– А интересно было бы узнать, правда? – сказала Хонор. – Может быть, я смогу вам помочь – навести кое-какие справки. Я ведь знаю кое-кого из тех, кто был близок к музыкальным кругам в то время, – они могут что-то знать.

Сюзанна отвергла эту идею.

– По правде говоря, я сама не уверена, что хочу знать. Мне, в общем, нравится эта таинственность.

Однажды поздним осенним вечером Хонор с Сюзанной сидели на веранде и потягивали джин с тоником, пока солнце медленно опускалось за гору Уолтем, заливая все вокруг золотистым светом. Мэри, довольно грубо отказавшись от принесенной Хонор лазаньи, пересматривала серию за серией «Губку Боба». Они обменивались байками об известном своей изворотливостью кинопродюсере, давно умершем, с которым им обеим приходилось иметь дело, и испуганно вздрогнули, услышав слабый шорох ветвей с восточной стороны дома. Потом послышался хруст шагов на усыпанной гравием подъездной дорожке, и наконец фигура вышла из тени и приняла знакомый облик.

Первой заговорила Хонор:

– Чипс Гаскойн! Что ты здесь делаешь?

– Вижу, свет горит, решил зайти.

Чипс был лаконичен, как всегда. Если он и удивился, увидев Хонор, то ничем этого не выдал.

Он взбежал по ступенькам веранды и направился к ним.

– Надеюсь, я не помешал.

Он поставил на стол бутылку красного.

Сюзанна вскочила.

– Нисколько. Мы просто пили вино после ужина. Я принесу еще бокалы. – Она словно бы смутилась, и голос у нее звучал немного неестественно. – Садись.

Чипс уселся на свободный стул и зевнул.

– Тяжелый день? – спросила Хонор.

– Не очень. Просто длинный.

Он снова зевнул и вытянул ноги.

Тишину нарушила Хонор.

– Я и не подозревала, что вы с Сюзанной такие хорошие знакомые.

– Не такие уж хорошие. Просто захотелось с кем-то поговорить, вот я и подумал – может быть, пора налаживать отношения по-соседски. Я даже не был уверен, есть кто дома или нет. – Он небрежно добавил: – Не знал, что ты собираешься сюда в эти выходные.

– Я посылала эсэмэс…

Сюзанна вышла на веранду с тремя бокалами.

– Я как раз рассказывала Чипсу, что не собиралась сегодня к тебе: так получилось в последний момент. Утром мне позвонили из Франчеса. Они обеспокоились из-за папы – думали, у него инсульт. – Хонор вздохнула. – Но это оказалась ложная тревога. Видимо, просто последствия какого-то свирепого вируса.

– А-а. Ну что ж, хорошо, что так. А как там столичные огни?

Вечер был приятный, беседа легкая, беззаботная. Ненадолго появилась Мэри – с просьбой, чтобы Чипс Рафферти показал ей свои шпоры. Потом затребовала еще мороженого и снова исчезла в доме.

Около десяти Хонор объявила, что ей пора.

– Мне нужно быть в Сиднее рано утром, так что хорошо бы лечь до полуночи.

Она предложила Чипсу подвезти его до дома.

– Спасибо, Хон. Дело не в том, что я не доверяю тебе за рулем, хотя это и так, – улыбнулся он, – но я и пешком дойду туда, откуда пришел. – Он приподнял бутылку с вином, наклонил ее к свету. – Да и не совсем готов пока. Тут еще на один бокал по меньшей мере. Вино-то хорошее, жалко, если пропадет.

Сюзанна пошла проводить Хонор до машины. Как только они оказались вне пределов слышимости, Хонор схватила Сюзанну за руку.

– С Чипсом тебе нужно быть очень осторожной, – прошептала она, сама удивляясь собственной бестактной прямоте. – Он игрок. Ты только обожжешься.

– Не беспокойся обо мне. – Сюзанну это, кажется, только позабавило. – Я же не невинная девочка.

Хонор долго смотрела ей в лицо.

– Ладно. Главное, чтобы ты знала, во что ввязываешься. – Она понимала, что говорит как подвыпившая старая дева, но не могла удержаться. – Только не говори потом, что тебя не предупреждали.

Хонор была не единственной, кто советовал мне держаться подальше от Чипса. Таня из школьной администрации, чей безошибочный нюх на сплетни сочетался с навязчивой склонностью совать нос в чужие дела, недвусмысленно заявила мне в присутствии пары ухмыляющихся коллег и нескольких удивленно вытаращивших глаза семиклассниц: у Чипса Гаскойна неважная репутация, с ним надо быть осторожной. Это было в самом начале первого семестра, еще до того, как я с ним познакомилась, и я только отмахнулась со смехом. Таня строго посмотрела на меня.

– Вы его еще не видели. А я его всю жизнь знаю. Он неплохой парень, не хуже других. И, возможно, был образцовым мужем, когда была жива бедняжка Джемма, но теперь…

Она стукнула кулаком по степлеру.

Мэри тоже в один из своих непредсказуемых моментов короткого (и обычно недоброго) просветления сказала: надо быть идиоткой, чтобы думать, что такой парень, как Чипс, захочет быть с такой женщиной, как я.

– Зачем ты ему нужна? То есть для своего возраста ты еще ничего, но он мог бы найти кого-нибудь помоложе. – Она критически оглядела меня. – Он и детей, наверное, хочет, а тебе ведь поздновато уже, а? Песочком дорожки посыпаешь?

– Я не такая уж старуха, знаешь ли, – не удержалась я. – Помоложе тебя, во всяком случае.

Она оставила без внимания мою детскую шпильку и продолжала:

– В любом случае это, скорее всего, твой последний шанс потрахаться, так что бери уж от него все, что можешь.

Я призналась Лоре, старой подруге с первых моих дней в этой школе, что встретила одного человека.

– Это серьезно?

– Вряд ли.

– Ты хочешь сказать, что он настроен несерьезно?

– Нет. Это взаимно. Нам весело. С ним можно поговорить, но не более того. Я на этом этапе ничего серьезного и не хочу. Все слишком сложно. Сначала я должна разобраться с Мэри.

Она вздохнула.

– Все просто ни на каком этапе не будет, Сьюз. В твоем возрасте уже не будет. У тебя есть багаж. И у него тоже наверняка.

– Есть и у него. Но не… ну, не такой, как у меня.

– Ну-ну. – Она сердито вздохнула. – Ты должна заботиться о своей безопасности, Сьюз. И ты знаешь, что я имею в виду не только презервативы. – Мы обе рассмеялись. – А если он не настроен серьезно, то нужно быть еще осторожнее. Обжигаться тебе точно ни к чему.

Обжигаться я не хотела, но не хотела и бежать от того, что оказалось гораздо приятнее и проще, чем я себе представляла. После того первого ужина Чипс стал заходить без приглашения, незваным, но желанным гостем – раз, два, а то и три раза в неделю. Если он приходил поздно, когда Мэри уже укладывалась в постель, то приносил с собой бутылку вина. Если же полагал, что она еще не спит, то прихватывал коробку ее любимого мороженого. Иногда он даже приходил к нашей вечерней игре в трабл. Было заметно, что Мэри его общество радует почти так же, как меня. Она металась между самым бесстыдным флиртом и притворной болезненной викторианской застенчивостью, то и дело хихикала и любезничала – иногда даже готова была позволить ему почти (но только почти) выиграть. Изредка она просила Чипса почитать ей на ночь: «У вас это получается гораздо лучше, чем у Дамы Джуди. У нее такой голос, как будто нос прищепкой зажат», – и он чаще всего соглашался.

Когда Мэри засыпала, мы допоздна пили и разговаривали, и почти каждый раз Чипс оставался на ночь. Как-то так получалось, что, невзирая на все наши благие намерения – мне отчаянно необходимо было как следует выспаться, а ему рано вставать, – он никак не мог уйти домой. Потому что как ни хороши были наши разговоры (а они и впрямь были хороши), секс все-таки был еще лучше.