На крыше меня уже ждал Илрэмиэль Кетро.

— Быстро же ты надумала самоубиться, — мрачно произнёс этерн.

— Не подходи, — вскинула я руку, останавливая его, и хотела выпить содержимое склянки, но не успела. Этерн молнией оказался рядом и выбил растение из моей руки.

— Идиотка! — прошипел он, обхватывая меня за талию и увлекая в телепорт.

Когда мы оказались в комнате, Кетро схватил меня за плечи и прижал к стене.

— Сейчас мы узнаем, когда и как ты подхватила эту гадость, — пробормотал этерн и посмотрел мне в глаза. Зелёный омут мгновенно начал утягивать за собой, но я зажмурилась и отвернулась в сторону для верности, прерывая зрительный контакт.

— Калерия, демоны тебя раздери!

Этерн навалился на меня, продолжая прижимать к стене, ладонями обхватил лицо, положив указательный и средний пальцы на виски.

— Что дальше? — съязвила я, продолжая изо всех сил жмуриться. — Силой заставишь меня открыть глаза?

— Глупенькая, — внезапно мягким тоном ответил Кетро. — Я могу просканировать твою память и без этого.

— Ты врёшь, — прошептала я, но глаза на всякий случай не стала открывать.

— Не имею такой привычки, — последовал ответ и…. он действительно не соврал. Перед внутренним зрением откуда ни возьмись пополз зелёный туман, который мгновенно распространился, лишил возможности думать и сопротивляться, и я полетела в бездну собственных воспоминаний.

Воспоминания мелькали в голове в обратном порядке, от самых поздних к более ранним. Стычка с Георгиной, взрыв в лаборатории, бал, гибель Цецилии, помолвка в городском особняке Верленов, моё признание Адриану и вдруг память зависла в момент, когда я читала дневник Марлен.

— Неужели это и есть проклятый предмет, — пробормотал Кетро, отпуская меня.

Злость, ревность и жажда собственной смерти вспыхнули во мне с новой силой.

— Немедленно покинь мою комнату!

— Чтобы ты закончила начатое? Нет уж, милая моя.

— Кетро!!!

— Перье!!!

— Где дневник Марлен, Калерия? — взгляд этерна опасно сверкал. Хотя меня даже радовало сияние, разгоравшееся в изумрудных глазах Кетро. Такая смерть тоже подойдёт.

— Зачем тебе дневник? — ядовито спросила я.

— Почитать хочу, — сквозь зубы процедил этерн, взглядом обшаривая мою комнату.

— Неужели тебя начала волновать судьба Марлен?

— Меня всегда волновала её судьба! — со злостью ответил этерн, подходя к столу, остервенело вытаскивая ящики и бросая их на пол.

— Да неужели? Ты довёл её до самоубийства и даже не заметил этого! — выпалила я.

— Что. Ты. Сказала? — делая невыносимо огромные паузы между словами спросил он.

— Ты довёл Марлен Сильяэр! Она мечтала о любви, а ты вёл себя так, что ей пришлось искать утешения в объятиях другого, а потом она покончила собой, когда он не смог принять разницу рас.

— Я довёл? — голос Кетро гремел под потолком комнаты и давил на перепонные барабанки так, что, казалось, они вот-вот лопнут. — А твой распекрасный куратор тут не при чём?!

— Она была твоей невестой!

— Я предупреждал Марлен, что Верлены никогда не пойдут на межрасовый брак! Виной всему проклятие, которое на вас наложили, неужели ты не понимаешь?

— Нет! — На грани сознания я понимала, что несу полную чушь, но почему-то непоколебимость в своей правоте не покидала ни на мгновение. — Сам почитай, поймёшь, насколько Марлен была несчастна!

Я достала планшет из ящика прикроватного столика, открыла нужный файл и сунула под нос Кетро, но тот шарахнулся словно ужаленный.

— Убери от меня это! — рыкнул он, а в следующую секунду я завопила от боли, выронив планшет. Стальные пальцы схватили меня за запастье, и Кетро рассёк кинжалом мою ладонь. Прежде чем я успела понять, что происходит, он сделал то же самое со своей рукой и крепко сжал наши окровавленные ладони.

— Перье, клянись быстро на крови, что будешь вечно меня ненавидеть!

— Что? — опешила я.

— Подлая антропийская тварь, клянись, я сказал, что будешь вечно меня ненавидеть!

Ярость захлестнула меня.

— Клянусь! Клянусь, что буду вечно ненавидеть тебя, Илрэмиэль Кетро!

Наши руки вспыхнули золотистым светом, знаменуя, что клятва скреплена.

Кетро поднял планшет с пола и с силой захлопнул чехол.

— Кто ещё читал этот дневник при тебе?

— Что?

— Перье, хватит тупить. Дневник является артефактом, запускающим проклятие, из-за которого Марлен убила себя!

Меня как будто оглушили чем-то тяжёлым.

— Как ты это понял? — пролепетала я.

— Прочитал в твоей памяти. Ты читала дневник и твоё восприятие реальности менялось. Вот ты ощущаешь к Верлену лишь уважение, читаешь дневник и превращаешься во влюблённую дуру. Так кто ещё читал дневник?

— Эээ… я не знаю…

— Хорошо, — Кетро сел на мою кровать, положил локти на колени и потёр лоб. — Откуда он у тебя взялся?

— Сильван забыла как-то раз. Я думала, это её учебный планшет, хотела вернуть… но после того, как обнаружила дневник Марлен, почему-то забыла об этом.

— Сильван, значит… Боюсь, твоя подружка тоже может оказаться под проклятием, а значит, скоро предпримет попытку навредить и тебе и себе.

— Погоди… — от осознания всего произошедшего меня начало подтрясывать. Я обхватила плечи руками. — Ты хочешь сказать, что буквально несколько минут назад я чуть не лишила себя жизни, находясь под воздействием проклятия? И Марлен, Цецилия… может быть Сильван?

Кетро поднял на меня взгляд.

— Да. Марлен была первой, она превратилась в неадекватную влюблённую дурочку, не слушала, когда я её предупредил, что Верлен никогда не женится на этернийке, потом началась патологическая ревность к тебе, как к сопернице. Поэтому она напала на тебя тогда в столовой. В итоге лишила себя жизни. Цецилия Стокс также попыталась навредить тебе, итог известен. Всё это крутится вокруг Верлена.

— Но… зачем? Кому это нужно? Какова цель всего этого?

Кетро тяжело вздохнул.

— Это может выяснить только очень хороший специалист по проклятиям, мы ждём его возвращения.

— Прости.

— За что?

— Ну… за всё. За то, что обвинила тебя в том, что случилось с Марлен. Мне стыдно.

Он равнодушно пожал плечами.

— Ты была под воздействием проклятия.

Внезапно мои ноги ослабели, и я сползла по стенке прямо на пол. Кетро нахмурился.

— Что с тобой? Тебе плохо?

Хотела ответить, но едва открыла рот, как накатила истерика, и я зарыдала.

— Демон тебя разбери, как-то слишком быстро, — растерянно пробормотал этерн, а затем прикрикнул на меня, — Прекрати немедленно! — но я уже не могла остановиться.

Меня накрывало волна за волной, я испытывала то стыд за своё поведение под проклятием, то жалость ко всем пострадавшим в этой истории, то гнев на того, кто создал это ужасное проклятие, то… Меня всю трясло, и я не слышала ничего из того, что говорил этерн, а он продолжал и продолжал говорить. Внезапно меня потащили в ванную, засунули в душевую кабину и включили ледяную воду, направив струю прямо в лицо! Эмоции почти сразу схлынули, уступив место возмущению и холоду.

— Отпусти меня, — завизжала я, безуспешно отбиваясь от Кетро, который стоял вместе со мной в душе и крепко держал.

— Стоять! — заорали на меня. — У тебя откат, твоя психика может повредиться.

Я пыталась оттолкнуть его, но этерн всем своим весом придавил меня к стене душевой кабины, а струя ледяной воды теперь хлестала не в лицо, а прямо на макушку. Наконец, меня начало трясти от холода, сил на визги и возмущения больше не осталось.

— Илрэмиэль, пожалуйста, — тихо попросила я. — Мне холодно, я хочу выйти.

Воду мгновенно выключили, и сильные руки начали стягивать с меня одежду, но на возмущение эмоционального запаса уже не хватило. Я просто стояла, глядя в решительное лицо этерна и позволяла ему себя раздевать. Только в самом конце, когда он уже успел стащить с меня майку, обнажив грудь, и потянулся к трусикам, воскликнула: