– У тебя все в порядке? Вот черт побери. Что ты здесь делаешь, девчушка? – услышала она голос ряженого. Его слова пахли алкоголем и табаком, казалось, что и сама речь давалась тучному мужчине с трудом, потому что он задыхался, как курьер, поднявшийся с посылкой на шестой этаж.

Клара снова открыла глаза.

– Ты не Янник, – констатировала она.

– Я не кто? – переспросил он с берлинским говором.

И не Мартин. Ее муж-сноб ненавидел диалекты и скорее вырвал бы себе язык, чем стал говорить с «очевидным акцентом низшего класса», как он называл берлинский диалект. Хотя мужчина, несомненно, пытался говорить на литературном языке и лишь некоторые слова выдавали его.

– Ой-ой-ой, думаю, я сильно тебя задел. Ничего не сломано?

Клара подняла голову. Ее мысли кружились в голове, как снежинки в свете фар машины, из которой мужчина только что вылез. На вид ему было лет пятьдесят пять.

– Не, не двигайся. Я слышал, если позвоночник поврежден, будет неприятно.

Клара чуть не рассмеялась. «Неприятно» подходило ко всей ее ситуации – и не только этой ночью. А вот что из нее выбивалось, так это Санта-Клаус, который только что поднес телефон к уху.

– Подожди! – остановила она его, громче, чем рассчитывала.

– Милочка, мы должны вызвать скорую помощь, хотя я понятия не имею, как они сюда заедут. Проклятье, о чем ты только думала, когда выскочила из леса, как Бемби, прямо под машину?

– Все в порядке, у меня все хорошо, – солгала Клара. – Ничего не сломано, – сказала она и надеялась, что хотя бы это соответствовало правде. Она сжала зубы и села.

– Серьезно? Удар был сильным.

– Да, серьезно. Кто вы? – спросила она мужчину, чье лицо, казалось, состояло только из волос и бороды, и Кларе хотелось добавить: «Вы реальный? Или последствие моего психотического эксперимента?»

Собственная речь показалась ей невнятной и гнусавой, но она получила ответ:

– Я Хендрик, из «Джимми Хендрик Энтертейнмент». Обычно новым знакомым я всегда даю свою визитку. Не хочу быть невежливым, но не похоже, что ты будешь заказывать меня в ближайшее время.

Клара недоверчиво рассмеялась и попыталась подняться.

– Значит, вы только притворяетесь?

– Не-е, я правда Санта-Клаус. – Мужчина отвернулся в сторону, качая головой, и пробормотал себе под нос: – Старик, она, похоже, уже до аварии ударилась головой.

Он посмотрел на свою машину и почесал затылок.

– Ой-ой-ой. Я уже думал, сумасшедших баб в доме лесника никто не переплюнет, но эта еще хлеще. Хотя, подожди-ка. – Очевидно, он вспомнил, что не один, и снова повернулся к Кларе: – Ты с лесниками?

– С кем?

– Они заняли дом лесника и устроили там вечеринку, по сравнению с ней фестиваль «Лоллапалуза» просто детский праздник, клянусь. Одна из бабенок на полном серьезе спросила, можно ли ей выпить глинтвейн из моего сапога. А ты, похоже, ее опередила и потом бросилась мне под колеса.

Клара взялась за его протянутую руку и подтянулась.

– Я не пьяная, – невнятно пробормотала она и вскрикнула от боли, когда оперлась на ногу.

– Ясное дело, а я на санях с оленями… эй, момент.

Шаг за шагом Клара похромала навстречу фарам малолитражки, которая, судя по логотипу, оказалась японской или корейской машиной – настолько хорошо Клара в этом не разбиралась.

– Куда ты?

Клара не ответила, потому что в действительности не имела понятия. Ее замерзшие брюки натирали в паху, тело дрожало в равной степени от усталости и холода. Лишь к боли после удара она привыкла. Клара чувствовала себя избитой. И все, что могла сказать, было:

– Мне холодно.

Затем она открыла дверь машины и упала на пассажирское сиденье.

– Все понятно, логично. Без проблем. Чувствуй себя как дома, теперь, когда мы уже знакомы, – услышала она голос Хендрика за спиной. – Старик, ну дела. Да мне никто не поверит.

Он пошел за ней следом, открыл дверь водителя и винтом закрутился к ней в машину.

– Так, я отвезу тебя в больницу.

Удивительно, что при своих объемах он вообще помещался на водительском сиденье.

– Нет, не могли бы вы, пожалуйста… – Клара умолкла на полуфразе, потому что не знала, куда этот переодетый незнакомец мог бы ее подвезти. Однако он не торопился заводить мотор.

– Я не сдвинусь ни на миллиметр, пока ты мне не скажешь, в чем дело. Кто ты? И что делаешь в такое время у черта на куличках?

– Это длинная история, – пробормотала она.

– У меня есть время.

Несмотря на свое жалкое состояние, Клара улыбнулась. Когда она представила, как правда прозвучит для ее костюмированного спасителя, чуть было не рассмеялась в голос.

«Меня шантажируют, заставляют либо убить мужа, либо покончить с собой. Так как я слабая женщина, выбрала суицид, но не смогла ни спрыгнуть с башни для скалолазания на Тойфельсберге, ни отравиться выхлопными газами в машине. Поэтому, убегая из своего садового домика от „календарного убийцы“, я бросилась под мини-машину Санта-Клауса».

Так как она продолжала молчать, Санта-Хендрик заговорил сам:

– Ты вообще понимаешь, какую кашу заварила? Я получил особое разрешение от этих дурачков. Обычно здесь никому нельзя проезжать, да эту дорогу никто и не знает, кроме тех, кто работает в лесах.

Ее телефон напомнил ей звуковым сигналом, что у аккумулятора осталось только двадцать процентов зарядки.

Клара вытащила его из кармана брюк и с удивлением обнаружила, что связь с Джулсом не прервалась.

– Алло? Вы меня слышите?

Ответ раздался почти немедленно, только очень тихо.

– Да, я еще здесь. У вас все хорошо?

– Хм, как посмотреть.

Она взглянула на Хендрика, который ответил ей скептичным взглядом и, вероятно, недоумевал, почему полузамерзшая психопатка бродила по лесу, вместо того чтобы позвать на помощь по телефону.

– Я ослабла, и мне холодно. Я не знаю, куда мне идти.

Хендрик изумленно покачал головой, с каждой секундой все меньше понимая, во что он ввязался, но мотор все же включил, а с ним и печку.

В то же время Джулс говорил тихо, практически шепотом:

– Скажите мне, где вы. Я вас заберу, Клара.

– Я не знаю, где я, сижу в машине.

– В вашей машине?

– Нет, меня подобрали.

– Кто?

– Санта-Клаус. – Она истерически засмеялась. О боже, теперь и Джулс думает, что она пьяная. – Это не шутка, рядом со мной сидит Санта при полном параде. В сапогах, пальто, парике и с бородой.

Вообще именно абсурдностью этого костюма объяснялся тот факт, что она не так сильно боялась незнакомца, как было бы уместно в обычной ситуации. Все-таки она часто в своей жизни попадалась на удочку мужчин с приятной, располагающей к себе внешностью.

– Передайте ему трубку, – велел ей Джулс.

Она хотела запротестовать, но к чему? У нее все равно не было плана, который мог бы перечеркнуть ее провожатый.

– Момент.

Клара хотела уже передать трубку Хендрику, как услышала пугающий звук.

– Что это было?

Она снова поднесла телефон к уху в надежде, что ошиблась. Но звук повторился.

Прерывистый, искаженный, но все равно его нельзя было ни с чем спутать.

Клара задавалась вопросом, возможно ли такое. Джулс ведь только что утверждал, что его дети погибли при пожаре в квартире.

Валентин сразу. А как умирала Фабьенна, он якобы сам видел.

И все равно, это совершенно определенно была маленькая девочка, которая на том конце провода, у Джулса, жалобно звала на помощь.

Джулс

– Помоги мне, помоги!

Этот крик был намного тише первого, который донесся по коридору до самой кухни. Но все равно настолько громкий, что Клара услышала его на другом конце провода.

– Что это было? – спросила она еще раз.

Ее голос звучал испуганно, Джулс был напуган не меньше, а ведь у него в руке было оружие. 9-миллиметровый пистолет CZ, из которого раньше он раз в месяц стрелял в тире. Пистолет не был заряжен, Джулс ни при каких обстоятельствах не хотел иметь дома доступ к боевому оружию: слишком много бригад скорой помощи ему приходилось отправлять к жертвам перестрелки. Но тяжесть пистолета в руке успокаивала Джулса. Поэтому он достал его, прежде чем направиться в детскую комнату, хотя и не представлял себе, какого потенциального противника может в ней обнаружить.