— Это вас не касается. Итак, еще раз: вы покинете квартиру. Возьмите с собой Арецу и мобильный. Ждите дальнейших указаний. Если вы переживете Ночь вне закона, завтра утром, ровно в восемь часов, я скажу вам, чем мы отравили Джул и какое есть противоядие.

— Я заперт здесь, — запротестовал Бен. — Нас охраняют!

Как по команде Швартц снова постучал в дверь ванной.

— С вами все в порядке?

— Да, да. — Бен открыл кран. — Полицейский, — прошептал он.

— Хорошо, что вы об этом сказали. Если вам придет в голову посвятить его в наши планы, я об этом узнаю. Полицейский придерживается собственных правил. Он сообщит в больницу. Врачи проверят Джул. Я об этом узнаю и исчезну из вашей жизни. Я также увижу, если полиция последует за вами, а они это сделают, если вы им все расскажете. Поэтому хорошо подумайте, что и кому будете говорить. И задайте себе один вопрос.

— Какой?

— Что, если я нахожусь поблизости? В саду? На лестничной площадке? В квартире над вами?

Бен инстинктивно посмотрел на потолок ванной комнаты.

— Что, если я слышу каждое слово, которое вы говорите своей подруге или надзирателю?

— Что, если вы снова блефуете? — парировал Бен.

— Вы имеете в виду, как и со сломанным дверным звонком? Куда сейчас вмонтирован микрофон, через который я услышу, даже если вы пукнете в гостиной? Это тоже блеф?

У Бена закружилась голова. Этот телефонный разговор напоминал беседу во сне, только, к сожалению, сейчас уже не получится проснуться с колотящимся сердцем в своей постели.

— Позаботьтесь о том, чтобы ваш надзиратель убрался, вместе с обоими полицейскими на улице. Они должны уйти, и уйти перед вами. У вас пять минут.

Пять минут?

— Это профессиональный спецназовец. Как я могу избавиться от него так быстро?

— Это ваша проблема, — засмеялся психопат на другом конце. — Но не надо мудрить. — Хихикая, он положил трубку.

Бен уставился в раковину и смотрел на струю воды, которая, брызжа каплями, била по стальной заглушке, а потом с бульканьем исчезала в сливе. Ему хотелось бы сделать то же самое. Превратиться в жидкость, конденсироваться, забыть весь этот ужас. Исчезнуть из квартиры, а еще лучше — из своей жизни. Даже канализация казалась ему в данный момент лучшим местом, чем эта ванная.

«Что мне делать? Ну что мне делать?»

Беспокойство за Джул лишало его рассудка. Но в то же время мысль о дочери заставляла Бена взять себя в руки.

Ее действительно отравили? Это могла быть ложь, чтобы заманить его в ловушку. С другой стороны — тот, кто сумел подключить камеру в больничной палате, мог без проблем сделать Джул укол. Рисковать было слишком опасно.

«Но как мне это организовать? Покинуть квартиру? Против воли надзирателя? Невозможно!»

Швартц был сильнее и закален в боях. О физическом противостоянии не могло быть и речи, а оружие он у них забрал.

«У меня есть только мой второй мобильник!»

Бен подумал, не послать ли отцу эсэмэску, но он не помнил номер, хотя уже набирал его сегодня, а в телефоне Джул его не было. Единственный номер, который Бен знал наизусть, был его собственный.

В порыве отчаяния Бен послал эсэмэску самому себе, и, когда полицейский снаружи снова позвал его по имени, Бену неожиданно пришла в голову настолько же нелепая, насколько и сумасшедшая, но все-таки идея.

Он открыл расположенные сбоку от раковины ящики и — между карандашами для подводки глаз, жидкостью для снятия лака, ватными дисками и румянами — принялся искать катадолон, который Джул иногда принимала от болей в мышцах.

И от которого всегда становилась такой сонной.

Бен ничего не нашел (видимо, Джул не хранила свои лекарства в ванной комнате), но он все равно не знал бы, как подсыпать Швартцу усыпляющую дозу. Полицейский был наилучшим образом подготовлен к подобным заданиям и наверняка принес собственный провиант с собой. Его вряд ли удалось бы уговорить в одиночку выпить пол-литра горького кофе.

Глупость!

Бен громко захлопнул ящик с косметикой.

«Не надо мудрить!» Голос шантажиста эхом отзывался у него в голове.

Кухонный нож? Кипящий чайник в качестве оружия? Ни за что в жизни он не сможет поранить невинного человека, тем более ошпарить кипятком. С Арецу все случилось в состоянии аффекта и было вынужденной самообороной.

Побег из квартиры?

— Если вы не выйдете, я сейчас сам открою дверь! — крикнул Швартц снаружи. Не зло, но решительно.

Нет. Для побега, да еще с Арецу на буксире, он был не в форме. А снаружи ждали коллеги Швартца.

Бену на ум пришло шокирующе простое решение, и он не мог найти ни одной ошибки в ходе своей мысли.

Он снова открыл ящик. Схватил карандаш для подводки. Первый пункт плана выполнен.

— На счет «три» я выбиваю дверь… — услышал он предупреждение полицейского, но проигнорировал Швартца.

Неужели это действительно может быть так просто?

— Один…

Бен включил на своем втором сотовом видеосъемку.

Шантажист это имел в виду, говоря «не надо мудрить»?

— Два…

Бен понятия не имел, но и выбора у него не было.

— Три!

В надежде, что не совершает самую глупую ошибку в своей жизни, Бен открыл дверь ванной комнаты.

Швартц был достаточно профессионалом, чтобы не задавать пустых вопросов типа «Откуда у вас сотовый?» или «Что вы делали там внутри?». Он остался верен своей прямой четкой тактике и лишь спросил:

— Чего вы хотите?

— Выйти, — ответил Бен так же лаконично.

Арецу, которая вышла к ним в коридор из кухни, вытаращив глаза, смотрела на Бена. Она открыла рот, но ничего не сказала. В руке у нее был стакан воды, и Бена что-то покоробило в этом, но сейчас не было ни времени, ни сил разбираться в причинах странного ощущения. Он должен был сохранить всю энергию для того, чтобы выполнить приказ на самоубийство.

— А почему вы направляете на меня телефон? — хотел знать Швартц.

— Я боюсь, что вы меня не выпустите.

Швартц пожал плечами.

— Ради вашей же безопасности! — Полицейский показал рукой в сторону входной двери дальше по коридору и сказал то, что было и так понятно: — Там снаружи я вам больше не смогу помочь.

— Я знаю. Но я взрослый и свободный человек. Я могу сам решить, хочу ли я помощи или нет. Вы не можете удерживать меня против воли. Иначе вас могут осудить за незаконное лишение свободы.

В этом и заключалась идея. Элементарная, простая. Никакой драки, никакой хитрости, никакого побега. Просто выйти через дверь. Абсолютно легко.

— Это верно. Я не могу вас удерживать, если вы хотите уйти, — подтвердил Швартц и указал на сотовый в руке Бена. — Я полагаю, вы как раз транслируете это в качестве доказательства?

— Да, на Фейсбуке, — солгал Бен. На самом деле он даже не знал, как можно столь быстро наладить прямую трансляцию. Но блеф сработал.

— Хорошо. Как хотите.

И снова Швартц воздержался от бессмысленных фраз вроде «Вы делаете ошибку» или «Опомнитесь». Похоже, он знал, когда дальнейшая аргументация имеет смысл, а когда решение принято окончательно и бесповоротно.

— А что насчет вас? — обратился он к Арецу.

Бен думал, что от замешательства девушка потеряла дар речи, но она спросила его удивительно ясным и твердым голосом:

— Что произошло там внутри? — Подбородком она указала в сторону ванной. — Кто на тебя так давит?

«Никто», — хотел сначала солгать Бен. Но потом вопрос Арецу натолкнул его на мысль.

— Оц.

— Оц? — В один голос спросили Швартц и Арецу. Полицейский встревоженно. Студентка настолько взволнованно, что выронила из руки стакан. Не разбившись, он приземлился на паркет, а содержимое обрызгало ее штанины.

— Да, — подтвердил Бен. — Оц.

До этого момента он не знал, как выполнить вторую часть приказа и заставить Арецу присоединиться к нему и покинуть безопасный дом. Но сейчас и это было проще простого.