А что хуже всего, их снимали. Каждый шаг фиксировал десяток камер и записывающих артефактов. Сколько бы гвардейцы ни отбирали их у зевак, те всё равно приносили всё новые и новые устройства, записывая каждый их шаг. Скоро здесь будут и журналисты. У этих камеры так легко не отнимешь, а значит, скоро все, вся Империя, будут знать о том, что здесь случилось.

А что именно здесь случилось, ни Ларин, ни остальные рядовые гвардейцы не понимали. Командор Шарапов поднял их по тревоге и, вращая глазами, объявил, что Светлейший князь Марк Оскуритов вступил в сговор с преступниками и тайно проник в штаб. И никаких пояснений! А дальше они прыгнули в машины, загрузили самую мощную пушку, что успели в спешке найти, и помчались к дому Оскуритова.

Затем и вовсе начался ужас. Стрельба, разлетающиеся снаряды, крики командора… Ни объяснений, ни хоть какой-то логики.

Ларину и остальным начинало казаться, что Шарапов сходит с ума. Единственное, что утешало, это мысль, что скоро всё закончится. Рано или поздно Оскуритов не выдержит разрушения своей обители и распахнёт перед ними двери. Ещё лучше — если окажет сопротивление. Тогда Ларин и его товарищи узнают, насколько правдивы слухи о силе наследника Тёмного Рода. В конце концов, не может же он быть настолько могущественным, как говорит о нём молва…

Ларин перевёл взгляд на входную дверь и не поверил собственным глазам.

Дверь особняка распахнулась, и на пороге застыл Марк Оскуритов. Причём голышом, без меча и артефактов, к тому же босой. Единственное, что на нём было — это кое-как затянутое на поясе банное полотенце с нелепыми розовыми единорогами и зловеще поблёскивающее на пальце кольцо Благородного. Сам Светлейший князь выглядел помятым и очень, очень злым.

Он обвёл застывших от изумления гвардейцев мрачным взглядом.

— Властью, дарованной мне Императором Российской Империи, я требую немедленно ответить, что происходит! На каком основании вы, вонючие смерды, атакуете мой дом?!!! — проревел я, злобно сверкая глазами. Усиленный Даром голос громом прокатился по улице, заставив гвардейцев пригнуться и прижать к головам норовящие слететь каски.

Как и советовал Альфред, на театральные эффекты я не поскупился. И это подействовало! Гвардейцы, забыв о пушке и боевых артефактах, взирали на меня с раскрытыми от удивления глазами. Ну ещё бы! Не каждый день удаётся увидеть Светлейшего князя почти что в неглиже…

Я едва сдержался, чтобы не усмехнуться. Они-то готовились встретиться со злобным, сверкающим красными глазами монстром с мечом наперевес. На худой конец — с отмороженным, похожим вампира камердинером. Но мы решили разыграть эффект внезапности, представив им совсем другой образ.

Моё появление произвело впечатление даже на видавшего виды Шарапова. Он на мгновение застыл, но, надо отдать ему должное, сразу же собрался.

— Князь Оскуритов, вы обвиняетесь в проникновении в Штаб Императорской гвардии! Требую вас сдаться и проследовать по месту расположения…

— Чего⁈ Проникновение в штаб-квартиру⁈ — Я напряг все свои скудные актёрские способности, изображая праведное возмущение. — Командор, а вы часом не того… Не офигели⁈ Да я последние несколько часов из дома не выходил! Вы вообще меня разбудили!

— Разбудили?… — словно не расслышав, переспросил Шарапов.

— Именно так! Моя комната оснащена отличными звукоподавляющими артефактами. Я спокойно спал, пока мой камердинер не умудрился меня растолкать… Даже одежду натянуть не успел!

Судя по вытянувшемуся лицу командира гвардии, сыграть мне удалось достаточно убедительно.

Тем не менее, он и не думал сдаваться.

— Несколько часов? Сможет ли кто-то это подтвердить?

— Разумеется! Мой камердинер всё это время был дома…

— А есть кто-то, не связанный с вами Клятвой? Доказательства такого лица мы можем не принимать по закону. — Шарапов осклабился. — Если у вас нет других доказательств, то прошу проследовать с нами. А заодно мы проведём осмотр дома на предмет орудия преступления…

Если он и в самом деле думал, что сумел загнать меня в угол, то сильно заблуждался.

Настало время для финальной части плана. Я надеялся, что удастся обойтись без неё, но что поделать…

— Милый, а что здесь происходит⁈ — Анастасия появилась в проходе рядом со мной и невыспавшимся взглядом обвела гвардейцев. Её рука игриво легла на моё плечо. — Ой, а кто все эти люди⁈

Даже те гвардейцы, что ещё не нарушили строй и держали меня под прицелом артефактов, окончательно утратили концентрацию.

Потому что Анастасия, также как и я, была одета в полотенце, прикрывающее все её, кхм, значимые места. Но только её полотенце было гораздо, гораздо короче моего…

С самого начала я был против этого плана. Слишком уж сильно он попахивали дешёвой молодёжной комедией! Причём не из лучших.

— Ладно я вполне могу выйти в одном полотенце. Но Анастасия! — Я как мог пытался переубедить своих товарищей. — Я не позволю своей девушке щеголять перед десятками гвардейцев в чём мать родила!

— Марк, не драматизируй! — Анастасия закатила глаза. — Я тоже не в восторге от идеи светить телом. Но поверь, это лучшее, что мы можем сейчас сделать. Шарапов готовится к сопротивлению. Но если он, а главное — его люди, увидят не страшного наследника Тёмного Рода, а невыспавшегося аристократа, накидавшегося алкоголем и только выползшего из постели, то никто просто не сможет всерьёз тебя подозревать!

— На Шарапова это не подействует. Он слишком умён.

— В моменте — подействует, ещё как! — Анастасия была настроена решительно. — Он — боевой командир и, кроме того, аристократ. У него есть представления о чести. Нападать на противника в очевидно неадекватном состоянии ему не позволят принципы! А самое главное — гвардейцы потом будут годами смеяться за спиной. Такого позора он себе позволить не может!

— Господин, это и в самом деле может сработать. — Было заметно, что мысль о том, что его господин будет веселить толпу в одном полотенце, тоже не доставляет ему удовольствия. — Другого выхода у нас нет…

Я вздохнул. Шарапов привык бороться с серьёзными врагами, изобретающими изощрённые планы и оказывающими сопротивление. План, при котором его противник выглядит полным посмешищем, вполне мог сработать…

— Хорошо. Допустим, что вы правы. Но я всё равно не хочу, чтобы Анастасия в этом участвовала!

— Марк, но это самое важное! Поверь мне, после этого никто и не подумает хоть в чём-то тебя подозревать!

Несколько минут назад, когда мы только разрабатывали план, эта идея казалась мне дурацкой. Теперь же, когда я видел, как меняются лица гвардейцев, я понимал, что это необходимая часть плана. Финальный твист.

Гвардейцы не стесняясь ухмылялись, а некоторые горожане и вовсе снимали нас на телефоны. Я мысленно скомандовал Жижику вывести их устройства из строя. Только появления этих записей в утренних новостях нам не хватало…

— Видишь ли, милая, господин Шарапов считает, что я залез в Штаб гвардии! — Я весело и нетрезво ухмыльнулся, как будто говорил о чём-то глупом и нелепом. — Хочет меня арестовать и провести в доме обыск…

— В Штаб гвардии⁈ А когда бы ты успел⁈ Мы же весь вечер были вместе…

Она недвусмысленно меня обняла, и гвардейцы, не сдержавшись, заржали. Шарапов одним взглядом восстановил дисциплину, но настрой был окончательно испорчен.

— То есть вы, княгиня Апраксина, официально, под протокол, подтверждаете, что Марк Оскуритов провёл с вами последние три часа?

— Даже четыре! — Анастасия ослепительно улыбнулась. — Марк не из тех, кто быстро заканчивает. Ну вы же понимаете, о чём я…

После этой фразы гвардейцев можно было натурально выносить. Шарапов бросил на меня испепеляющий взгляд и скомандовал отбой. Пара минут — и улица перед особняком очистилась.

Но стоило гвардейцам уйти, как появились существа куда хуже.

Журналисты.

— Князь Оскуритов, вы можете прокомментировать обвинения господина Шарапова? В каких отношениях вы находитесь с княгиней Апраксиной⁈