Я опустилась на стул, который до этого проигнорировала.

— Поскольку Кетро отказывается называть имя того, кто ему помог, Император сомневается в верности Рэма трону.

— Илрэмиэль совершенно не хотел становиться не то, что Императором, но даже мужем будущей Императрицы.

— Знаю. Я уже рассказал всё это Траупу. Думаю, Рэма скоро отпустят. Император просто перестраховывается.

— А они выяснили, кто передал Эллиссин проклятыми предметами?

— Нет, этот кусочек её памяти заблокирован, конечно же, как это было и с Сильван.

— Адриан, как думаешь, может быть мне стоит поехать в Управление и дать показания? То есть, позволить Траупу просканировать мою память. Мы однажды разговаривали с Рэмом, и он говорил мне, что совсем не хочет занимать трон. Марлен тоже не хотела.

— Не знаю… Возможно, твои воспоминания не будут лишними, но ты уверена, что хочешь проходить через эту процедуру?

— Почему бы нет, если это поможет.

— Хорошо, — он поднялся из-за стола и оправил пиджак. — Я схожу с тобой, прослежу, чтобы Трауп не грузил лишними вопросами.

— Прямо сейчас? — изумилась я.

— Решим вопрос и всё, — пожал плечами Адриан и активировал телепорт.

Мы вышли у входа в Управление внутренних дел, располагавшееся неподалёку от центра Лланарэ и здания Сената. Современное здание из стекла и камня, идеально вписывающееся в общий архитектурный пейзаж столицы.

Дежурный начал было бормотать что-то насчёт того, что господин Трауп не принимает посетителей, но ледяной тон Верлена быстро убедил его сообщить следователю о нашем приходе.

Через пять минут мы уже стояли перед дверью в кабинет великого и ужасного главного следователя Управления внутренних дел Гехарии.

— Госпожа Перье, — улыбка Траупа не обещала ничего хорошего. Лично мне. — Лорд Верлен, спасибо, что доставили ценную свидетельницу. Больше не смею вас задерживать.

— Если вы думаете, что я оставлю свою академистку с вами наедине, то вы ошибаетесь, — сообщил Адриан ледяным тоном.

— Что ж… — Трауп сложил руки на груди, преграждая нам вход в кабинет. — В таком случае вы оба можете быть свободны. Либо я поговорю с милой Калерией наедине, либо никак.

Я перевела взгляд на Адриана, он отрицательно качнул головой. Только я не могла отступать. В конце концов, что может сделать следователь?

— Лорд Верлен, благодарю за поддержку, но я всё же хочу побеседовать с господином следователем.

— Ты уверена?

— Уверена.

— Я подожду тебя.

Благодарно кивнув Адриану, я вошла в кабинет следователя.

Почему-то я ожидала, что кабинет Траупа окажется таким же неряшливым, как и он сам. Лохматые кудрявые волосы, заросшие бакенбарды, многодневная щетина и помятая рубашка говорили о том, что о порядке во внешнем виде или в вещах господин следователь мало волнуется. Тем неприятнее оказался контраст неряшливого внешнего вида Траупа с кабинетом его владельца.

Белоснежные стены, слепящее белое освещение и, наконец, белая мебель на фоне которой господин Трауп и вовсе казался самым-настоящим чёрным уродливым пятном. Выделялся, пожалуй, только круглый стол с сенсорной столешницей, который сейчас был выключен. Очевидно, все дела следователя хранятся в закрытой сети Управления.

— Итак, чем обязан счастью лицезреть вас, Калерия? — с премерзкой ухмылкой поинтересовался Трауп.

— Я пришла дать показания в защиту Кетро, — ответила я, стараясь быть любезной. — Илрэмиэль никогда не желал занять трон Гехарии, поэтому я уверена, что он никак не связан с заговором против Императора.

— Возможно, — вкрадчиво произнёс Трауп, — но, чтобы участвовать в заговоре — необязательно самому метить в Императоры.

Меня словно водой окатили. О вероятности того, кто Кетро может просто помогать кому-то, я даже не подумала. Нет! Невозможно, ну не может Рэм быть настолько бессердечным, чтобы подставить под удар Марлен. Он искренне переживал её гибель.

— Илрэмиэль Кетро не мог принимать участие в подобном заговоре, — твёрдо сказала я, глядя в чёрные глаза следователя.

— Что ж… Пожалуй, я приму ваши свидетельские показания. Покажите мне все разговоры с этерном.

— Все? Но… все вам не нужны, — растерянно ответила я, лихорадочно обдумывая, какие моменты лучше пропустить и смогу ли показать всю ленту воспоминаний, заблокировав отдельные эпизоды. Я, конечно, могу остановить сканирование, когда оно заберётся слишком глубоко, но это вызовет вопросы.

— Это уж мне решать, — мягко ответил следователь. — Возможно, вы просто не придали должного значения нечаянно обронённой в разговоре фразе…

Я засомневалась. Вернее, почти уже решила отказаться, потому что показывать ВСЕ наши «разговоры» с этерном этому скользкому следователю, совершенно не хотелось.

— Я буду смотреть только события, не ваши воспоминания или суждения о них, — добавил Трауп, словно догадавшись о причинах моей нерешительности. — К тому же, обязуюсь сохранить в тайне всё, что не касается заговора.

На губах следователя снова играла раздражающе-понимающая улыбка.

— Ладно, — выдохнула я. — Смотрите.

Трауп положил ладони на мои виски и перед внутренним взглядом полетели картинки воспоминаний. Никаких эмоций, мыслей, но и простых изображений всей истории знакомства с Илрэмиэлем хватило, чтобы увидеть, насколько я привязалась к этому треклятому этерну. Когда следователь закончил сканирование, меня охватила целая гамма эмоций. Начиная с самой первой во время нашего боя на вступительных испытаниях и заканчивай самой последней. Даже голова закружилась от осознания того, насколько же я…

— Благодарю вас, Калерия. Ваши воспоминания подтвердили те выводу, к которым пришло следствие. Илрэмиэль Кетро — невиновен.

— Подтвердили? Стойте, то есть вы и без моих показаний знали это.

— Знал, — ухмыльнулся следователь.

— Тогда зачем же вы…

— Не мог отказать себе в удовольствии увидеть собственными глазами то, о чём давно ходят слухи по всей столице и во что лично я никак не мог поверить.

— О чём вы? — начиная свирепеть, спросила я.

— О том, что молодой лорд Кетро очень неравнодушен к вам.

— Вы следователь или любитель сплетен?! — возмущению моему не было предела, но Траупа оно совсем не трогало.

— Вы ещё довольно молоды, госпожа Перье, и не понимаете того, что знать о слабостях сильных мира сего бывает очень полезно.

Вцепиться бы в морду волчьему сыну и расцарапать бы в кровь, но нельзя! Я постаралась успокоиться, попробуем выжать из беседы с господином наглым следователем побольше пользы.

— Значит, вы так и не выяснили, кто стоит во главе заговора против Императора?

М-да… Я недооценила гарунита. Вынюхивать чужие секреты он любит, а вот делиться информацией — не очень. Сразу сощурил глаза и поджал губы, словно прикидывал в уме, с какой целью я интересуюсь, но потом вдруг решил для себя что-то и ответил:

— Это оказался вовсе не политический заговор. Не правда ли, забавно, баронесса?

— Не вижу ничего забавного, — мрачно ответила я.

— Только потому, что сами пострадали в этой истории. Мне же кажется очень забавным, что то, что я принял за крупный политический заговор, на поверку оказалось лишь банальной девичьей местью. Да… порой женщины оказываются гораздо более жестокими созданиями, чем самые изощрённые политические умы.

— Девичья месть?

— Представьте себе. Эллиссин Сильяэр с детства была влюблена в Кетро и ужасно завидовала сестре. Марлен по праву рождения получала всё, о чём мечтала младшая дочь. Трон, мужчину… Эллиссин просто расчищала дорогу для себя таким вот способом. Даже подстроила покушение на Императора, надеясь, что за неимением других вариантов, сама сядет на трон.

Я слушала следователя и кивала, думая только о том, что не может этот проныра верить в такую бредовую теорию. Эллиссин не настолько умна, чтобы реализовать настолько масштабный замысел. Хотя… она же попалась в итоге. Значит, не всё рассчитала? За своими мыслями я перестала слушать болтовню Траупа, который внезапно произнёс фразу, которая вернула меня к реальности.