– Ну, рассказывай, как оно все? Поверить не могу, что ты оказалась тут, в такой глуши! Я была уверена, что ты станешь детективом где-нибудь в Лос-Анджелесе или Сан-Франциско. – Приторная улыбка Кайлы излучала снисходительность. – Ну здесь-то ты кто? Начальник полиции? Одна за всех?

– Я не работаю в правоохранительных органах. Я работаю в книжном магазине. – Я обвела глазами зал в отчаянной надежде увидеть кого-нибудь, кто мог бы меня спасти.

Кислотно-розовые ногти Кайлы сверкнули в свете огромных ламп, когда она испуганно прижала руку ко рту.

– О, книжный магазин… как это чудесно! Просто очаровательно – книжный магазин. Помню, в колледже ты не вылезала из библиотеки. Мне это казалось таким милым. Ты просто прелесть – все эти книжки, и очки, и рыжие волосы… это же твой натуральный цвет?

Она потянулась к моим волосам, я дернулась в сторону, и ее рука очертила круг в воздухе, будто она пыталась убить невидимого жука. Ощущение жжения внутри все нарастало, будто невидимая лава грозила выплеснуться на поверхность. Я поборола желание прошипеть что-то грубое, сделала глубокий медленный вдох.

– Что тебя привело в Редвуд-Гроув?

– Здесь проходит Фестиваль тайн, и я подумала, что это идеальный повод вернуться. – Ее речь была слегка невнятной.

Кайла приехала сюда на фестиваль? Если я где-то и ожидала ее встретить, то уж точно не на книжном мероприятии.

– А, хотя ты, наверное, в курсе насчет фестиваля, если работаешь тут в книжном магазине, – продолжала она, покачиваясь всем телом, будто мы были в открытом океане. – Джастин, мой двоюродный брат, работает барменом в «Состоянии души», а я помогаю Кэролайн продвигать ее бутик в соцсетях. – Она указала на Кэролайн и Хэла. – У меня своя маркетинговая компания. Мы специализируемся на оказании помощи местным ритейлерам. Сейчас я пытаюсь осовременить этот ее магазин, «Арт и Факты». Чудовищный проект. Представляешь себе масштаб?

Я не представляла. В Редвуд-Гроуве проживало чуть менее пяти тысяч человек. Невозможно было не знать все обо всех жителях города. Бутик Кэролайн, «Арт и Факты», открылся чуть больше года назад. Как и большинство других городских бизнесменов, она отреставрировала и покрыла свежим слоем пастельной краски одноэтажное здание на главной улице. Здесь продавались ожерелья и серьги ручной работы из металлов и драгоценных камней, шарфы, шали и шляпы из экологически чистых материалов, ремесленные свечи, мыло, бомбочки для ванн, местная керамика, уникальные скульптуры и настенные драпировки.

Кайла помахала рукой перед лицом.

– Поверить не могу, что встретила тебя здесь. Нам придется наверстать упущенное. Кстати, я тут не одна. Помнишь Монику Харрисон, мою бывшую соседку по комнате? А моего парня из колледжа, Сета Тернера? Они оба тоже тут. Похоже, сюда приедет какой-то очень известный автор. Это так здорово! Наша компания воссоединится!

Я натянула улыбку.

– О, похоже, Кэролайн освободилась. – Помахав блестящими пальчиками, Кайла бросилась к ней. – Сейчас обменяюсь парой слов и вернусь. Мне не терпится узнать все твои новости.

Пару минут я постояла, собираясь с мыслями. Кайла Минтнер приехала в Редвуд-Гроув на Фестиваль тайн. Сколько у меня было шансов ее встретить? В колледже ни Кайла, ни Моника на учебу особенно не налегали. Пока мы со Скарлетт допоздна сидели в библиотеке, исследуя теорию преступности и системы уголовного правосудия, они зажигали где-то вдали от нашего кампуса. Сомневаюсь, что Кайла даже с картой могла бы найти библиотеку. Правда, специальностью Моники был английский – в принципе, неудивительно, что она в итоге занялась издательским делом.

Но что меня действительно удивило, так это радость Кайлы по поводу ее воссоединения с Моникой и Сетом. В последнем семестре, уже перед самым выпуском, они все сильно разругались. Моника и Кайла с тех пор не разговаривали, по крайней мере, насколько я знала. Сету пришлось еще хуже. Эту историю я не забуду никогда. Его бейсбольную форму Кайла перекрасила в ядовито-розовый, а кубки разбила. Осколки она разбросала посреди кампуса, чтобы все на них натыкались. Даже тогда мне было ясно, что с головой Кайла не дружит. Не похоже, чтобы она изменилась.

У меня и без этого было достаточно проблем. Теперь же мне предстояло все выходные прятаться от старых знакомых по колледжу. Я не особенно близко общалась с кем-то из них, но, увидев Кайлу, почувствовала, как меня затягивает временная воронка. Груз воспоминаний навалился, лишив возможности дышать. У меня подгибались колени. Я вдыхала воздух огромными глотками, ища ближайший выход. Кадры последних дней Скарлетт – то, как мы зубрили в библиотеке, готовясь к экзаменам, пили холодное пиво и ели вчерашние пончики, постоянно над чем-то хихикали и подпевали хитам NYSNC, вспыхнули перед глазами так ярко, что трудно было сказать, где прошлое, а где настоящее. Это было просто невозможно, это не могло произойти. Во всяком случае, сейчас. Я сжала кулаки и поспешила на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. Мне нужно было взять себя в руки. Немедленно. За все, что ожидало нас в эти выходные, отвечала я. Пришло время сосредоточиться на реальном – на фестивале, а прошлое оставить позади.

Далеко уйти я не успела. Хэл схватил меня за руку, не оставив шансов скрыться в пышном французском саду Гранд-отеля.

– Энни, милая, какая же вы молодчина.

Его ласковые карие глаза светились радостью и гордостью. Он потер рукав одного из любимых видавших виды кардиганов, которые носил вне зависимости от погоды. Я взглянула на Кэролайн, которую Кайла тащила к бару. Кэролайн умоляюще смотрела на Хэла, и его доброе лицо – из тех, что можно увидеть на картинах маслом, которые висят в старом английском поместье: аккуратно подстриженная седая борода, морщинки на лбу, чуть обвисшие щеки, – на миг стало обеспокоенным.

Кэролайн и Кайла вместе смотрелись очень странно. Кэролайн, дама за шестьдесят, одевалась с непринужденной, сдержанной элегантностью и двигалась с грацией профессиональной балерины. Длинные седые волосы качнулись за спиной, когда она в последний раз бросила взгляд на Хэла. Удивительно, как она согласилась работать с Кайлой? Ясно было, что они не наслаждаются обществом друг друга. Кэролайн держалась на большом расстоянии, не давая Кайле приблизиться. Хэл крутил в пальцах ниточку, торчащую из кардигана.

– Не волнуйтесь об этом, милая. Небольшие рабочие моменты, вот и все. Не думайте об этом.

– Судя по ее виду, у нее большие неприятности, – настаивала я. – Я видела, как вы двое говорили, пока я была на сцене.

– Энни, солнышко, у вас и так забот хватает. Не переживайте из-за Кэролайн. Это пустяки. – Казалось, Хэл хотел сказать что-то еще, но лишь скрестил руки на груди и улыбнулся. – Кажется, все готово к завтрашнему большому дню. Так что позвольте первым вас поздравить с отлично проделанной работой.

– Это не только моя работа. Трудился весь город. И Флетчер, и вы, и При – все заслуживают похвалы.

Мои губы сами собой растянулись в улыбке. Его слова придали сил, помогли расслабиться. Легкие как будто расширились до предела, и я наконец вдохнула полной грудью. Признание со стороны такого человека, как Хэл, значило для меня очень много.

Хэл наклонил голову и посмотрел на меня.

– Как бы то ни было, это ваше детище, и я благодарен вам за энтузиазм и неутомимость. Без вашего творческого подхода ничего бы не вышло. Моя бабушка очень вами гордилась бы.

Я улыбнулась.

– Вы имеете в виду Агату?

– Единственную и неповторимую.

Он улыбнулся, и его глаза заискрились озорством. Рядом с Хэлом всем становилось спокойнее – такая у него была аура. Этот прекрасный человек принял меня на работу в «Шкаф с секретами», только почувствовав, как я люблю книги. Хотя он никогда об этом не говорил, я не могла не задаться вопросом, понял ли он, как сильно мне нужно отвлечься. Казалось, что Хэл, который тихо сидел в углу, потягивая чай и разгадывая кроссворд, ничего вокруг не замечал, но мало что ускользало от его внимательного взгляда, даже если Хэл утыкался с головой в газету или книгу. У него хватало странностей, и, безусловно, самой выдающейся из них была уверенность в том, что он потомок самой Агаты Кристи. Даже если эта теория была притянута за уши, невозможно было не увлечься доказательствами Хэла. Он не сомневался, что именно по этой причине Агата в 1926 году ушла из дома в Саннингдейле, бросила машину возле карьера и лишь одиннадцать дней спустя была обнаружена в отеле в Харрогейте, где зарегистрировалась под чужим именем. По мнению Хэла, она скрылась из вида, чтобы втайне от всех родить ребенка – его мать, которую отдали на усыновление.