайка, моя персональная тренер, не стесняющаяся откровенных нарядов и грубого словца, внезапно стала директором самого влиятельного образовательного учреждения Империи. Кто как, но лично я ещё вчера не мог подобного даже вообразить!

Я вгляделся в лица окружающих. Они выглядели не менее удивлёнными. Значит, я такой не один…

Тем не менее, стоило признать очевидное, — Морозова выглядела великолепно. Длинное закрытое платье с шлейфом, тиара на голове, изящный макияж и мягкие движения. Строгая, но вместе с тем не теряющая женской привлекательности. Настоящий лидер!

Также думали и остальные. Пусть она и была нетипичным преподавателем, странно одевалась и необычно себя вела, в Академии её любили. Вот и сейчас я видел, как студенты, постепенно приходя в себя, начинают улыбаться. Выбор нового директора их явно устраивал.

— Сразу скажу насчёт изменений учебного процесса — на первых этапах они будут минимальными. Мне понадобится время во всё вникнуть. Если у вас будут предложения — прошу не стесняться, для вас будут подготовлены специальные урны для предложений… — Морозова говорила уверенно, но я неплохо её знал и видел, что ей немного некомфортно. — Ну и по поводу заговорщиков… Ситуация, разумеется, крайне неприятная. Но я попрошу вас не строить теорий! Уверена, что вся информация будет доведена до общественности… Верно, господин Шарапов? Вам есть что добавить?

Последнюю фразу Морозова произнесла со своей обычной улыбкой. Шарапов скривился.

— Ну разумеется, если только информация не будет секретной. — Шарапов окатил собравшихся угрожающим взглядом. — Ну и насчёт добавить… Император просил передать, что ежегодный Бал, которого вы все так ждёте, состоится в субботу, ровно через пять дней…

Он сказал что-то ещё, но его голос потонул в восторженных воплях. До меня доходили слухи, что Бал и вовсе собираются отменить. А тут внезапно оказалось, что он не просто состоится, но даже раньше, чем обычно.

Для аристократов, обожающих различные развлечения, эта новость стала настоящим праздником. Об Амалии, Дорохове и новом директоре все позабыли в считанные секунды.

Анастасия вместе с другими студентами нашего курса отправилась на занятия, а я протолкался к Морозовой. Или теперь её уже стоило называть госпожой директором?

Она стояла в стороне, около административного корпуса, и тихо переговаривалась с Шараповым.

—… и, разумеется, возможны провокации. О них забывать тоже не стоит! — услышал я обрывок речи начальника гвардии.