Но я был готов это исправить. Все зависело от того, насколько вменяемым и договороспособным окажется барон Корнед.

— Вина? — учтиво спросил Илэй, ставя перед хмурым бароном, чью лицо пятнал здоровенный кровоподтек, кубок и бутылку.

Мы сидели в том самом зале, в котором недавно он нас принимал. Во время штурма зал почти не пострадал, чего нельзя было сказать о кабинете барона.

Корнед посмотрел на эльфа таким взглядом, будто он сам Адольф Гитлер, и ничего не ответил.

— Господин барон, давай определимся, — вздохнув, я сложил руки на пузике и попытался разъяснить ему расклад. — Случившееся было вынужденной мерой. Ты, уважаемый, для меня не враг, как не враг и Гент. И я надеюсь, что мы еще сможем стать друзьями.

— Так какого черта я тогда сижу здесь в двимерите, а ты на моем месте? — зло бросил он. Но то, что он перестал играть в молчанку, было хорошим знаком.

— Это чистейшей воды недоразумение, Корнед, — елейно пропел Илэй. — Если бы ты пришел к нам не в два Кулака, а просто поговорить, мы бы смогли уладить его в тот же час!

Барон сердито засопел.

— Сними, — приказал я эльфу, тот щелкнул пальцами и двимеритовый ошейник с глухим стуком упал на пол.

Это было рискованно. Хотя наши воры хорошенько прошерстили Инвентарь барона, стопроцентной уверенности в том, что пару свитков мгновенного телепорта они пропустили, конечно, не было.

Корнед еще посопел, а потом сам налил себе кубок, выпил и, скрестив руки на груди, выжидательно на нас уставился.

Я улыбнулся.

— Так-то лучше. А теперь перейдем к делу. Меня не интересует Гент. Меня интересует весь Синкол Хагорд. Но и не только. И не надо улыбаться, барон, ты видели далеко не все мои силы. И сейчас, раз уж так сложились обстоятельства, у тебя есть уникальная возможность пойти под мою руку первым…

— И, соответственно, первым получить преференции от нашего сотрудничества, — договорил Илэй.

Про «все силы» я, конечно, приврал, но только отчасти.

— Вы что, решили стать новом Ишиллой? — покусав губу, спросил барон.

— Понятия не имею, кто такой Ишилла, но я хочу обосноваться здесь всерьез и надолго. И для этого у меня есть люди, деньги и поддержка.

— Поддержка?

На этот вопрос отвечать я не стал, а барон и не стал настаивать. Судя по всему, мне удалось его заинтересовать.

Вообще я, конечно, немало думал как, с небольшим отрядом, возможно захватить целый Синкол. Даже такой слабонаселенный, как Хагорд. И вариант тут был лишь один: нужно привлечь на свою сторону часть местных аборигенов. И пятиградцы были на эту роль самыми подходящими кандидатурами. А уж Гент, находящийся в каком-то десятке километров от Реликта, вообще был лучшим вариантом.

— А что конкретно вы можете предложить? — спросил, наконец, барон, вдосталь накусав губу.

Илэй улыбнулся. Мол, это совсем другой разговор! Улыбнулся и я.

— Как минимум деньги и расширение влияния. Мне нужны соратники из местных. Нет, конечно, если ты захочешь остаться здесь… — «в этой дыре», —…то этим мы и ограничимся. Но коли захочешь забраться повыше, то когда я сяду на трон в Хильраде, будешь подле меня.

Ха! Судя по блеску в глазах барона, оставаться «в этой дыре», он совершенно не желал!

Это оказалось легче, чем я думал. Он согласился. Но почти сразу возникла другая проблема.

— Какодату это не понравится, — сказал барон, когда обстановка в зале потеплела сразу на десяток градусов. Служка принесла новый кувшин, и мы принялись обсуждать дела всерьез.

— Кто он вообще такой? — спросил Илэй.

— Он из магов Озера Нун.

— Кто-кто? — не понял я.

— У нас так их называют. Живут на севере, в самой чаще Черного Леса. Говорят, они хранят обычаи старых богов. И это… нелегко. Мериты платят им кровавую дань и стараются не оказываться поблизости от их владений.

Старые боги?

— И он один из них? — спросил Илэй, снова разливая вино по кубкам.

— Был… Вроде как… Так… гм… говорят, — уверенность ушла из голоса Корнеда. Он почесал лоб, нахмурился. Похоже, старпера барон изрядно побаивался.

— Что за Старые Боги?

— Ну… Я не знаю точно… Темное это дело… Опять же говорят, в давние времена мериты били им поклоны. Сейчас-то, конечно нет… — поспешно уточнил он. — Это Какодат склонил меня к тому, чтобы принять посланника господина Инката графа Сугара и заключить договор.

А вот это уже ОЧЕНЬ интересно!

— И в чем же этот договор состоит? — как можно небрежнее поинтересовался Илэй, который, казалось, был всецело погружен в разглядывание вина. Он, несомненно, тоже почувствовал, что мы подобрались к самому интересному.

А вот барон что-то погрустнел. Понял, что сболтнул лишнего. Хотя, коли уж решил сотрудничать, че меньживаться-то?

Я прям наяву видел, как он сочиняет какую-то лживую бурду в голове, но на это у меня был ответ!

«Соблазнение Аза!»

«Посвящение!»

«Прикосновение Горбага!»

Ха! Вот так намного лучше! На самом деле прокинуть их было нужно еще в самом начале разговора. Но я старался не злоупотреблять контролящими Чарами. И потому, чтобы как можно меньше палиться пред другими людьми и потому, чтобы… самому не развиться по итогу в какого-нибудь монстра. Чем больше я их использовал, тем все более адские Заклинания подсовал мне «Отбор». От некоторых мне самому себя становилось страшно.

— Гент не первое поселение в этих местах. Город был основан моим дядей сотню лет назад, когда он, во главе отряда поселенцев, прогнал отсюда одно из племен меритов. Здесь, где ни копни, попадешь на древний фундамент. Опытных строителей среди поселенцев не было, и первые жители города разбирали развалины и строили себе дома…

Это, конечно, все было интересно, но я, мягко говоря, не понимал, как рассказанное связано с договором с Инкатом Ичидой? Но прервать барона не решался. Доверие — довольно хрупкая магия. Чем меньше я на него воздействую, тем лучше.

— Но не все разрушенное, было разрушено до конца… Возможно, дядя бы и не стал основывать поселение именно здесь, если бы знал, что соседство с некоторыми не до конца омертвелыми постройками будет настолько неприятным…

Корнед запнулся, словно подыскивая нужные слова.

— На севере города, под конюшней, есть вход в древний храм… ну или мне кажется, что это был храм. Почти всегда он мертв… но бывало время, когда он просыпается и требует… требует жертв…

Я с недоумением обнаружил, что наш собеседник дрожит, как осиновый лист.

Что за хрень?

Посмотрел на Илэй, а эльф… Черт подери, я уже хорошо знал этот блеск в глазах! Отрок Ужаса Йемола что-то почуял! Да я… твою мать, да я и сам кое-что почуял!

Стоило «включить» магическое зрение, как я увидел, что от бедолаги идет натуральный пар! Какая-то дрянная магия покрывала всю его кожу, испаряясь мельчайшими частичками словно на свету от солнца…

Барон вдруг замер на полуслове, жутко скривился, взвыл… а Илэй, грязно выругавшись, вскочил и, схватив Корнеда за шею, с силой прижал его к столу!

Повеяло мрачной магией Йемола. В исполнении чертовым эльфом, меня всегда драло от нее насквозь. Льющийся из узких окон-бойниц дневной свет мигнул, и напротив окна сформировалась бледная тень его боевого конструкта — голема-призрака. Костлявое рыло исказилось словно бы от боли, а эльф принялся набрасывать на него одни Чары за другими, запустив какой-то Каскад.

Черт подери, я боялся вымолвить и слово, наблюдая, как работает маг со столетним опытом. Барон все выл и выл, бил кулаками об стол, а дотоле испаряющаяся с его кожи магия тонкими струйками потянулась в голема, наполняя его, как пустой сосуд!

Е-мое! От страшной догадки меня бросило в дрожь… Да ведь она не испаряется с него, она из него выходит! Внутри молодого барона сидела какая-то гадость!

Лицо Илэя исказилось от чудовищного напряжения, а я не знал, как ему помочь! Залить Маны? Так у него не было с ней проблем! Все мои Чары относились или к баффам или к контролю (не считая парочки заимствованных боевых Заклятий). Попытаться что-то сплести на ходу? Но что?