Джулс щелкнул выключателем, но лампочка над широкой двуспальной кроватью не загорелась.

Даяна обожала гостей, – пронеслось у Джулса в голове, он знал, что сам уже никогда не пригласит друзей переночевать у него.

– Может быть, что во всем этом замешан кто-то третий?

– Не думаю, – ответил Джулс, хотя в этот момент у него была веская причина согласиться с отцом.

Потому что он увидел отражение, когда нагнулся, чтобы посветить телефоном Е[езаря под кроватью, где почти не было места для взрослого человека. И все равно там виднелось что-то белое. Налитое кровью.

Глаз?

В этот момент зазвонил мобильный П, езаря.

Клара

Пожалуйста! Подойди!

Клара нервно постукивала ногой по полу такси, в которое она села прямо перед «Палас-отелем». Следуя ее указаниям, водитель поехал сначала в направлении Вильмерсдорфа, хотя ей туда не было нужно.

Но какую-то цель я должна была ему назвать.

Или ей?

Клара была настолько вне себя, что даже не обратила внимания на того, кто сидел за рулем. Хотя какая разница, мужчина или женщина, лучше всего, если он или она отвезет ее в ближайшую больницу.

Или сразу на кладбище.

Она чувствовала себя так, будто ее тело готовилось сбросить с себя кожу. Все казалось ей чужим – начиная с головы, которая после удара Мартина словно увеличилась в два раза. Боль внутри пульсировала где-то за глазами, которые по ощущениям стали слишком большими для глазниц. Ее нос, вероятно, был сломан; она ревела в три ручья, блуждая по паркингу, из которого неожиданно стали выезжать многочисленные машины, не обращая на нее никакого внимания, словно выстрел из пистолета Хендрика послужил для них сигналом к старту сумасшедших гонок. По крайней мере, въезд в паркинг был открыт, и она смогла выбежать наружу.

Но не на свободу.

Насколько сильно в ее голове бушевала боль, настолько же уверена она была, что ничего не закончилось. Даже на эту ночь.

В настоящий момент они катились по Тауентциен в сторону Мемориальной церкви.

Водитель (это был мужчина, что она разглядела в зеркале заднего вида, с седыми волосами и темной крашеной бородкой) с бесстрастным выражением передал ей назад упаковку влажных салфеток.

– Для лица, – сказал он.

Клара благодарно кивнула и высморкалась. Она наверняка выглядела ужасно, но, очевидно, не настолько, чтобы отпугнуть Эрдьяна И. (так было написано на латунной табличке, закрепленной над вентиляционным отверстием).

Клара предполагала, что он уже видел женщин, выходящих из отелей в состоянии и похуже. Наверное, он принял ее за проститутку, с которой жестоко обошлись. В принципе, Клара так себя и чувствовала. Использованной и опустошенной, хотя до сексуального насилия дело не дошло.

– Ваш друг в порядке? – спросил Эрдьян.

– Что? – Кларе потребовалось немного времени, потом она сообразила, что водитель, видимо, слышал, как, садясь в машину, она говорила со службой спасения и называла местонахождение Хендрика. – Да, да, я надеюсь.

У нее не было опыта с огнестрельными ранениями, и она предположила, что, возможно, даже неплохо, что он лежал на восьмом уровне на холодном полу, а это могло уменьшить кровотечение.

– Но он не отвечает?

Эрдьян кивнул ей в зеркале заднего вида и большим и указательным пальцами изобразил, будто держит возле уха воображаемый телефон.

– Нет, – ответила Клара, хотя следовало бы объяснить ему, что она даже не пыталась связаться с Хендриком. Но «нет» подходило к ее актуальной попытке дозвониться. После двадцатого гудка она положила трубку.

Проклятье.

Где же ты, когда нужен?

Такси остановилось на светофоре рядом с «Европа-центром» с видом на Мемориальную церковь. Прежде в это время газетчики размахивали здесь номерами со свежими заголовками. Сегодня, в век Интернета, где каждая напечатанная новость была «вчерашним снегом», это уже не окупалось. Тем более в такую ужасную погоду.

Ни один человек в здравом уме не вышел бы сейчас добровольно на улицу – только если возвращался домой с вечерней смены или, наоборот, шагал на низкооплачиваемую работу. Веселящаяся молодежь, которую не могли остановить слякоть и лед, околачивалась рядом с популярными заведениями в восточных районах города, поэтому, чтобы пересчитать здесь прохожих на тротуаре, хватило бы и пальцев одной руки. Тем сильнее Клара удивилась, когда узнала среди них одного мужчину.

– О нет! – вскрикнула она, когда машина тронулась, и Эрдьян спросил, нужны ли ей еще платки, но тот ужас, который она увидела у подъезда дома, нельзя было стереть косметической салфеткой.

Мужчина стоял на расстоянии пятидесяти метров в приглушенном свете, падавшем от больших стеклянных дверей, которые показались Кларе до странности знакомыми, но она не могла и не хотела сейчас на этом концентрироваться. Ей нужны были последние остатки самообладания, чтобы понять, не стала ли она жертвой собственного воображения.

– Что с вами? – спросил Эрдьян, повернувшись к ней.

– Ничего, – воскликнула она, хотя от этого «ничего» ей казалось, что она сходит с ума.

И видит повсюду привидения.

Но это привидение реально!

Оно должно было когда-то появиться.

Я просто про него забыла.

Пусть и на несколько часов.

Клара не думала, что такое возможно, но сегодня это случилось. В тот день, который он выбрал для нее, она про него забыла.

Высокая спортивная фигура была укутана в длинное темное пальто с поднятым воротником, который подчеркивал тонкую шею.

Неужели это был он? Или у нее галлюцинации?

Например, в окровавленных влажных салфетках в своих руках она вдруг увидела органы, которые вываливались из ее тела, а в бородке Эрдьяна – хвост крысы, которая обвила его шею и была готова в любой момент прыгнуть ей в лицо.

Клара взглянула на свой мобильник.

Конечно, это он. Он ведь знает, где я. Отслеживает мой телефон.

И ультиматум истек.

Такси ускорилось, и она тут же начала в себе сомневаться. Она правда его видела? Он действительно отслеживает ее телефон?

Или я окончательно сошла с ума?

Она боялась, что если сейчас обернется, то увидит, как Янник машет ей вслед. Большим и указательным пальцами имитирует телефонную трубку, как это сделал Эрдьян.

Ей стоило нечеловеческих усилий сдержаться и не обернуться. Вместо этого она в отчаянии нажала на телефоне кнопку повторного вызова.

Джулс

Нет. То, что так таинственно сверкнуло под гостевой кроватью в свете телефона Цезаря, был не глаз. А два глаза!

И они смотрели на него. С упреком. Широко раскрытые и кричащие, словно мертвые, но они двигались. Моргали.

В тот момент, когда привидение (Джулс не мог сейчас мыслить рационально) зашевелилось под кроватью, он от ужаса выронил оба телефона – свой и Цезаря, который неожиданно начал звонить, но теперь снова замолк.

Должно быть, он голый, – размышлял Джулс, и омерзительная картинка в его фантазии усилила реальное отвращение. Он представил себе жилистого мускулистого сексуального маньяка, который обмазал тело маслом, – иначе не смог бы сюда залезть. В самый дальний темный угол под кроватью.

– Выходи! – крикнул Джулс и удивился, как сдержанно и спокойно прозвучал его голос, хотя самому ему хотелось убежать. И спустя один удар сердца он не смог больше противостоять этому рефлексу.

Худая рука высунулась из-под кровати и схватила с дубового паркета один из телефонов. Незнакомец утащил его к себе в темноту под кровать, как паук свою жертву.

Чтобы не лишиться и собственного телефона, Джулс быстро подобрал его и, пятясь к двери, стал взвешивать возможные варианты. Серо-голубое постельное белье было смято, одна подушка лежала на полу, словно незваный гость устроился поуютнее и, возможно, даже спал.